Читать онлайн «Единый учебник истории России с древних времен до 1917 года. С предисловием Николая Старикова». Страница 43

§ 75. Значение и последствия смутного времени. Познакомясь с подробностями событий смутного времени, нетрудно понять их общий ход. Начало смут было положено прекращением московской династии, а причины их заключались в недовольстве разных классов московского населения теми условиями жизни, какие создались в Московском государстве. Бояре и княжата были озлоблены гонениями Грозного: как только они увидели возможность прекращения московского царского рода, они начали борьбу за власть и влияние, чтобы вернуть себе прежнее, утраченное ими положение при дворе и в государстве и овладеть престолом. От смерти Грозного и до воцарения Шуйского шла, таким образом, борьба дворцовая, за царский венец, между различными желателями власти. При Шуйском же началась борьба общественная — казачества и низших классов населения против закрепостивших их бояр и землевладельцев. Эта междоусобная борьба разрушила порядок и расшатала государство. Поляки и шведы воспользовались московскою «разрухою», вмешались в московские дела и достигли успеха: поляки овладели Москвою и Смоленском, а шведы – Новгородом. Тогда на Руси началось патриотическое движение против иноземного господства. Таким образом, смута, поднявшаяся по поводу прекращения династии в Москве, прошла три периода: 1) борьбы бояр за власть и престол, 2) борьбы низших классов (казачества) против высших (землевладельцев) и 3) борьбы русских людей вообще с иноземными врагами и своими «ворами».

Тянувшиеся почти четверть столетия потрясения не могли не оставить глубокого следа в московской политической и общественной жизни. Во-первых, начавшее смуту боярство не только не достигло своих целей, но было совсем разбито смутою. Исчезли из вида главнейшие боярские семьи; одни вымерли вовсе (князья Шуйские, Мстиславские, Воротынские), другие захирели и обеднели (Годуновы, Салтыковы), третьи надолго потеряли свое влияние (князья Голицыны, Куракины). После смуты места родовитых бояр всюду занимают простые дворяне. Во-вторых, не достигло своих целей и казачество. Сколько раз оно ни поднималось против государственного порядка, оно неизбежно терпело поражения. Наконец, главная казачья шайка с атаманом Заруцким убежала вовсе из государства, а прочие казаки поддались земскому ополчению. Заруцкий погиб, а казаки, оставшиеся на «поле» и на Дону, не ходили больше на Москву, а старались сохранять с нею добрые отношения. Они составили на нижнем течении Дона подобие государства, называли себя «войском», управлялись выборными людьми (совокупность которых называлась «старшиною») и свои дела вершили в «кругу» (на сходках). Занимаясь охотою и рыболовством, казаки всю свою боевую энергию направили на татар и турок, оставив пока в покое Московское государство. В-третьих, с расстройством московской аристократии и поражением казачества главную силу в Московском государстве получили люди средних классов – дворяне и горожане. Их ополчение освободило Москву, их земский собор избрал нового государя М. Ф. Романова. Из них составился государев совет (боярская дума) и штат чиновников, которые повели управление государством после смуты. Таковы были последствия смуты для московского общества.

Для правительства последствия смутного времени были также очень велики. Прежние государи считали государство своею «вотчиною» (то есть наследственною собственностью). Вновь избранный государь и его родные и приближенные уже не могли стоять на такой точке зрения. Народ и государство не только не казались им собственностью, но представлялись громадною стихией, для управления которою необходим был земский совет – по крайней мере, до тех пор, пока эта стихия, возмущенная смутою, еще не пришла в спокойствие. Вот почему новый государь не хотел управлять без земского собора и в первые годы своего царствования держал его постоянно при себе. Страшное разорение страны в смуту давало много забот и трудов государю и земщине. Необходимость возвратить города и волости, захваченные поляками и шведами, заставляла воевать. Всякий шаг царя и земского собора был обусловлен последствиями смуты. Вся история Московского государства в XVII столетия развивалась в прямой зависимости от того, что произошло в смутную эпоху.

Таково было значение и последствия смуты. С нею окончился в Московском государстве старый порядок и началась новая эпоха.

§ 76. Начало царствования. Принимаясь за трудное дело успокоения государства, царь Михаил, по своей молодости (17 лет), болезненности и душевной мягкости, не мог обойтись без руководства и помощи. Поэтому около него собрался круг приближенных придворных, среди которых первое место занимала семья Салтыковых, родственников государевой матери, инокини Марфы (урожденной Шестовой). В придворной жизни Салтыковы играли большую роль и злоупотребляли своим влиянием[79]. В государственном управлении они также получили большое значение, оттеснив на второй план старейших бояр и вождей земского ополчения. Князь Д. Т. Трубецкой был удален на воеводство в Сибирь; князь Д. М. Пожарский лишился прежнего влияния на дела. Родовитые бояре, имевшие большое значение в смутное время (князья Мстиславский, Воротынский, Голицыны и др.), стояли далеко от молодого государя; влияние принадлежало не боярской думе, а кружку придворных любимцев молодого государя и его матери.

В первые годы своего царствования царь Михаил правил с постоянною помощью земского собора: собор действовал в Москве непрерывно в течение десяти лет и помогал царю Михаилу во всех важных и трудных делах. Собор не ограничивал царской власти; напротив, сам царь не хотел править без него. Страна была разорена, население напугано смутами и еще плохо подчинялось порядку. Для государя было необходимо, чтобы все важнейшие распоряжения московской власти были обсуждены и одобрены на соборе «всею землею», всеми земскими выборными людьми. Тогда только получалась уверенность, что принятая мера будет исполнена везде и всеми без прекословия. Поэтому царь Михаил устраивал так, что вместе с его указами посылались повсюду одинаковые указы и от собора, а вместе с его чиновниками ехали для важнейших поручений и соборные «послы»[80].

§ 77. Борьба с врагами государства. На первом месте в начале царствования Михаила Федоровича была борьба с врагами государства, с казаками и иноземцами. Заруцкий, убежав вместе с Мариною Мнишек из‑под Москвы, захватил Астрахань и думал образовать там свое особое государство под главенством персидского шаха. Из Москвы послали на Астрахань войско и всячески просили казаков, сидевших на Дону, не помогать Заруцкому. Заруцкий из Астрахани, еще до прихода московского войска, убежал на север, на реку Урал (которая тогда звалась Яиком). Там догнали его московские воеводы и взяли в плен как самого Заруцкого, так и Марину с ее сыном, «царевичем» Иваном. Заруцкий и «царевич» были казнены в Москве, а Марина умерла в тюрьме. Казаки же Заруцкого разбрелись. Так миновала опасность от казаков, сосредоточенных на юге – на Дону и южной Волге. Но оставались мелкие казачьи шайки в самом государстве. Они бродили из области в область, живя грабежом и разбоем, и укрывались от погони. Когда же случайно казаков собиралось вместе большое число, они становились дерзкими и отваживались на открытый бой с царскими войсками. Так, в 1614 году атаман Баловень повел к самой Москве большие толпы «воровских» казаков. Царь и земский собор отправили на них целое войско под начальством знаменитого тогда воеводы князя Бориса Михайловича Лыкова-Оболенского. Лыков разбил казаков, поймал Баловня и привел в Москву тысячи сдавшихся ему «воров». После этого русские «воры» присмирели. Но продолжали еще действовать пришлые литовско-польские разбойники. Особенно отличался среди них старый тушинский воевода Лисовский. Напрасно гонялись за ним московские воеводы; даже сам князь Пожарский не был в состоянии его изловить. Только смерть Лисовского избавила от него Москву. Кроме этого литовского «вора», грабили Русь и другие литовско-польские выходцы, в особенности «черкасы» (казаки с Днепра), забиравшиеся далеко на север, даже к Белому морю. Много времени и усилий потребовалось для того, чтобы истребить этих «воров» и водворить некоторую безопасность в стране.

В то же время шла борьба со шведами и с королем Сигизмундом. Шведы продолжали занимать Финское побережье и Новгород. Москва не могла допустить утраты Новгорода; московские войска пытались добыть его от шведов, но неудачно. В свою очередь, шведский король Густав-Адольф наступал далее на Русь и осадил Псков (1615), однако же не мог его взять. При посредстве голландцев и англичан начались переговоры о мире между шведскими и русскими послами и, наконец, в 1617 году в селе Столбове (недалеко от Ладоги) был заключен мирный договор. По Столбовскому договору, Новгород и некоторые другие города были возвращены Москве; у шведов же осталось то Финское побережье (от Нарвы до г. Корелы), которое было уступлено шведам Василием Шуйским.