Читать онлайн «История Украины. Научно-популярные очерки». Страница 78

Глава третья Рождение нации

XIX век был наиболее динамичным периодом в истории стран Европы, насыщенным событиями и кардинальными изменениями во всех сферах общественной жизни, прежде всего идеологической. Он стал тем этапным моментом, когда бушующие революционные и военные события ломали традиционный порядок; когда королевские династии теряли власть и, спустя некоторое время, снова восходили на трон. Радикальные изменения коснулись межгосударственных границ, законов, моральных норм, представлений людей об окружающем мире.

Великая французская революция не только поразила человечество сложными перипетиями политической борьбы и кровавым террором, жертвами которого стали тысячи людей, но и открыла качественно новую эпоху в экономическом развитии европейских государств, их общественной мысли, даже в сфере морали и моды. Именно она внесла те новации, которые, наконец, определили образ следующего столетия. Произошло изменение типов культур и идеологий, которое нашло свое выражение, прежде всего, в укоренении в интеллектуальном повседневном обиходе комплекса основных буржуазных ценностей (примат закона, святость и неприкосновенность частной собственности, основные политические и гражданские права и свободы). Единая и целостная философия Просвещения уступила место многочисленным, нередко полярным, философским и социологическим доктринам, которые изменяли одна другую. Уже в начале XIX столетия просветительский рационализм передал эстафету немецкому идеализму. Состоялось изменение моральных установок. Гедонизм и относительная терпимость «галантного столетия» с присущим ему культом чувственности почти мгновенно были вытеснены «протестантской этикой» с ее ханжеской умеренностью, лозунгом которой стал принцип «казаться, а не быть».

С началом XIX в. перед государствами, которые избрали путь буржуазного развития, предстали новые проблемы. Прослойка предпринимателей на это время сформировалась и оказалась в достаточной мере защищенной юридически. Более того, она уже была настолько влиятельной, что могла диктовать свои условия правительствам и принимать участие в формировании благоприятной для своей деятельности политики. В связи с этим экономика европейских стран заработала более динамично. Спрос на тот или иной товар удовлетворялся быстро, по мере его возникновения. Новые появляющиеся производственные ниши заполнялись стремительно. Конкуренция становилась все более ощутимым фактором экономики. Перед организаторами производства возник важный для них вопрос о рентабельности производства. Просто вырабатывать в нужном количестве товар, на который есть спрос, уже недостаточно. Появилась потребность организовать производство быстрее, лучше, и, главное, дешевле, чем у конкурентов, а в случае потребности, оперативно перепрофилировать его с целью избежания ущерба, связанного с излишком товара на рынке. В таких довольно жестких условиях предприниматели и пришли к осознанию рентабельности вольнонаемного труда.

Нередко низкую рентабельность работы крепостных рабочих связывали с малой заинтересованностью работника в результатах работы, а также с невозможностью доверить ему сложное дело, которое требовало высокой квалификации. Однако переход к вольнонаемному труду в странах Западной Европы нельзя объяснить исключительно низкой квалификацией крепостных, ведь известно, что в период промышленной революции именно высококвалифицированные рабочие становились в первую очередь безработными. Мануфактурное, а со временем и машинное производство разделило производство 12 товара на целый ряд простых операций, которыми было довольно легко овладеть. Поэтому повышение рентабельности вольнонаемного труда объяснялось, прежде всего, колебаниями рынка и быстрым изменением спроса на тот или иной товар. При возникновении необходимости быстрого перепрофилирования производства, крепостные рабочие уже не могли удовлетворять потребности предпринимателей, ведь их не всегда удавалось быстро продать. Покупка же новых рабочих, в условиях колебания рынка, могла обойтись владельцу слишком дорого. Значительно проще было с вольнонаемными рабочими. Их можно было легко освободить при снижении спроса и при необходимости набрать новых, тем более что на каждое рабочее место существовало несколько претендентов.

В первой половине XIX в. Европа демонстрировала в своей внутриполитической жизни нескрываемый консерватизм. Французская революция конца XVIII в. и наполеоновские войны превратили правительственные круги многих европейских государств в открытых реакционеров, которые боялись даже думать о каких-то реформах. Английский полководец, дипломат и государственный деятель Артур Веллингтон писал в 1830 г., что «приступить к реформам — будет означать начать революцию», и масон Александр I после Венского конгресса 1815 г. окончательно отрекся от своих либеральных планов.

Однако жизнь брала свое. В странах Европы состоялся решительный переход к вольнонаемному труду. Многочисленные феодальные привилегии, в том числе крепостное право, в Центральной и Восточной Европе отменяются еще в ходе наполеоновских войн: 1807 г. — в Вестфальском королевстве и Пруссии, 1808 г. — в Баварии, 1817 г. — в Вюртембурге, 1820 г. — в Меклембурге и Гессен-Дармштадте, 1830–1831 гг, — в Кургесене и Ганновере. Работорговля провозглашается на Венском конгрессе вне закона. Тем не менее отказ от старых внеэкономических средств принуждения был частичным, а элементы крепостного права сохранились и после его официальной отмены. Так, еще в 40-х гг. XIX в. в Великобритании (Уэльс) горнопромышленные рабочие прикреплялись к определенной шахте, могли быть проданы вместе с ней, даже носили железный ошейник с выбитым на нем именем владельца. Подобные отношения, правда, оформлялись в виде договора о свободном найме, который однако не оставлял за рабочим права покинуть шахту далее в том случае, если его не обеспечивали там работой и заработной платой.

XIX век стал эпохой кардинальных изменений не только в экономической сфере, но и внес коррективы в менталитет людей. Европейские монархи, которые были этическим и культурным образцом для элиты, уже не могли выдавать себя за поборников крепостного права. Они заботились о своем имидже приверженцев либеральных, гуманистических ценностей, которые отождествлялись с цивилизованными формами правления. Больше того, отмена крепостного права стала в первой половине XIX в. признаком государственной мудрости и политического прогресса.

Русское самодержавие при таких обстоятельствах должно было наконец решиться на отмену одиозного крепостного права, ведь на 1857 г. Российская империя оставалась единственным крупным европейским государством, в котором крепостная система продолжала свое официальное существование. Поскольку ведущие имперские государственные мужи своим культурным уровнем не уступали европейским, они исповедовали систему ценностей, которая не оставляла места для этого фундаментального социального института. Подавляющее большинство их ближайшего окружения также представляли убежденные приверженцы западноевропейской идеологии. Поэтому российские монархи в середине XIX в. уже ради своего престижа стали защищать крепостную систему, которая исключала Российскую империю из числа цивилизованных европейских государств.

Последовательно защищая феодальную монополию на землю, царское правительство все же вносило изменения и в государственную политику в аграрной сфере. Прежде всего, оно решилось на существенные уступки крестьянам — разрешило им покупку земли. В 1801 г. появился указ, подтвержденный в 1817 г., согласно которому право владения землей получили купцы, мещане и государственные крестьяне. С 1848 г. получили возможность покупать землю, правда, с разрешения помещиков, и крепостные крестьяне, которые до этого могли осуществлять подобные покупки исключительно на имя своих владельцев. На Правобережной Украине «инвентарная реформа» 1847–1848 гг. юридически зафиксировала существующие там размеры землевладения помещичьих крестьян. Это было сделано для того, чтобы предотвратить массовое обезземеливание последних помещиками. В конце концов, крестьянская реформа 19 февраля 1861 г., которая отразилась на условиях жизни подавляющего большинства населения страны, хотя и сохранила помещичье землевладение, все же радикально изменила общественный статус основной части населения Российской империи.

В конце XVIII столетия практически для каждого государства характерны значительные территориальные изменения, что было связано с войнами за гегемонию на европейском континенте. Вспомним и усиление Османской империи, и ее выход на одно из главенствующих мест на континенте, и русско-турецкие войны, которые, в результате, ликвидировали опасность завоевания турками Восточной и Центральной Европы. Но вместе с тем ни одному из государств не удалось на тот момент навязать свою гегемонию Европе, именно потому конец XVIII в. можно обозначить как период относительного европейского равенства сил. И лишь Французская революция и разделы Речи Посполитой несколько изменили ситуацию и подняли Российскую империю на более высокую ступень по сравнению с другими державами. Стремясь овладеть огромными территориальными просторами, Речь Посполитая потеряла себя как исторический феномен, и конец XVIII в. стал для нее фатальным. Именно тогда она была расчленена между Пруссией, Австрийской и Российской империями, которые к тому времени осуществляли весомое влияние на разные сферы жизни Европы, и надолго потеряла свою государственную независимость. Так, вследствие II и III разделов Речи Посполитой к Российской империи отошли значительные территории Правобережья Украины. Эти земли царское правительство стремилось слить в единое целое с империей, как. это раньше было сделано с Левобережной Украиной.