Читать онлайн «Советское военное чудо 1941-1943. Возрождение Красной Армии». Страница 59

Даже после того, как Красная Армия одержала победу в Курской битве и начала свои успешные, хотя и стоившие немалой крови наступления в августе и сентябре, у нее хватало сил для поддержания этих наступательных операций до берегов Днепра. К этому времени численность стрелковых войск составляла от 30 до 60 процентов штатной, но Ставка формировала свежие войска из своих стратегических резервов для отправки подкреплений действующим фронтам, когда те истощали силы в непрерывных боях.

Таким образом, НКО постоянно сокращал штатную численность стрелковых дивизий Красной Армии — с 14 000 человек накануне войны до 9380 человек в декабре 1943 года. В связи с этим процент укомплектованности дивизий постоянно возрастало, в немалой зависимости от времени года. В то же время огневая мощь дивизии возросла весьма значительно — в первую очередь это касается как количества, так и качества штатного и реального вооружения в руках бойцов. Поэтому, хотя каждая стрелковая дивизия Красной Армии и оставалась намного слабее своего немецкого аналога, чистое количество стрелковых дивизий, выставленных Красной Армией в 1943 году, более чем компенсировало их индивидуальную слабость. В результате начиная с июля 1943 года вермахт начал испытывать цепь поражений, в конечном итоге докатившись до полного разгрома в мае 1945 года.

В течение первых 30 месяцев войны главный инструмент Красной Армии, ее боевое оружие, значительно улучшилось как в качественном, так и в количественном отношении. Эти улучшения одинаково касались и стрелка, и артиллериста, и танкиста, и сапера, и связиста. Создавая оружие для Красной Армии советские конструкторы традиционно делали упор на простоту прочность и низкую стоимость производства. Этот подход отвечал требованиям массовой армии обеспечить ее дешевым, простым в использовании и относительно надежным оружием — винтовками, автоматами, пулеметами и пушками; но он же при водил к снижению надежности и частым механическим проблемам в более крупных и сложных системах вооружений.

Стрелки (пехотинцы) Красной Армии вступили в войну, оснащенные более чем адекватными винтовками. Однако когда разразилась война, главной проблемой оказалась и многочисленность имеющихся моделей оружия, и задержка с производство! самых новых из них. Эти недостатки вкупе с катастрофическими потерями Красной Армии в 1941 году вызывали острую, хотя и временную нехватку вооружения. Однако к концу 1942 года советская промышленность более чем компенсировала эту нехватку, безжалостно бросая необходимые ресурсы на первоочередное производство оружия.

Из личного оружия офицеров и сержантов самым распространенным был самовзводный пистолет Токарева (ТТ-2) калибром 7,62 мм образца 1932 г. и более тяжелый револьвер Нагана калибром 7,62 мм образца 1895 г. Выпустив в 1941 году 120 903 экземпляров первого и 118 453 экземпляров второго, советская промышленность резко подняла производство и произвела в 1942 году 161 485 пистолетов и 15 485 револьверов. В 1943 году производство пистолетов было еще больше.[356]

Стандартной пехотной винтовкой Красной Армии являлась магазинная винтовка Мосина-Нагана калибром 7,62 мм со скользящим затвором образца 1891/1930 гг., которая также имелась и в снайперской версии. Кавалеристы были вооружены карабином Мосина-Нагана калибром 7,62 мм образца 1938 г. Советской промышленности приходилось-мириться с этой довольно тяжелой и неудобной стандартной винтовкой, пока в начале 1944 года ее не заменил более легкий карабин Мосина-Нагана калибром 7,62 мм образца 1944 г.[357]

После проведения в конце 1930-х годов многочисленных испытаний в 1940 году была принята на вооружение полуавтоматическая винтовка Токарева СВТ-40 калибром 7,62 мм, снабженная десятизарядным магазином и с эффективной дальностью стрельбы 1500 метров. Летом 1942 года появилась ее полностью автоматическая версия, ставшая суррогатом стандартного ручного пулемета. Однако сложность в производстве, а также заметная ненадежность и недостаточная меткость этого оружия побудили НКО прекратить производство СВТ-40 во время войны и вместо нее сделать упор на усовершенствование автоматов, способных вести огонь высокой плотности.

После многочисленных экспериментов с автоматами в конце 1930-х годов НКО принял на вооружение сначала пистолет-пулемет Дегтярева (ППД) образца 1934/38 гг., производство которого было прекращено из-за его многочисленных недостатков, а потом автомат Дегтярева образца 1940 г., снабженный дисковым магазином. Вскоре появилось самое известное и повсеместно распространенное пехотное оружие Красной Армии — 7,62-мм пистолет-пулемет Шпагина образца 1941 г. (ППШ-41), который обычно называют просто «автомат ПШШ». Пистолет-пулемет Шпагина мог вести плотный огонь, используя дисковый магазин с недорогими и массовыми пистолетными патронами, успешно дополняя стандартную пехотную винтовку Мосина. Автоматами ППШ должна была оснащаться (по крайней мере, теоретически) одна стрелковая (автоматная) рота на стрелковый полк; кроме того, по пулеметному взводу имелось в 1-й, 4-й и 7-й ротах каждого стрелкового батальона Красной Армии.

Громадная популярность автомата ППШ послужила причиной создания в 1943 году еще более дешевой и надежной замены ему. После экспериментов начала 1943 года с автоматом Судаева (ППС) образца 1942 г. советская промышленность усовершенствовала его, начав производство более легкого, дешевого и эффективного автомата Судаева образца 1943 г.

В ходе войны производство автоматов по сравнению с производства винтовок и карабинов резко возросло. Например, с июля по декабрь 1941 года советская промышленность произвела 1 567 100 винтовок и карабинов и 89 000 автоматов, в 1942 году — 4 049 000 винтовок и карабинов и 1 506 400 автоматов, а в 1943 году"- 3 436 200 винтовок и карабинов и 2 2023 600 автоматов Всего же за время войны советская промышленность выпустила 18 313 200 единиц пехотного оружия, 6 173 900 (или 34 процента) из которого были автоматами.[358] Кроме того, Соединенные Штаты поставили Красной Армии по программе ленд-лизе 137 729 автоматов Томпсона 45-го калибра.

На протяжении всей войны стандартным легким пулеметом пехоты Красной Армии был 7,62-мм пулемет Дегтярева (ДП), со стоявший на вооружении стрелковых взводов и отделений. Прозванный солдатами «патефоном» за свой большой дисковый магазин, он преобладал в этом виде оружия вплоть до 1944 года, когда НКО заменил его модернизированным ДПМ образца 1944 г.

Самым массовым станковым пулеметом, состоящим на вооружении пулеметных подразделений стрелковых войск Красной Армии, был 7,62-мм пулемет Максима образца 1910 г. с водяным охлаждением, который устанавливался на различные колесные станки. Поскольку это оружие было неудобным и устаревшим, с мая 1943 года оно заменялось более простым и легким пулеметом Горюнова СГ-43. Кроме того, на вооружение был принят 7,62-мм станковый пулемёт ДС образца 1939 г.

Другим советским тяжелым пулеметом был 12,7-мм ДШК конструкции Дегтярева, который первоначально предназначался для противовоздушной обороны, но в основном применялся на колесном станке в роли оружия поддержки пехоты. В дополнение к этому оружию Красная Армия получила по ленд-лизу 2467 пулеметов Брена и 5403 ручных пулемета Браунинга 30-го калибра.

Одним из самых серьезных недостатков Красной Армии в начале войны было отсутствие у ее стрелковых войск действенного противотанкового оружия. Когда предвоенные эксперименты с несколькими видами пехотного противотанкового оружия не дали удовлетворительных результатов, НКО в августе 1941 года принял на вооружение однозарядное 14,5-мм противотанковое ружье Дегтярева ПТРД и магазинное противотанковое ружье Симонова ПТРС, каждое из которых обслуживал расчет из двух человек. Хотя у каждого из этих ружей были свои недостатки, советская промышленность к 31 декабря 1942 года изготовила 202 488 экземпляров первого, которое было проще и дешевле в массовом производстве, и 63 385 экземпляров второго. Общее число противотанковых ружей в арсенале Красной Армии поднялось с 8116 штук на 1 января 1942 года до 118 563 ружей на 1 января 1943 года.[359]

В первый год войны советской пехоте приходилось обходиться в основном этими ружьями, но к 1943 году прогресс в технологии танкостроения сделал их крайне неэффективными против лобовой брони большинства немецких танков. Для того, чтобы подбить немецкий танк, противотанкистам Красной Армии приходилось применять эти ружья с крайне близкой дистанции и бить только по наиболее уязвимым частям на бортах и корме танков, что было крайне рискованной задачей даже для самых опытных стрелков. Несмотря на очевидные недостатки этих противотанковых ружей, они активно использовались Красной Армии до самого конца войны.