Читать онлайн «Под сенью Святого Павла: деловой мир Лондона XIV — XVI вв.». Страница 36

Столь внушительный список интересен уже сам по себе, но он важен и по другой причине: определенная часть перечисленных товаров связана с развитием национального производства. Купцы, в том числе олдермены Лондона, не только широко экспортировали изделия английского производства, но и снабжали привозным сырьем целые отрасли, возникавшие на раннекапиталистических принципах.

В этой связи обращают на себя внимание сведения, касающиеся уже упоминавшегося торговца предметами роскоши Хэмфри Баскерфелда, одного из ведущих купцов-авантюристов и участника Московской компании. По завещанию он оставил займов на 100 ф. каждому из двух сукноделов — некоему Томасу Кларку-мл. из Коггшелла и Томасу Додингу из Вустера{610}. Немаловажно, что Коггшелл известен как один из основных центров по производству так называемых «новых тканей» в Эссексе (наряду с Колчестером). Вустер (центр Вустершира) в XVI в. славился тем, что здесь (а также в Глостершире) возникли крупные мануфактуры по производству высококачественного широкого сукна, которое поставлялось в Нидерланды, Германию, Францию и другие страны. Известно, что производство здесь находилось главным образом в руках крупных суконщиков-предпринимателей, представителей купечества, джентри, занимавшегося овцеводством{611}. Возможно, Хэмфри Баскерфелд и был одним из таких предприимчивых людей, которые участвовали капиталом в производстве сукна и в его поставках на иноземные рынки.

В качестве купцов-предпринимателей некоторые олдермены были связаны с развитием таких важных отраслей производства, как горнодобывающая и металлургическая, которые со времен Войн Роз находились в состоянии практически полного застоя. При покровительстве Елизаветы I в 60-х гг. XVI в. возникли первые английские компании по разработке Королевских рудников (Mines Royal) и добыче золота, серебра, ртути, олова, свинца и других металлов (Mineral and Battery Works). Среди пайщиков этих компаний находим и имена отдельных олдерменов: Лайонела Дакета, торговца предметами роскоши, купца-авантюриста, организатора Гвинейской экспедиции и экспедиции Джильберта, участника Московской и Испанской компаний{612}; Уильяма Гаррарда, галантерейщика, купца-авантюриста, совладельца двух кораблей, связанных с Гвинейской торговлей, участника торговли с Московией и Марокко{613}; Роланда Хэйвуда, сукнодела, купца-авантюриста, пайщика Московской и Гвинейской компаний{614}; Энтони Гэмейджа, торговца железными изделиями, организатора Гвинейских экспедиций, активного участника торговли с Францией, пайщика Московской и Испанской компаний, судовладельца{615}. К концу XVI в. английская металлургия выдвинулась на одно из ведущих мест в Европе, поставляя на ее рынки олово, свинец, латунь, изделия из железа. Не последнюю роль в восстановлении и развитии этой отрасли, возможно, сыграли некоторые олдермены, вкладывавшие в это дело капиталы и реализовывавшие продукцию металлургического производства на внешних рынках.

Английское купечество, среди которого и лондонские олдермены, интересовали товары, необходимые в кораблестроении. Известно, что олдермен 1556–1581 гг., торговец изделиями из железа Кристофер Дрейпер, пайщик Московской и Испанской компаний, ввозил канаты, которые затем поставлял в западные графства, снасти, смолу, пеньку и другие материалы{616}. Ввозом смолы (помимо прочих товаров) занимались сукнодел Ричард Фолкс и знаменитый Эдуард Джекмен{617}. Парусину импортировали бакалейщик и олдермен 1553–1584 гг. Томас Лодж, член компании Стапелыциков, купец-авантюрист, участник торговли с Францией, Московией, Северной Африкой, Гвинеей, и Энтони Гэмейдж{618}.

Таким образом, олдермены, как представители купеческого капитала, были широко втянуты в экспортно-импортную торговлю, связанную с развивающимся английским производством, с его новыми отраслями, с его перестройкой на раннекапиталистических принципах. В основных своих направлениях эта торговля совпадала с потребностями хозяйственной жизни королевства рассматриваемого периода. Пример лондонских олдерменов подтверждает вывод о том, что в относительно короткий срок торговля приняла на себя функции «служанки» промышленности в Англии, это произошло, несмотря на высокую степень развития купеческого капитала{619}.

Невзирая на значительный риск, отдельные олдермены Лондона не оставались в стороне от колониальных предприятий: уже с середины XVI в. они стали проявлять к ним некоторый интерес. Среди лиц, финансировавших в 1580-х гг. экспедиции X. Джильберта и У. Рэли[102], встречается имя Лайонела Дакета, торговца предметами роскоши, купца-авантюриста, торговавшего сукном, вином, пайщика Московской и Испанской компаний{620}.

Наши источники содержат ценную информацию, позволяющую говорить о том, что интерес отдельных лондонских олдерменов распространялся и на весьма прибыльную в 50–60-х гг. XVI столетия работорговлю, куда они вкладывали, по-видимому, немалые средства. Из членов лондонских ливрей, создавших ядро Московской компании, многие участвовали в организации Гвинейских экспедиций[103]. Достоверно известны имена 11 таких олдерменов. Среди них: галантерейщик Джордж Барн, один из главных организаторов экспедиции Ф. Уиллоуби и Р. Ченслера в 1553 г.[104], организатор экспедиций 1553 и 1554 гг., торговец вином и сукном, скупщик лондонской недвижимости{621}; Уильям Честер, суконщик, совладелец кораблей, осуществлявший торговлю в Московии и Гвинее, организатор экспедиций 1555, 1556 и 1564 гг., купец Стапля, купец-авантюрист, экспортировавший шерсть и сукно, торговавший с Московией и Персией, Францией и Марокко, богатейший человек своего времени — его состояние в 1559 г. оценивалось в 15 тыс. ф.{622}; Уильям Гаррард, галантерейщик, один из известнейших купцов своего времени, купец-авантюрист, торговавший сукном, патокой, шелком, сахаром, участник Марокканской и Московской компаний, совладелец двух кораблей, связанный с Гвинейскими экспедициями{623}. Был среди них и неоднократно упоминавшийся бакалейщик Эдуард Джекмен{624}.

В 90-х гг. XVI в. некоторые лондонские олдермены принимали участие в снаряжении пиратских экспедиций, успех которых был почти гарантирован. Основной целью таких предприятий было ограбление испанских колоний или кораблей, шедших из американских владений. Известны имена нескольких олдерменов, связанных с пиратскими экспедициями конца XVI в. Сукнодел Джон Уоттс занимался организацией и снаряжением пиратских экспедиций 1591 г., а к концу жизни стал активным членом Виргинской компании: в 1610 г. он послал корабль на Ориноко{625}. Джон Мор, меховщик, был одним из главных вдохновителей и организаторов Вест-Индского пиратства 1590-х гг.{626}, финансировал экспедицию Ланкастера[105], был одним из организаторов экспедиции Камберлэнда в 1598 году[106]. Активно участвовал в финансировании пиратских экспедиций торговец предметами роскоши Томас Корделл, владевший несколькими кораблями и игравший заметную роль в Левантийской и Ост-Индской компаниях{627}. В снаряжении пиратских мероприятий участвовал бакалейщик Эдуард Холмден{628}.

Все отмеченные факты позволяют говорить о том, что многие деловые люди из числа лондонских олдерменов были тесно связаны с важнейшими процессами и явлениями в социально-экономической жизни Англии XVI в.: они играли важную роль во внешней торговле, обслуживавшей интересы подымавшегося раннекапиталистического производства, в различных пиратских и колониальных предприятиях второй половины XVI столетия, имевших большое значение для превращения Англии в мировую державу и колониальную империю. Крупнейшее купечество Лондона своей деятельностью словно выполняло своеобразную программу, предначертанную в словах известного придворного поэта, вдохновителя и организатора колониальных экспедиций конца XVI в. Уолтера Рэли: «Кто господствует на море — господствует в торговле; кто господствует в мировой торговле, тот распоряжается богатствами мира; кто распоряжается богатствами мира — соответственно руководит самим миром»{629}.

Столь многообразные деловые интересы и размах деятельности, свойственные лондонским олдерменам XVI в., приводили к тому, что они фактически отрывались от своей ливрейной компании. В такой ситуации, по-видимому, неизбежны были трения между ливрейными компаниями и внешнеторговыми объединениями. Известно, в частности, что в 1550 г. в Звездной палате[107] рассматривался конфликт между торговцами сукном и Компанией купцов-авантюристов, возникший из-за того, что последние в ущерб ливрейной компании установили цены на сукна{630}.