Читать онлайн «История Польши». Страница 75

После репрессий 1822–1823 гг. тайные студенческие организации по большей части прекратили свое существование. Избежавшая арестов часть Патриотического общества не была особенно активной, но она создала, хотя и разрозненную, сеть контактов с центрами русских заговорщиков. Это и привлекло к Обществу внимание после восстания декабристов в 1825 г., что привело к новым арестам (в частности, под следствием оказался преемник Лукасинского — подполковник Северин Кшижановский).

Организации заговорщиков не были многочисленными и влиятельными, но власть находила в польском обществе все более слабую опору. Репрессии, пренебрежение к нормам Конституции Королевства Польского, концентрация властных полномочий в руках Константина и Новосильцева — все это воспринималось как борьба против польских национальных интересов, что побуждало к оппозиции даже консерваторов. Так, представители одной из влиятельных групп, объединявшиеся вокруг князя Чарторыского, оказались весьма разочарованы тем, что обещание расширить земли Королевства Польского на восток не было выполнено. Аресты филоматов в 1823 г. и следствие, проводимое Новосильцевым в Вильно, привели к открытому конфликту между русскими властями и национальными чаяниями поляков. Князь Чарторыский, поддерживавший польские стремления в качестве куратора Виленского учебного округа, подал в отставку. Другой причиной разочарования консерваторов в намерениях царя стали решения сеймового суда, перед которым предстали деятели Патриотического общества во главе с Кшижановским. Известные своими консервативными взглядами, польские судьи не признали в 1828 г. арестованных виновными в государственной измене, а за участие в запрещенных тайных обществах назначили им в качестве наказания только краткосрочное заключение.

Николай I расценил это как вызов в свой адрес. Кшижановского, который родился на Украине и являлся русским подданным, он приказал сослать в Сибирь. Это создало прецедент в Королевстве Польском, опасный для многочисленных выходцев с бывших восточных окраин.{107}Противостояние между поляками, с одной стороны, и царем — с другой, угрожало открытым столкновением. Николай I, однако, стремился избежать конфликта, предпринимая некоторые символические шаги: в 1829 г. он короновался в Варшаве как польский король.{108}Казалось, стал более уравновешенным и великий князь Константин: он старался сдерживать присущие ему проявления необузданного гнева и садистской жестокости. Вероятно, великий князь хотел при поддержке поляков получить больше самостоятельности в отношениях с братом-царем. Изменения в поведении Константина приписывали также его «полонизации», проявлениям чувства единения со страной, которой он правил более десяти лет. Определенное благотворное влияние оказывала также его польская жена, Иоанна Грудзинская, которая получила титул княгини Лович.

После Венского конгресса в жизни поляков многое изменилось к лучшему, но вместе с тем многое могло быть потеряно. Действительно, польские земли были разделены между разными государствами, но нигде не предпринимались широкомасштабные действия по денационализации поляков как народа. Увеличилось количество польских высших учебных заведений, главными из которых были университеты Варшавы, Кракова и Вильно. Однако репрессии 1823 г. и уход в отставку князя Чарторыского означали окончание недолгого периода расцвета виленского центра польской культуры. Кроме того, по инициативе польских консерваторов, которым оказывали содействие державы-участницы разделов, автономия Краковского университета сначала была ограничена, а позже фактически ликвидирована — был введен запрет на прием студентов из других польских областей. В целом, однако, просвещение и наука имели благоприятные условия для развития.

Благодаря деятельности Министерства просвещения и исповеданий во главе с С. К. Потоцким быстро развивалась система образования, в особенности начальные школы в сельской местности. Однако вскоре и эта сфера подверглась ограничениям: смена политики была ознаменована отставкой Потоцкого в 1820 г. Средние школы (и созданный в 1816 г. Варшавский университет) оказалась под жестким политическим контролем. Но в государствах Священного союза такие действия не были исключительным явлением. Более того, польский язык доминировал в школьном образовании на востоке от Королевства Польского, на землях, ставших частью Российской империи. В прусской части Польши, особенно в Силезии, в то же время были предприняты меры, направленные на германизацию школ. Но в целом они были не очень энергичны, польский язык сохранился — главным образом, в начальных школах. В гораздо большей степени германизация затронула плохо развитую систему начального образования на территориях, присоединенных к Австрии, но даже здесь в начальной школе, и особенно в крестьянской, обучение велось на родном языке.

Под патронатом возникшего в 1800 г. Варшавского общества друзей наук наряду с историческими и филологическими изысканиями появлялись исследования в сфере точных наук. Деятели культуры свободно дискутировали о программах романтиков и классицистов и без особых усилий могли избежать цензуры. В это время совершенно легально появляются первые произведения Адама Мицкевича (одновременно со второй и четвертой частями «Дзядов») и даже гораздо более политизированный «Конрад Валленрод» (правда, он был издан в Петербурге с предисловием, где утверждалось, что эта тема имеет сугубо историческое значение). Изданы также были теоретические и критические работы Мауриция Мохнацкого. Цензурным ограничениям подвергались, в первую очередь, тексты, которые можно было счесть политически неблагонадежными, а не те, которые касались польского национального вопроса. Однако во всех трех государствах преследовались открытые высказывания о независимости, направленные против властей и существовавшего порядка.

Эти и иные репрессии воспринимались болезненно; иногда они казались откровенным унижением, но редко оказывались столь жестокими, как в случае с В. Лукасинским или С. Кшижановским. Тем не менее, литовских гимназистов из Кейдан и Крожи,{109}которых обвинили в заговоре с целью покушения на Константина, приговорили к смерти, чтобы потом помиловать и осудить на 10 лет каторги и пожизненное несение воинской службы. В большинстве же случаев дело заканчивалось арестом и следствием, иногда приговором к кратковременному заключению, а в случае студентов — исключением из учебного заведения.

С гражданскими свободами мало считались повсюду. Нарушались нормы конституций Королевства Польского и вольного города Кракова. Однако следует заметить, что точно так же обстояли дела почти во всей Европе Священного союза. Это не являлось национальной дискриминацией. На бывших восточных землях Речи Посполитой (в Литве, на Украине и в Белоруссии), где поляки все-таки составляли меньшинство, они во многих губерниях имели численное преимущество среди чиновников; преобладали они и на высоких должностях. Этому способствовал Константин, который получил от царя Александра I власть над военными и администрацией в западных губерниях империи. И только Николай I, придя к власти, начал ограничивать польское влияние, которое, несмотря на это, оставалось еще весьма значительным. Довольно многое изменилось к лучшему в сфере экономики. В Королевстве Польском это было связано с продуманной экономической политикой властей, особенно с 1821 г., когда Министерство финансов возглавил князь Ксаверий Друцкий-Любецкий — единственный из выдающихся консерваторов, кто не разочаровался в царской политике, будучи убежденным в том, что будущее Польши зависит от ее союза с Россией. Он был почти образцовым сторонником того, что позднее назовут «органическим трудом», заявляя, что Польше необходимы школы, промышленность, торговля и оружейные заводы.

Королевство Польское привлекало ремесленников выгодными условиями поселения и освобождением от налогов. Позднее дополнительные выгоды приносила система пошлин, высоких на западной границе — с Пруссией — и очень низких на восточной — с Россией. К 20-м годам XIX в. начался расцвет Лодзи как центра нового текстильного региона. В развитии горного дела и металлургии доминировали казенные государственные предприятия. Любецкому удалось уравновесить бюджет Королевства Польского, что имело исключительное и очень важное политическое значение. Ему удалось противостоять политике Константина, который прежде выкачивал деньги из государственной казны на военные нужды, не считаясь с ее возможностями. Довольно значительные средства (частично из внешних займов, охотно предоставлявшихся после стабилизации бюджета) Любецкий направлял на внутренние инвестиции.

Такая экономическая политика укрепляла связи Королевства Польского с Россией, являвшейся громадным рынком сбыта, столь необходимым польской экономике. Полякам это, бесспорно, было очень выгодно, и Любецкий принимал решения с убеждением, что они продиктованы польскими интересами. Экономической эксплуатации Королевства Польского со стороны России не было. Начинания министра финансов расценивались как спорные не с экономической, а с политической точки зрения. Наиболее развитые польские земли не по своей воле стали частью Российской державы, подчиняясь имперским целям России. Возможно ли было при этом избежать экономической зависимости польских земель от России — вопрос открытый.