Читать онлайн «Каир. Биография города». Страница 47

Но это было только началом давления на англичан. В последующие пять лет демонстрации, забастовки и восстания против английской оккупации не ослабевали, причем в основном эти гневные выступления проходили на улицах Каира. 6 мая 1947 года в Каире начался мятеж: был взорван первоклассный каирский кинотеатр «Метро», убиты 4 и ранены 38 египтян. Во время волнений, потрясших город, был убит американский турист. В марте 1948 года забастовала каирская полиция. В мае 1948 года англичане отказались от мандата в Палестине, и последовавшая затем война между арабами и евреями, которая показала, насколько прогнившей и неподготовленной была египетская армия, превратилась в национальный скандал. Выяснилось, что у армии отсутствовало тяжелое вооружение, транспорт, не хватало продовольствия, а патроны и снаряды не срабатывали. Где-то в Каире наживались огромные состояния на этих поставках. Как писал майор Сэнсом, барыши текли в руки не только Фарука, но и многих министров его правительства.

Казалось, что в любой день может произойти взрыв, который положит конец коррупции и предательству. В Каире покушение следовало за покушением. В декабре 1948 года во время карательных операций против студентов университета, устроивших антиправительственную демонстрацию, был убит генерал Селим Заки.

Несколько недель спустя премьер-министр Нукраши-паша был убит в лифте министерства внутренних дел. В ответ на эти покушения король приказал политической полиции убить Хасана аль-Банну, стоявшего во главе широко разветвленной террористической организации «Братья мусульмане», очевидно и подготовившей убийства Селима Заки и Нукраши. Хасану аль-Банне выстрелили в спину, и он умер от потери крови в больнице Каср эль-Айни. Затем полицейский офицер, убивший его, был также пристрелен ночью на дороге в Суэц по приказу тех, кто его же и нанял.

В августе 1951 года полиция открыла огонь по демонстрации у английского посольства и ранила пятнадцать человек. Не видно было предела убийствам и репрессиям, но к этому времени египтяне уже подходили к концу тяжелого и длинного пути. В 1951 году состоялось 49 забастовок и четыре крестьянских восстания, одно из них на королевских землях. Они были потоплены в крови. В октябре 1951 года Нахас-паша, вафдистский премьер-министр, наконец аннулировал англо-египетский договор. Все египтяне, работавшие на англичан в зоне канала, объявили забастовку. Началась своеобразная партизанская война против англичан, кульминационным пунктом которой было 25 января 1952 года, когда произошло сражение между 800 египетскими полицейскими из вспомогательных частей и английскими войсками, атаковавшими их с помощью танков и тяжелой артиллерии в Исмаилии. Полицейские, вооруженные винтовками, забаррикадировались в казармах в пустыне и запросили каирское правительство, что им делать. Им приказали сопротивляться. Было убито 70 человек, но правительство, заставившее их сражаться, так и не послало подкрепления. На этот раз население Каира невозможно было сдержать. 26 января 1952 года, в субботу, которую теперь именуют «Черной субботой», загорелись европейские кварталы Каира.

Есть много противоречивых рассказов о том, что произошло в этот день. Кого только не подозревали: коммунистов, короля, «Братьев мусульман», Сераг ад-Дина (вафдистского министра внутренних дел), тайную полицию и даже англичан. Майор Сэнсом возлагает вину на правое крыло Революционного комитета «Свободных офицеров».

Насер однажды обвинил в поджогах коммунистов, но затем передумал и заявил, что не знает, кто виноват.

По имеющимся теперь данным, можно предположить, что все началось с демонстраций возмущенного народа, которыми быстро воспользовалась правая группка террористов, пустивших красного петуха в европейские кварталы города. Скорее всего, только одна группа могла решиться на эту авантюру — «Братья мусульмане», и ныне большинство каирцев возлагает ответственность именно на эту организацию.

Самое простое и ясное описание этого дня содержится в книге Жана и Симонны Лякутюр «Египет в движении» (1958), но и у них не все детали убедительны. Версия майора Сэнсома, находившегося в то время в Каире, а также Анвара ас-Садата и других очевидцев кое в чем расходится с описанием Лякутюров. По-видимому, толчком к событиям все же послужила демонстрация у здания правительства в поддержку осажденных в Исмаилии полицейских. Студенты аль-Азхара и университета имени Фуада потребовали оружия, чтобы идти на выручку полиции, сражавшейся с англичанами. Вокруг парламента собрались огромные толпы, и впервые в истории Египта студенты, полицейские, офицеры и солдаты — все без исключения были заодно. Демонстрация превратилась, в сущности, в восстание, и ее можно считать началом той революции, которую несколько месяцев спустя офицеры лишь возглавили и направили в нужное им русло.

Сначала толпа была единой. Она направилась ко дворцу Абдин, а оттуда на площадь Оперы. Там уже происходили отдельные демонстрации, организованные левыми организациями и «Братьями мусульманами». На площади находилось кабаре, известное «танцами живота», принадлежавшее мадам Бадии, — «Казино де л'Опера», любимое место развлечений английских офицеров. И Сэнсом и Лякутюр пишут, что возмущение толпы вызвал египетский офицер, сидевший за столиком с танцовщицей из заведения мадам Бадии. Это было в 11 часов 30 минут утра, и кто-то крикнул, что офицеру должно быть стыдно развлекаться с танцовщицами, когда его братья гибнут в Исмаилии. В ответ раздались циничные реплики. Тогда часть толпы ворвалась в помещение, переломала столы и стулья и подожгла кабаре. Через 10 минут весь дом ярко пылал. Подъехали пожарные, но кто-то перерезал шланги, и тысячи людей наблюдали, как рушится любимое пристанище иностранных оккупантов. Полиция сперва не вмешивалась, хотя позже пыталась оттеснить толпу от пожарища.

Вот теперь-то и начались настоящие беспорядки. Если пожар в заведении Бадии был стихийной вспышкой гнева, то после него приступила к «работе» таинственная, хорошо организованная небольшая группа поджигателей. Около двадцати человек неслись вдоль улицы Фуад аль-Аваль и швыряли бутылки с горючей смесью в кинотеатр «Риволи». Это уже был умышленный поджог. По словам Лякутюров, тех же самых людей видели в этот день повсюду, где возникали пожары. Следующим загорелся кинотеатр «Метро», а позднее — находившийся через дорогу знаменитый Скаковой клуб. Хотя секретарь задолго до пожара уговаривал членов клуба разойтись, около 25 человек все же остались. Десять из них сгорели заживо или были убиты.

Один за другим пылали европейские магазины, кабаре, рестораны. Почти все улицы европейских кварталов Каира были объяты пламенем. Из окон и через крышу большого универмага «Сикюрель» вырывались огонь и дым. Горели знаменитый магазин и ресторан «Гроппи», агентство автомобильной фирмы «Крайслер», европейские картинные галереи, Барклайз-банк, конторы авиационных компаний, десятки мелких европейских магазинов и множество автомашин.

Наконец, вспыхнуло сокровище британской короны в Каире — отель «Шепердс». Был июль и время послеобеденной сиесты, когда появилась небольшая группа людей. Они проскочили в здание, вытащили на террасу деревянные кресла, соломенную мебель, облили их керосином и бросили спичку. Старое здание отеля, деревянные полы его коридоров были самой лучшей растопкой. Через несколько часов не только отель «Шепердс», но и противоположная сторона улицы выглядели словно руины разбомбленного города — Варшавы или Роттердама.

В то время как горел Каир, на его улицах происходили десятки демонстраций. Английское посольство спасали высокая стена и железные решетки, но вокруг него шли рукопашные схватки, и полиция старалась оттеснить демонстрантов. Несколько человек проникли во двор, но их схватили английские часовые. В конце концов полиции удалось очистить этот квартал, и посольство не пострадало. В этот день в Каире действовали две вполне определенные силы. Одна — большая — была за политическую активность и протест, тогда как вторая — меньшая — стремилась сжечь дотла все, что символизировало 80-летнюю английскую и вообще иностранную оккупацию.

Из дворца Абдин король наблюдал, как полыхает его столица. В этот день он давал банкет, и пожары как будто не помешали ему. Анвар ас-Садат пишет, что в то время, как горел Каир, премьер-министр Нахас-паша был у своей маникюрши, а министр внутренних дел устанавливал в доме мебель.

Пылающие улицы Каира предвещали конец целой эпохи. Возможно, в глубине души феодального Египта тлели искры нероновского психоза, так как к концу дня сгорело 400 домов, а убытки составили 23 миллиона фунтов. Сколько человек погибло, неизвестно, по-видимому, около ста, в основном египтяне.

Король решил принять меры. Он отстранил Нахас-пашу и заменил его Али Махером, который продержался 32 дня. Правительство сменяло правительство. Король и политические деятели еще пытались управлять страной, но они были уже бессильны. Поняв, что наступает конец английскому влиянию, король обратился за помощью к американскому послу Джефферсону Кэффери, но поддержки не получил. Пока двор извивался, как жирный червяк, «Свободные офицеры» назначили дату переворота — март 1952 года. Один из них, Рашид Механна, дезертировал из Революционного комитета. Поэтому офицеры, опасаясь предательства, изменили дату. 16 июля в Каире в обстановке полной секретности собрался исполком «Свободных офицеров» под председательством Гамаля Абдель Насера, который занимал тогда пост преподавателя штабного училища. Решено было действовать немедленно, так как король готовился сокрушить их движение. 20 июля комитет приказал всем революционным офицерам явиться на сборные пункты и быть готовыми к перевороту, план которого был разработан во всех деталях, как военная операция. Он был простым: молодые офицеры должны возглавить свои подразделения, взять в руки военную и гражданскую администрацию страны и низложить короля. На случай провала существовал второй план (против него решительно возражал Насер, и от него потом отказались) — убийство всех ведущих деятелей старого режима.