Читать онлайн «Танковые войска СССР. «Кавалерия» Второй Мировой». Страница 64

С 20 по 26 апреля части 2-й армии Войска Польского и 52-й армии, наступавшие на дрезденском направлении, отразили сильный контрудар трех пехотных, двух танковых и одной моторизованной дивизий из района Герлица, чем обеспечили дальнейшее наступление главных сил 1-го Украинского фронта.

На 1-м Белорусском фронте события развивались следующим образом. 21 апреля части 3-й ударной, 2-й гвардейской танковой и 47-й армий, преодолевая ожесточенное сопротивление противника, прорвались на окраины Берлина и завязали сражение в городе. К исходу того же дня 8-я гвардейская и 1-я гвардейская танковая армии также вклинились в городской оборонительный обвод. Маршал Жуков 22 апреля потребовал немедленно организовать штурмовые подразделения, в состав которых включить танки и танковые подразделения, а «ночью для подсвета применить прожектора». 3-й ударной армии в качестве танков НПП был придан 9-й гвардейский танковый корпус, 5-й ударной армии – 11-й танковый корпус, 8-й гвардейской армии – танковая бригада, тяжелый танковый и тяжелый самоходный артиллерийский полки из состава 1-й гвардейской танковой армии[350].

В первом часу ночи 23 апреля маршалы Конев и Жуков получили директиву Ставки ВГК за № 11074, которая требовала не позднее 24 апреля завершить окружение и разгром франкфуртско-губенской группировки противника[351]. Однако к этому сроку задачу не удалось решить из-за сильного сопротивления противника. 23 апреля командующий 1-м Белорусским фронтом предложил гарнизону Берлина сдаться, но ответа не последовало. Одновременно маршал Жуков приказывает командующему 1-й гвардейской танковой армией создать специальный отряд (15–25 танков с десантом), которому предстояло прорваться перед рассветом к аэропорту, чтобы не допустить бегства Гитлера, Геббельса и Гиммлера[352].

Войска 3-й гвардейской танковой армии 1-го Украинского фронта, завершив прорыв внешнего обвода Берлинского оборонительного района, 24 апреля форсировали канал Тельтов и завязали бой непосредственно в Берлине. 9-й механизированный корпус, наступавший на правом фланге армии, юго-восточнее Берлина в районе Бонсдорфа вошел в соприкосновение с войсками 8-й гвардейской и 1-й гвардейской танковой армий 1-го Белорусского фронта. Окружение франкфуртско-губенской группировки противника было завершено.

25 апреля передовые части 4-й гвардейской танковой армии 1-го Украинского фронта соединились в районе Кетцина, северо-восточнее Бранденбурга, с передовыми частями 47-й армии 1-го Белорусского фронта и замкнули кольцо окружения вокруг Берлина. Передовые части 5-й гвардейской армии в тот же день в районе Торгау вышли к Эльбе, где встретились с войсками американской 1-й армии.

Войска 2-го Белорусского фронта, перейдя в наступление 20 апреля, форсировали Одер и к исходу 25 апреля прорвали главную полосу обороны противника. Они, продвинувшись на 20–22 км, сковали немецкую 3-ю танковую армию, лишив ее возможности нанести контрудар с севера по советским армиям, окружившим Берлин. В связи с выходом войск 1-го Белорусского фронта к северо-западу от Берлина Сталин приказал 2-му Белорусскому фронту развивать наступление в западном и северо-западном направлениях.

Отказ берлинского гарнизона сложить оружие дорого обошелся жителям столицы Германии. Днем 25-го и в ночь на 26 апреля более 2 тыс. бомбардировщиков 16-й и 18-й воздушных армий нанесли по Берлину три массированных удара.

Между тем события в Берлине развивались следующим образом. 3-я гвардейская танковая армия, форсировав с ходу р. Шпрее, с ожесточенными боями продвигалась к центру Берлина. Так как разграничительная линия между войсками фронтов была изменена и проходила примерно по центру города, части армии оказались в тылу боевых порядков 8-й гвардейской и 1-й гвардейской танковой армий 1-го Белорусского фронта. Началась неразбериха. Прошло почти двое суток, прежде чем маршал Конев около девяти часов вечера 28 апреля обратился к маршалу Жукову с просьбой изменить направление наступления 8-й гвардейской и 1-й гвардейской танковой армий[353].

Выход войск 1-го Украинского фронта в тыл этих армий весьма озаботил маршала Жукова. Он, оставив без внимания обращение маршала Конева, направил Сталину телеграмму, в которой просил установить разграничительную линию между войсками 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов или разрешить Жукову сменить части 1-го Украинского фронта в Берлине. Он планировал встречным ударом 2-й гвардейской танковой армии и правого фланга 3-й ударной армии в юго-восточном направлении, всеми силами 5-й ударной, 1-й гвардейской танковой и 8-й гвардейской армий в северо-западном направлении «расколоть окруженную группировку в Берлине на две части, после чего оставшиеся очаги обороны уничтожить по частям»[354]. Эти группы войск разделяло всего 1,5 км.

Лишь осознав, что путаница в управлении фронтами может привести к тяжелым последствиям, Сталин с 24 часов 28 апреля определил новую разграничительную линию в Берлине между 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами: до Мариендорфа прежняя, затем станция Темпельхоф, Виктор-Луизе плац, станция Савиньи, далее по железной дороге на станции Шарлоттенбург, Весткройц, Рулебен (все пункты для 1-го Украинского фронта включительно)[355].

28 апреля 11-й гвардейский танковый корпус 1-й гвардейской танковой армии во взаимодействии с 9-м стрелковым корпусом 5-й ударной армии, наступавшим с востока, полностью очистил от противника Ангальтский вокзал. Части 8-го механизированного корпуса совместно с соединениями 8-й гвардейской армии наступали в северо-западном направлении навстречу 3-й ударной армии, выходившей в район Рейхстага.

29 апреля командующий 1-й гвардейской танковой армией приказал 8-му гвардейскому механизированному корпусу во взаимодействии с частями 8-й гвардейской армии захватить зоологический сад, а 11-му гвардейскому танковому корпусу – Потсдамский вокзал и имперскую канцелярию. Оба корпуса к 1 мая должны были соединиться с частями 3-й ударной и 2-й гвардейской танковой армий[356].

Зоологический сад был сильно укреплен, а все улицы, ведущие к нему, перекрыты баррикадами, которые простреливались артиллерийско-пулеметным огнем. Гарнизон сада насчитывал до 5 тыс. человек. Под прикрытием сильного артиллерийского огня и дымовой завесы саперы подобрались к кирпичной стене зоосада, подложили под нее взрывчатку и проделали в нескольких местах бреши. Пехота, танки, артиллерия, укрываясь за развалинами и завалами, накапливались у зоосада. Огонь был открыт из всех орудий. Зоосад заволокло пылью и гарью. Бомбардировщики, развернувшись над зоосадом, обрушивали на него бомбовый удар. После упорных боев вся территория зоосада к 1 мая была очищена от противника.

К этому времени воины 3-й ударной армии водрузили знамя на крыше Рейхстага[357]. 2 мая к трем часам дня остатки берлинского гарнизона (более 134 тыс. человек) сдались в плен. С 3 по 8 мая войска 1-го Белорусского фронта, уничтожая отдельные группы противника, пробивавшиеся на запад, вышли к Эльбе. 1-й Украинский фронт приступил к освобождению Чехословакии. Войска 2-го Белорусского фронта 2 мая заняли Варнемюнде на побережье Балтийского моря и на следующий день вышли в район Грабова.

В ходе Берлинской стратегической наступательной операции советские войска разгромили 70 пехотных, 23 танковые и моторизованные дивизии, уничтожили большую часть авиации вермахта. По данным штаба 1-го Белорусского фронта, было уничтожено 218 691 солдат и офицер противника, 1030 танков и самоходных орудий, 3218 орудий разных калибров, 1702 миномета, 42 бронемашины, 266 бронетранспортеров, 1253 самолета, 6700 автомашин. В качестве трофеев захвачено 5362 орудия, 1398 минометов, 151 бронетранспортер, 20 бронемашин, 2173 самолета, 35 703 автомобиля и много другой техники[358].

Потери войск 1-го, 2-го Белорусского, 1-го Украинского фронтов, Балтийского флота, Днепровской военной флотилии составили: безвозвратные – 78 291, санитарные – 274 184 человека; в технике – 1997 танков и САУ, 2108 орудий и минометов, 917 самолетов[359]. Высокие потери в танках и САУ были обусловлены тем, что танки участвовали в допрорыве мощной обороны противника и в уличных боях. Характерно, что советское командование понимало неизбежность тяжелых потерь в технике и живой силе, но сознательно шло на это. Все списывалось на необходимость скорейшего взятия Берлина, хотя не последнюю роль при этом играли стремление опередить западных союзников, личные амбиции советских военачальников и другие факторы.

В Берлинской операции, по данным М.Е. Катукова, 1-я гвардейская танковая армия потеряла 8 тыс. человек, в том числе 4 командира бригад, 22 командира батальона, несколько командиров полков, две сотни танков. Начальник политического отдела армии генерал-майор А.Г. Журавлев привел следующие данные о потерях: безвозвратные потери материальной части составили 45,3 %, а боевые повреждения – 47 %[360].