Читать онлайн «Танковые войска СССР. «Кавалерия» Второй Мировой». Страница 111

К исходу 19 июля части 1-го и 5-го танковых корпусов Западного фронта обошли Болхов с запада и юго-запада и, вклинившись глубоко в расположение противника, создали угрозу его главным коммуникациям, соединявшим Орел и Брянск. К этому времени 20-й танковый корпус, введенный в сражение в полосе Брянского фронта, в тесном взаимодействии с соединениями 61-й армии завершил прорыв обороны противника, продвинулся на глубину до 20 км и создал угрозу обхода Болхова с юго-востока. Противник, пытаясь избежать окружения, постепенно начал выводить свои части из Болхова. Теперь самым уязвимым направлением для всей орловской группировки врага стало хотынецкое. Если бы войскам Западного фронта удалось овладеть Хотынцом, то можно было бы отсечь всю эту группировку от ее коммуникаций. Но для решения данной задачи сил у фронта не хватало. Поэтому Ставка ВГК решила ввести в сражение свои резервы – 3-ю гвардейскую и 4-ю танковые армии. Соединения 4-й танковой армии (652 танка и САУ) прибыли на левое крыло Западного фронта 24 июля[605]. Командующий Западным фронтом генерал-полковник В.Д. Соколовский решил с утра 26 июля ввести армию в прорыв в полосе 11-й гвардейской армии в целях нанесения удара в юго-западном направлении, перехвата железной и шоссейной дорог Орел – Брянск, а также частью сил изолировать и уничтожить во взаимодействии с 61-й армией болховскую группировку противника[606]. На подготовку к наступлению отводилось не более десяти часов.

Войскам 4-й танковой армии предстояло прорвать сильно укрепленную оборону противника и к исходу дня 26 июля продвинуться на глубину на 60 км. Маршал Советского Союза И.Х. Баграмян, в то время командующий 11-й гвардейской армией, в своих мемуарах отмечал: «Но у нас был уже немалый опыт прогрызания прочной, глубоко эшелонированной обороны на резко пересеченной местности, и я сомневался, разумно ли вводить в сражение такую массу танков без соответствующей подготовки и обеспечения прорыва. Танки могут, что называется, увязнуть в обороне противника и понести неоправданные потери. Не лучше ли ввести армию на хотынецком направлении: там и условия для действия танков лучше, да и само это направление становится решающим. Но генерал В.Д. Соколовский стоял на своем: танки пойдут на Болхов. Тогда я попросил дать мне несколько дней, чтобы подготовить ввод танковой армии в полосе действий 8-го гвардейского корпуса. В.М. Баданов стал горячо доказывать, что танковая армия и сама сумеет прорвать оборону и разгромить противника. Поскольку его мнение соответствовало замыслу командующего фронтом, было решено вводить танковую армию на болховском направлении с ходу»[607].

Последующие события показали ошибочность решения командующего фронтом и правоту генерала Баграмяна. Войскам 4-й танковой армии пришлось совместно с 11-й гвардейской армией прорывать заранее подготовленные четыре рубежа обороны противника, плотно насыщенные огневыми средствами, живой силой и заграждениями. В первый же день 11-й танковый и 6-й гвардейский механизированный корпуса понесли большие потери в боевых машинах, главным образом от огня закопанных и замаскированных вражеских танков и самоходных орудий. И только ввод в сражение 30-го Уральского добровольческого танкового корпуса позволил изменить ситуацию. Соединения 4-й танковой армии вышли к железной дороге Орел – Брянск, создав благоприятные условия для наступления 61-й армии Брянского фронта, которая 28 июля освободила Болхов.

Противник вынужден был начать отвод своих войск с орловского плацдарма. Войска 3-й и 63-й армий Брянского фронта, наступавшие на орловском направлении с востока, немедленно начали их преследование. Для усиления фронта ему согласно директиве № 30154 Ставки ВГК с 24 часов 29 июля из состава Западного фронта передавались 11-я, 11-я гвардейская армии, 4-я танковая армия и 2-й гвардейский кавалерийский корпус[608].

Одновременно состоялся «разбор полетов», то есть выяснение причин медленного продвижения и больших потерь войск 4-й танковой армии. 30 июля представитель Ставки маршал Г.К. Жуков и командующий Брянским фронтом генерал М.М. Попов были вызваны в Ставку для доклада о действиях армии. В своих воспоминаниях об этом генерал армии М.М. Попов пишет: «После моего краткого доклада, сопровождавшегося замечаниями Г.К. Жукова, Ставка приняла решение: наступление танковой армии немедленно прекратить. Этой же ночью сменить Баданова войсками 11-й гвардейской армии, которой дать сутки на подготовку и поручить прорвать противотанковый рубеж противника. Баданову же срочно приводиться в порядок и готовиться к повторному вводу в прорыв». Из состава армии на основании директивы № 13335 Генштаба от 31 июля в состав 11-й гвардейской армии был передан 25-й танковый корпус[609].

5 августа соединения 3-й и 63-й армий Брянского фронта освободили Орел. Ставка ВГК, стремясь закрепить достигнутый успех, 6 августа приказала командующему Брянским фронтом сосредоточить главные усилия на быстрейшем овладением Хотынцом и Карачевом. Командующему Центральным фронтом предписывалось «использовать 2-ю и 3-ю танковые армии для удара в направлении Шаблыкино с задачей во взаимодействии с правым крылом Брянского фронта, наступающим на Карачев, уничтожить противника, отходящего от Орла на запад»[610].

Однако наступление войск Центрального фронта развивалось медленно. На правом крыле они продвинулись всего на 10 км. Войска 65-й и 70-й армий при поддержке авиации 16-й воздушной армии освободили 12 августа Дмитровск-Орловский. Соединения 13-й армии в этот же день, встретив организованное сопротивление противника с западного берега рек Водоча и Локна, вынуждены были перейти к обороне.

На Брянском фронте события развивались следующим образом. 6 августа в наступление перешла 11-я гвардейская армия. Одновременно в направлении Высокое наступал 1-й танковый корпус, из района Пешково на Меловое продвигались главные силы 4-й танковой армии, обходя Хотынец с востока, а на Бунино – 25-й танковый корпус. Они совместными усилиями разгромили хотынецкую группировку противника и освободили Хотынец. После этого 1-й танковый корпус нанес удар на Карачев, а 4-я танковая армия – несколько южнее.

К 18 августа войска Брянского, Западного и Центрального фронтов вышли к передовым позициям созданного заблаговременно вражеского оборонительного рубежа «Хаген» и были остановлены на линии восточнее Людиново, в 25 км восточнее Брянска, западнее Дмитровска-Орловского. На этом завершилась операция «Кутузов», в ходе которой войска трех фронтов продвинулись до 150 км, ликвидировав орловский плацдарм противника. Подробно итоги операции нами рассмотрены в предыдущих главах, поэтому не будем повторяться.

После завершения Орловской операции войска 4-й танковой армии довольно длительное время не участвовали в боевых действиях. 28 августа 1943 г. по директиве № 40508 Генштаба из состава армии был выведен 11-й танковый корпус и отправлен по железной дороге в новый район[611]. Согласно директиве № 41361 Генштаба от 29 сентября армия (6-й гвардейский Краснознаменный механизированный, 30-й добровольческий Уральский танковый корпуса, 51-й мотоциклетный полк, 59-й бронеавтомобильный батальон, 593-я авиаэскадрилья) выводилась в резерв Ставки ВГК. Все имеющиеся танки и САУ, кроме командирских танков, предписывалось оставить на Брянском фронте. Армию приказывалось сосредоточить к утру 2 октября в районе Карачев, Бутре, Сомово[612].

10 января 1944 г. в штаб 4-й танковой армии направляется новая директива Генштаба за № 291182 о переброске ее с 16 января по железной дороге в район Буча, Ирпень, Белгородка, Святошино. Командующему 1-м Украинским фронтом предписывалось обеспечить размещение армии в указанном районе и зачислить ее на довольствие[613]. 13 февраля из Генштаба поступает еще одна директива под № 291824:

«Верховный Главнокомандующий приказал:

1. 4-ю танковую армию в составе 10-го гв. танкового корпуса, 6-го гв. мехкорпуса, управления армии со всеми армейскими частями усиления и тылами с 24.00 13 февраля 1944 года передать из резерва Ставки в резерв 1-го Украинского фронта.

2. Командующему 1-м Украинским фронтом разрешается использовать 4-ю танковую армию в зависимости от обстановки»[614].

Войскам 4-й танковой армии вместе с 1-й и 3-й гвардейской танковыми армиями предстояло принять участие в Проскуровско-Черновицкой наступательной операции. Поэтому при дальнейшем своем повествовании мы коснемся только тех вопросов, которые имеют прямое отношение к 4-й танковой армии.

Проскуровско-Черновицкая наступательная операция (4 марта – 17 апреля 1944 г.)

Войска 4-й танковой армии согласно директиве № 220029 Ставки ВГК от 18 февраля 1944 г., наряду с 13-й, 60-й, 1-й гвардейской и 3-й гвардейской армиями, входила в состав ударной группы 1-го Украинского фронта. Она должна была с фронта Дубно, Шепетовка, Любар нанести удар в южном направлении с задачей разбить группировку противника в районе Кременец, Староконстантинов, Тарнополь и овладеть рубежом Берестечко, Броды, Тарнополь (Тернополь), Проскуров, Хмельники. В дальнейшем, прочно обеспечивая себя со стороны Львова, наступать в общем направлении на Чертков с целью отрезать южной группе войск противника пути отхода на запад в полосе севернее р. Днестр. Начало наступления – 4–6 марта[615].