Читать онлайн «Праздники в Японии: обычаи, обряды, социальные функции». Страница 37

Календарный обряд цукими ушел из повседневной жизни народа. Но он живет в его песнях, в литературе, а также культивируется как праздничная церемония с исполнением национальной музыки и танцев. Без знания этого обычая трудно понять некоторые страницы лучших произведений японской классической литературы, например содержание следующего прекрасного стихотворения из "Манъёсю":

Как прозрачно чиста

Этой ночью луна,

Когда сотни вельмож,

Покидая дворец,

Веселятся…

Пер. А. Е. Глускиной

Это стихотворение становится ясным тому, кто знает, как данный обряд проводился. А было это так.

Обычно с наступлением сумерек на веранде дома собирались гости. Хозяйка подвигала низенький японский столик на то место, куда должны были упасть лучи мэйгэцу. На подносах лежали 15 штук данго, символизирующих возраст луны — пятнадцать ночей, каштаны (символ долголетия) и сезонные фрукты и овощи. Возле стола горели две свечи. В вазу ставили пучки степного ковыля (сусуки). Гости, сидя за столом, закусывали, отдыхали и вели неторопливую беседу. Иногда во время цукими сочиняли стихи, посвященные полнолунию. Детвора в этот вечер пыталась разглядеть в пятнах на луне фигуру зайчика, стоящего на задних лапках с поднятым над головой пестом. Существует много детских песенок, посвященных луне и зайчику.

Герои таких произведений, как "Гэндзи-моногатари", спешили в эту ночь к своим возлюбленным, чтобы полюбоваться луной вместе с ними. А горожане, как описывает Тикамацу Мондзаэмон в драме "Самоубийство влюбленных на острове небесных сетей", ухитрялись так веселиться во время этого праздника, что делали большие долги [83, с. 328]:

Сполна вы заплатите

Все, что успел я задолжать

За праздник любования луною, -

150 серебряных монет… [83, с. 328].

Известный японский писатель Танидзаки Дзюнъитиро (1886–1965) в повести "Асикари" дает яркое описание празднования Дзюгоя в конце прошлого века. На открытой веранде дома, нависшей над прудом, на маленьком столике стояли церемониальное вино, светильники, цветы в вазах. На веранде сидела хозяйка и гости; одни из них играли на старинных музыкальных инструментах, другие исполняли национальные танцы. "Луна уже взошла, и в воде множилось ее отражение… они любовались луной, пили вино, музицировали и веселились" [23, с. 149–192].

Эта картина вполне созвучна настроению, переданному поэтом Мабути Камо (1697–1769):

С чем сравнить этот час,

когда, обещанье исполнив,

все друзья собрались

у меня в саду на веранде

любоваться вместе луною!..

Пер. А. Долина

В настоящее время эта праздничная церемония — скорее развлечение для туристов, которое проходит в конце сентября. Например, в г. Иокогама в парке Санкэй-эй ежегодно в течение почти 30 лет подряд проводится "вечер созерцания полнолуния" ("мэйгэцу кансёкай"). Здесь присутствующие могут побывать на чайной церемонии и послушать игру на кото (японский струнный инструмент). Этот праздник возведен в ранг "духовной национальной ценности". Такого же типа вечера проходят и в других городах, например в Киото при храме Дайкакудзи, в Токио в парке Хяккаэн и при храме Хиэ. Таким образом, японцы не забывают о дне Дзюгоя.

Еще одним предметом любования японцев в осеннее время года являются момидзи — алые или багряные листья клена. В старину этот обычай был связан с осенним праздником урожая в конце 11-го месяца. Когда были окончены все полевые работы, крестьяне могли позволить себе немного отдохнуть. Они танцевали, пели песни, плели венки из листьев клена. Затем этот обычай постепенно трансформировался в поездки на природу, на горячие источники или в посещение парков, чтобы отдохнуть, любуясь осенними листьями клена. Хотя багряные листья клена и привлекают к себе внимание уже много веков, специальной обрядности не существует. Но есть места, славящиеся своими кленовыми рощами, куда и съезжаются тысячи любителей момидзи. Это, например, Никко, горы Хаконэ, остров Миядзима.

Момидзи считались хорошим украшением интерьера дома, и их преподносили в качестве подарка. Тема осеннего багрянца, алых листьев клена стала неотъемлемой частью японского фольклора и по настоящее время используется в японской литературе, как в поэзии, так и в прозе.

Японские художники любили изображать алые листья клена или сцены созерцания их на ширмах и фусума (раздвижная перегородка в доме). До сих пор можно любоваться этими произведениями искусства в музеях. Например, очень известна ширма "Любование красными листьями клена в Такао", расписанная художником XVI в. Кано Хидэёри — мастером жанровой живописи. На ней изображены бытовые сценки из жизни горожан, которые любуются момидзи [132, с. 57].

После того как отцвели хризантемы, пейзаж украшают только покрасневшие и пожелтевшие листья клена, и, любуясь ими, люди ждут прихода весны, а с ней и цветения сакуры.

Япония поражает обилием обычаев, обрядов и праздников, в той или иной степени имеющих отношение к детям. Именно в детском и юношеском возрасте особенно ярко проявляется коммуникативно-интегративная функция праздника. Он приобщает ребенка к ценностям общества, к восприятию культурного наследия нации. Функция социализации очень важна в настоящее время, когда участие в празднике становится сугубо добровольным действием, когда оно является непосредственным отражением взаимоотношений индивида и группы.

Среди детских праздников имеются как непосредственно связанные с рождением, ростом и возмужанием ребенка, так и те, в которых дети являются активными, а подчас и главными участниками. Это, видимо, отражает ту большую роль, которая отводилась в старину и до сих пор отводится детям в японских семьях. Здесь взаимоотношения родителей с детьми имели приоритет перед взаимоотношениями супругов. Японская женщина, не имеющая ребенка, считалась неполноценной. Если в семье не было мальчиков, то, как правило, брали приемного, чтобы он мог продолжить род и дело. Дети пользовались безграничной любовью родителей. Такое отношение к детям многие японские ученые расценивают как культ детей. И. А. Латышев в своей книге "Семейная жизнь японцев" излагает мнение японских исследователей на этот счет: "Младенцы и малолетние дети почитались родителями-японцами как некие божества… в ряде сельских районов Японии люди искренне верили в то, что с рождением ребенка в дом вселяется либо само небесное существо, либо его посланник и что "до семи лет ребенок — это не обычный человек, а божественное создание". Этим поверьем и объяснялось то уважительно-бережное отношение, которое проявляли родители к своим малолетним детям, благосклонно потакая всем их шалостям и капризам. Лишь по достижении ребенком семилетнего возраста отношение к нему родителей менялось, поскольку с этого времени он, как считалось, превращался в обычного человека, и на смену безмятежным годам малолетства приходил период требовательного и сурового воспитания" [56, с. 82].

В настоящее время, несмотря на серьезные изменения, происшедшие в социальных, в том числе и семейных, отношениях японцев, "…как и прежде, культ детей остается важной частью духовной жизни японских семей. И в период, предшествующий появлению ребенка на свет, и в период, следующий за его рождением, большинство японских родителей продолжает в наши дни демонстрировать так или иначе свою приверженность этому культу, отдавая дань его обрядам и ритуалам" [56, с. 88].

Приобщение детей к празднику начинается со дня рождения, с которым связана масса обрядов, и проходит через всю жизнь ребенка и подростка. Уже в детских садах, например, при буддийских храмах, обязательно отмечают праздник Хана мацури, или Камбуцу-э (День рождения Будды), который фактически потерял свою религиозную окраску и превратился в праздник для детей. В начальных классах школы широко проводится, особенно среди девочек, праздник Танабата.

Дети — непременные участники подготовки и проведения самых разнообразных праздников, не только детских, но и взрослых, где подчас они играют немаловажную роль. Более того, зачастую создается впечатление, что все праздники устраиваются именно для детей. Эту черту подметил еще сто лет назад Э. Гюмбер: "Куда бы вы ни посмотрели, вы видите, что везде первое место занимают детские игрушки и детские игры… В оживленной толпе, обступающей эти игры и представления, первое место постоянно предоставляется детям. Видно, что на ярмарке, на улице, в семье главною заботою ремесленных, промышленных и торговых классов японского общества было сделать первый день нового года детским праздником…" [22, с. 356, 359]. В этом отношении ничего не изменилось и сейчас.

Дети участвуют в праздниках, происходящих в семьях, по месту жительства, по месту учебы. В семьях — это главным образом праздники, связанные с жизненным циклом человека (Праздник мальчиков, Праздник девочек, День поминовения усопших и пр.). Дети наряду со взрослыми принимают самое деятельное участие в подготовке праздника. В домах они помогают убирать жилище, украшать его, готовить праздничную еду (вспомним новогодние моти), делать подарки. Очень охотно, например, ребята занимаются в первые дни Нового года или во время праздника Танабата каллиграфией, чтобы затем принести образцы своего искусства в школу и посоревноваться друг с другом, а заодно и "получить покровительство" божества соответствующего праздника.