Читать онлайн «Советские танки в бою. От Т-26 до ИС-2». Страница 20

В первые дни боев, действуя в составе 10-го танкового корпуса, оторвавшись от пехоты, бригада овладела населенными пунктами Суникола, Раута, мызой Пяти-Ярви. Затем в течение января 1940 года занималась боевой подготовкой и ремонтом матчасти. Тогда же для восполнения потерь было получено: 112 — БТ-7, 22 — БТ-5, 16 — БТ-2, 5 — ОТ-133, 1 — Т-26, 6 — БА-10. В начале следующего месяца бригаду придали 10-му стрелковому корпусу, и к 5 февраля она сосредоточилась в районе Мелола и получила задачу овладеть высотами «Груша» и 38,2. В течение 5–8 февраля велась усиленная разведка, обучение приданной пехоты транспортировке в бронесанях и проделывание проходов.

Выполнение поставленных задач возлагалось на две танковые роты: первая (10 БТ и 3 БХМ) атаковала высоту «Груша», а вторая (11 БТ и 2 БХМ) — высоту 38,2.

9 февраля в 12.30 артиллерия перенесла огонь в глубину обороны противника, и танки выступили с исходных позиций по заданному курсу. К 14.00 атакой с левого фланга «Груша» была взята, и высаженная пехота закрепилась на ее склонах. Ближайшая задача 1-й роты оказалась выполнена. В это время 2-я рота, выйдя за надолбы, потеряла 4 танка от огня противотанковых орудий и прекратила движение, так как ПТО были не подавлены, а пехота поддержки не шла в атаку. Поэтому 1-ю роту двинули вперед, чтобы выйти в тыл противнику на высоте 38,2. Одновременно в бой ввели бронероту, которая поддерживала танки огнем с места. К 15.30 первая рота, потеряв 5 танков, прекратила движение и вела огонь с места, а вторая рота, потеряв еще 4 машины, стала отходить. К этому времени стало ясно, что огневые точки финнов на высоте «38,2» не подавлены, а местность на подступах к высоте имеет сплошные завалы, эскарпы, траншеи и громадное количество воронок от бомб и тяжелых снарядов. Поэтому штурм высоты был возможен только пехотой при поддержке танков, ведущих огонь с места, что и было сделано 14–15 февраля. До этого 1-я легкотанковая бригада эвакуировала подбитые танки и поддерживала пехоту, закрепившуюся на высоте «Груша».

За все время боев наиболее слабым местом было полное отсутствие эвакуационных средств. Только в конце февраля 1940 года были получены: один трактор «Коминтерн», один «Ворошиловец» и два ЧТЗ. Потери в людях с 30 ноября 1939 по 13 марта 1940 года составили: 177 убитых, 519 раненых, 67 без вести пропавших. От артиллерийского огня противника был потерян 61 танк БТ, 60 подорвалось на минах, 31 сгорел, 13 утонуло. Вышло из строя по техническим причинам 154 танка. При этом 100 машин удалось восстановить собственными силами, а 226 пришлось эвакуировать в тыл.

На 1 июня 1941 года в танковых частях Красной Армии насчитывалось 7549 танков БТ всех модификаций. Из этого количества в западных приграничных военных округах имелось 396 БТ-2, 878 БТ-5 и 3243 БТ-7 и БТ-7М. Число их в танковых и моторизованных дивизиях, сосредоточенных в приграничных округах, колебалось от нескольких штук до полутора сотен. Все они использовались в боях начального периода Великой Отечественной войны.

Танк БТ-5 выдвигается к передовой. Западное направление, 1941 год

Наглядным примером достаточно высокой боевой эффективности танков БТ могут служить результаты боевой деятельности 16-го танкового полка 109-й мотострелковой дивизии 5-го мехкорпуса. В начале июля 1941 года 5-й и 7-й мехкорпуса Западного фронта нанесли контрудар по немецким войскам в районе Сенно — Лепель. На начало контрудара в 16-м танковом полку имелось 100 БТ-5 и 13 БТ-7. Вчитаемся в скупые строки журнала боевых действий:

«6 июля 1941 г. Дивизия перешла в наступление во втором эшелоне корпуса.

В 18 ч. 35 мин. 7 июля отряд 109-й мотострелковой дивизии выделил танковый взвод в район Топочаны для связи с 1-й мотострелковой дивизией. Взвод под командованием лейтенанта Кравченко в районе Романова был атакован 20 танками противника. Один танк сгорел с экипажем, два танка подбито. Уничтожено 3 танка противника.

8 июля у станции Бурбин была замечена группа в 50 танков с мотопехотой противника. 5 танков 4-го батальона открыли огонь по колонне, подбили 3 танка, потеряв 2 своих.

14 июля. В районе Лугес части полка перешли в атаку, захватили переправу и вывели из окружения 229-ю и 233-ю стрелковые дивизии. Было уничтожено 4 средних танка, подбито 4 БТ-5.

За период с 2-го по 19 июля 1941 года отряд 109-й мотострелковой дивизии прошел 500 км. Состояние матчасти было неудовлетворительным, боевые машины имели крайне низкий запас хода — 20–25 моточасов. Запчастей не было и нет. Крайне низкое техническое состояние 16-го танкового полка характеризуется следующими показателями: из 113 танков боевые потери — 12, остальные вышли из строя по техническим причинам.

Уничтожено: 22 танка, 2 бронеавтомобиля, 3 орудия. Захвачено: 2 75-мм орудия, 1 танк».

Тут, как говорится, ни убавить, ни прибавить — за 22 вражеских танка 16-й танковый полк «заплатил» только 12 своими, подбитыми в бою. Можно только предполагать, какой урон противнику могли нанести наши танкисты, воюй они на технически исправных машинах!

Подбитый танк БТ-5 раннего выпуска. Лето 1941 года

Однако не только в технической неисправности боевой техники кроются причины поражения советских танковых войск в начале Великой Отечественной войны. Для того чтобы вскрыть их, в качестве примера можно остановиться подробнее на боевых действиях 29-й танковой дивизии в первый военный месяц. При этом следует подчеркнуть, что всем танковым соединениям Красной Армии летом 1941 года пришлось вести бой в примерно аналогичных условиях.

Эта дивизия входила в состав 12-го механизированного корпуса (командир — генерал-майор Шестопалов) и накануне войны дислоцировалась в Риге. 18 июня комкор отдал приказ о приведении частей в боевую готовность и выступлении в районы сосредоточения. 22 июня колонна 28-й танковой дивизии подверглась первой бомбардировке, в результате которой из строя вышли 10 боевых машин.

Наутро в соответствии с приказом штаба 8-й армии 12-й мехкорпус во взаимодействии с 3-м мехкорпусом и стрелковыми соединениями нанес удар по противнику в направлении на г. Тауроген. При этом части были разбросаны на фронте шириной до 90 и глубиной до 60 км. Таким образом, корпус не мог нанести массированного удара, к тому же часть его сил, а именно 23-ю танковую дивизию, передали в оперативное подчинение 10-му стрелковому корпусу и она получила другую задачу. 28-я же танковая дивизия, совершив 50-километровый марш, вышла на рубеж атаки, почти не имея горючего, которое подвезли только через 5 часов.

В 22.00 55-й танковый полк 28-й танковой дивизии был обстрелян противником, развернулся и пошел в атаку, уничтожив немецкую батарею из 7 ПТО. Потери полка составили 13 танков. В этом бою геройски погиб замкомандира полка майор Попов, которому посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Немецкий солдат осматривает оставленный экипажем танк БТ-5. 1941 год

Следует подчеркнуть характерную особенность тех дней. Командование корпуса фактически не являлось хозяином своих частей. Вышестоящие штабы, отдавая приказы через голову штаба корпуса, вносили дезорганизацию в управление частями. Отсутствие разведданных и незнание обстановки на фронте, равно как и поспешность в принятии решений, приводили к распылению сил. Так 28-я танковая дивизия наступала на г. Кельме, занятый нашими войсками (в нем оборонялась 202-я мотострелковая дивизия этого же корпуса).

25 июня полки 28-й танковой вышли к мызе Пашиле для нанесения удара в направлении Каркленай — Полугуе — Ужвентис. Немецкая противотанковая и полевая артиллерия встретила танки ураганным огнем. Корректировка артогня велась с аэростата. Часть наших боевых машин прорвалась в глубину расположения противника и уничтожила колонну мотопехоты на марше. В ходе этого боя, длившегося 4 часа, было подбито, застряло в болоте и было расстреляно противником 48 танков БТ-7. К 15.00 в лесу, северо-западнее Пашиле, сосредоточились штаб дивизии, разведбатальон, остатки 55-го и 56-го танковых полков (около 30 боевых машин) и экипажи с подбитых танков. К вечеру, под прикрытием разведбата, части дивизии вышли из боя.

В течение 25 июня дивизия понесла самые большие лагери в личном составе и материальной части. В район сбора не вернулись 84 танка. В бою погибли командир 55-го танкового полка майор Олещук, комбаты майор Александров и капитан Иволгин, помкомдива по технической части подполковник Соболев со своей ремонтной бригадой. Целиком погибла 3-я рота 1-го батальона 55-го танкового полка и ее командир лейтенант Мотвиненко.

Эшелон с не успевшими разгрузиться танками БТ-5 и БТ-7. 1941 год

27 июня дивизия занимала оборону на южном берегу реки Мужа. В 17.00 колонна вражеских танков начала обходить ее правый фланг. С фронта открыла огонь немецкая артиллерия. В завязавшемся бою наши танкисты подбили до 6 танков и 2 орудия, а потеряли 8 танков. В течение этого дня штаб дивизии получил от разных штабов три противоречивых приказа, из которых ни один не был выполнен. Управление дивизиями со стороны штаба корпуса и взаимодействие между ними абсолютно отсутствовали. В итоге штаб корпуса оказался отрезанным от своих частей и попал в окружение.