Читать онлайн «Русские диверсанты против «кукушек»». Страница 45

В состав групп, как правило, входили опытные разведчики, хорошие стрелки, надежные радисты. Отсутствие сильной противовоздушной обороны на Оштинском рубеже и в районе Онежского озера позволяло финнам постоянно получать помощь с воздуха. Да и финские летчики прекрасно ориентировались на местности. Сами же разведчики могли и зимой, и летом совершать многокилометровые переходы. Среди них были настоящие следопыты, хорошо знающие лес, для которых таежная жизнь была до войны частью их собственной жизни. Поэтому в случае опасности финские разведчики легко уходили от погони. Зимой же финны, будучи прирожденными лыжниками, всегда имели преимущество перед советскими поисковыми группами. К тому же части охраны тыла Карельского фронта снабжались значительно хуже, чем другие, а бойцы истребительных батальонов были одеты вообще в свою одежду. Финны же по своему оснащению и вооружению значительно отличались от наших бойцов. Кроме этого, они всегда могли рассчитывать на срочную эвакуацию самолетами: летом — с водной поверхности озер гидросамолетами, а зимой с тех же обледеневших озер и болот любыми видами самолетов, оснащенных лыжами.

Финская фронтовая разведка действовала довольно дерзко. Часто финны после допросов убивали не только захваченных в плен военнослужащих Красной армии, но и гражданских лиц. Из показаний пленных финских разведчиков чекистам было известно, что командиры неприятельских групп имели секретный приказ командования добивать своих раненых. Такое же указание, кстати, получали и старшие диверсионных групп «абвера». У финских разведчиков даже в курсе психологической подготовки была такая установка: «Никогда не теряйся. Будь хладнокровным. Смерть тебя застигнет неожиданно». Что и говорить, финны были очень серьезным противником.

Действия финских разведывательно-диверсионных групп были развернуты на советской территории незадолго до официального объявления Финляндией войны Советскому Союзу.

Запись в истории боевого пути 7-й советской армии Карельского фронта свидетельствует об этом:

«С 22 июня одиночные и небольшие группы финских и немецких самолетов ежедневно производили несколько залетов в различных участках на территорию Карелии, сбрасывая диверсантов и одиночных шпионов.

В 3.00 ч. 23.06.41 г. в районе Медвежьегорска, между 8-м и 9-м шлюзами Беломорско-Балтийского канала им. тов. Сталина два гидросамолета произвели посадку на воду. Обнаруженные войсками НКВД и при попытке команды приблизиться к ним самолеты поднялись в воздух. На берегу были обнаружены две брезентовых надувных лодки вместительностью 10–15 чел. каждая, оснащенные алюминиевыми веслами. От берега в глубь леса шли следы людей (15–18 чел.). Поиски, организованные отрядами охраны ББК и ротой из Медвежьегорского гарнизона, остались безрезультатными.

В первые дни войны армия не имела истребительной авиации, и противник безнаказанно наводнил территорию Карелии группами диверсантов и шпионов. Об этом командующий армией 26.06.41 г. доносил командующему Северным фронтом, прося его ускорить прибытие 153-го и 155-го авиаполков, которые должны были входить в состав 55-й авиадивизии»[299].

С началом войны финские войска, как правило, использовали следующую тактику. В ходе сосредоточения своих частей они, после проведения рекогносцировки оборонительных рубежей советских войск и авиаразведки, высылали мелкие группы по различным направлениям, которые сразу же окапывались и занимали оборону. За ними следовали артиллерийские обстрелы и войсковая разведка боем, осуществлявшаяся мелкими группами, вооруженными автоматическим оружием. Эти разведгруппы, как правило, действовали на флангах советских частей, выявляя слабые места в системе обороны и просачиваясь в их тылы. Иногда по дорогам и тропам финнами высылались мелкие группы велосипедистов (до 30–50 человек) и мотоциклистов (до 20–30 человек)[300]. Подобные разведывательные группы финнов именовались в советских документах того периода диверсантами или «бандитами».

Не менее активно действовали на фронте и многочисленные диверсионные части противника. Утверждение историка Г. П. Сечкина о том, что с началом военных действий финское командование не смогло использовать свои спецчасти по прямому назначению, поскольку было вынуждено переключить их на охрану и оборону собственных тыловых коммуникаций и объектов, находящихся под беспрестанными ударами советских диверсантов, в данном случае представляется необоснованным[301]. На отдельных фронтовых направлениях, возможно, подобное могло иметь место. Но корректировка планов финского командования относительно действий разведывательно-диверсионных подразделений не могла коснуться всего фронта, протяженность и специфичность которого уже сами по себе как нельзя лучше подходили для использования спецчастей.

В качестве примера приведем слова военного корреспондента П. Н. Лукницкого, Характеризующие специфику Северного (Карельского) фронта:

«Странная здесь, в этих лесах, война! Ни колючей проволоки, ни крепостей, ни длинных — памятных со времен первой мировой войны — окопов, ни точно обозначенной линии фронта — так называемых передовых позиций. Здесь иначе: передовая линия — это только условное пространство, в первую очередь защищаемое людьми, на котором сосредоточены части, ведущие бои. Но передовая линия не тянется по всему фронту: обрывается то здесь, то там, сменяется лесом непрорубным, болотом непроходимым, озерами с топкими, извилистыми, неодолимыми берегами. Однако непроходимых мест на земном шаре нет, и враг, как зверь, подкрадывается — „просачивается“ — повсюду. Он ходит бандами, он вылезает на дорогу, перерезает ее и по-разбойничьи уничтожает попавшихся ему на этой дороге людей, сжигает их скарб и жилье. А войсковую часть он всегда стремится взять в кольцо, задушить петлей внезапного кругового нападения, лесным пожаром создать представление о безнадежности положения. Он всего чаще хочет напасть на штаб, на обоз, на маленькую группу бойцов, цинично не брезгует госпиталями»[302].

Эти строки, кстати, корреспондент писал 30 июля 1941 года, после того как стал невольным свидетелем нападения финской диверсионной группы на командный пункт 81-го стрелкового полка 54-й дивизии, ведущей оборонительные бои на ухтинском направлении.

В общем, уже с первых дней войны финское командование начало широко использовать свои разведывательно-диверсионные отряды и группы, действия которых наносили заметный урон Красной Армии.

Приведем некоторые примеры:

25 июня 1941 года из 2-й дивизии войск НКВД по охране железных дорог сообщалось: «По данным НКВД Карело-Финской ССР, в районе Петровские Ямы-Кишозеро, восточнее оз. Масельское оперируют мелкие диверсионные группы по 13–15 человек»[303].

27 июня 6-й отдельный финский пограничный батальон «Петсамо» под командованием майора Пенонена перешел границу, занял населенный пункт Лотто, после чего вышел в район устья реки Лотто, углубившись на советскую территорию до 55 километров. Перед батальоном стояла задача: используя промежуток в советской обороне, форсированным маршем по долинам рек Лотто и Тулома «выйти в район Кола на Кировской железной дороге, разгромить станцию снабжения 14-й армии и тем самым способствовать войскам, наступавшим с фронта, в захвате Мурманска»[304].

Рейд финского батальона вызвал большую тревогу советского командования, поскольку уже в начале июля «разведка противника и его диверсионные группы, снабженные взрывчатыми веществами и „адскими“ машинами», были замечены в районе Рестикента[305]. И только благодаря героизму пограничников 82-го отряда, в тяжелом бою разгромивших батальон Пенонена, финский диверсионный рейд завершился безрезультатно.

30 июня группа финских диверсантов, переодетых в форму советских пограничников, численностью 25 человек, подорвала железнодорожное полотно на 611 километре Кировской железной дороги.

В этот же день другая группа диверсантов в красноармейской форме вновь заминировала Кировскую железную дорогу, едва не вызвав крушение поезда, следовавшего с юга в Беломорск.

11 августа на военный аэродром, расположенный в районе Кандалакши, совершила нападение диверсионная группа финнов силою свыше 100 человек.

В середине этого же месяца в районе деревни Виданы, финские диверсанты обстреляли штабную автомашину 7-й армии. В результате обстрела были убиты заместитель начальника политотдела бригадный комиссар А. Н. Циглов и начальник оперативного отдела штаба армии полковник А. Г. Кошутин[306].

28 октября поезд машиниста депо станции Кемь А. В. Шанина остановил на перегоне путевой обходчик — выяснилось, что путь был заминирован. После проверки железнодорожного полотна из-под рельсов было извлечено и обезврежено 28 мин, заложенных диверсантами.