Читать онлайн «Императорская Россия». Страница 76

Авторы Уложения предусмотрели такой порядок, при котором обязательность государственной службы для дворян отменялась, они получали свободу от участия в местных «земских» делах, могли свободно выезжать за границу, а при желании восстанавливаться на службе. Дворянина нельзя было арестовывать (без поимки с поличным на месте преступления), пытать, подвергать телесным наказаниям, ссылать на каторгу. Он судился особым судом. Наконец, в-третьих, дворяне получали исключительное право на владение винными, стекольными, металлургическими, горными мануфактурами. Купцам и предпринимателям запрещалось владеть этими самыми доходными отраслями промышленности.

Правление Елизаветы стало временем, когда Российская империя утвердила свой международный авторитет, закрепила за собой зоны влияния в Европе, ясно выявила свои интересы и мощью вооруженных сил и экономики заставила уважать себя как великую державу. В этом смысле политика дочери Петра Великого продолжала политику правительства Анны Иоанновны, хотя в ней были свои оттенки. Большую часть царствования Елизаветы Петровны в России царил мир. В 1743 году закончилась русско-шведская война. Для шведов она оказалась крайне неудачной, и мирный договор в Або подтвердил прочность завоеваний времен Петра Великого. Условия мира, заключенного в 1721 году в Ништадте, были подтверждены. Основное внимание русской дипломатии сосредотачивалось на международной ситуации в Западной Европе.

В начале 1740-х годов произошла смена главных фигур на европейской политической сцене. В 1740 году умерли три монарха: российская императрица Анна Иоанновна, австрийский император Карл VI и прусский король Фридрих I Вильгельм. В России к власти пришла Анна Леопольдовна, а через год – в 1741 году – Елизавета Петровна, в Австрии – Мария-Терезия, а в Пруссии – Фридрих II. Между двумя последними и разгорелся конфликт. Дело в том, что покойный император Карл VI не имел сыновей, а передача трона империи женщине ранее не практиковалась. Карл VI приложил огромные усилия, чтобы большая часть стран подписали так называемую «Прагматическую санкцию», которой гарантировалась передача императорского трона его дочери Марии-Терезии. Однако стоило Карлу навеки закрыть глаза, как все соглашения рухнули. Возмутителем европейского спокойствия стал Фридрих II.

Граф А. П. Бестужев-Рюмин.

Действующие лица

Канцлер А. П. Бестужев-Рюмин

Алексей Петрович Бестужев-Рюмин, родившийся в 1693 году, принадлежал к младшим «птенцам гнезда Петрова», т. е. к тем молодым людям, которых великий государь послал учиться за границу. Бестужев учился прекрасно, особенно хорошо знал языки и «обхождение европейское». Он стал посланником в Дании, и на этом посту карьера его притормозилась. Лишь к середине 1730-х годов Бестужеву удалось прибиться к Бирону и понравиться ему. К лету 1740 года он, по воле всесильного Бирона, стал кабинет-министром вместо казненного Волынского. Но ненадолго. После смерти Анны осенью 1740 года Бирон был свергнут, вместе с ним полетел с Олимпа и Бестужев. На допросах он дал показания против своего патрона, но на очной ставке с Бироном от показаний отказался. В октябре 1741 года к власти пришла Елизавета Петровна, и Бестужев вышел на свободу. Тотчас же он ловко «прицепился» к новой повелительнице, как рыба-прилипала к акуле. Он стал вице-канцлером вместо сосланного Остермана, а в 1744 году – графом и канцлером России. На этом высшем государственном посту Бестужев пробыл 14 лет, фактически самостоятельно определяя курс внешней политики России. Однако за все эти годы он так и не сблизился с Елизаветой и ее кружком, хотя изо всех сил угождал фаворитам императрицы. Граф Бестужев оставлял у людей странное, неприятное впечатление. Елизавета Петровна не любила своего канцлера. Ее, вечно занятую балами и спектаклями, утомляла его назойливость, скучная речь, раздражал сам вид неопрятного шамкающего старика в грязном парике. Государыня брезгливо принюхивалась к нему – не пьян ли канцлер опять? Слушая Бестужева, она вспоминала все ужасные сплетни о его скандальных семейных делах, о его самодурстве и диких выходках. Но она не удаляла от себя Бестужева, потому что он всегда говорил дело и знал все наперед, оставаясь истинным королем русской дипломатии. Бестужев блистал образованностью, был опытен, прекрасно разбирался в европейской политике, был патриотом, или, как тогда говорили, «верным сыном Отечества».

Да и как царедворец он не делал ошибок, был всегда лоялен к государыне, никому не доверял, никого не любил, в совершенстве владел искусством интриги. На многих сановников и иностранных дипломатов он терпеливо собирал досье, куда складывал записки об их прегрешениях, коллекционировал перехваченные письма. Никогда раньше в придворной борьбе так широко не использовали шпионаж и перлюстрацию дипломатической корреспонденции. Бестужев был подлинным мастером этого грязного дела. К дешифровке писем дипломатов он подключил даже Академию наук. Этими бумажками, вовремя поданными государыне и вызывавшими ее страшный гнев, Бестужев свалил немало своих опаснейших врагов. Канцлер так долго продержался у власти не только из-за своих феноменальных способностей к интриге, но и благодаря отличному знанию государыни. Он в совершенстве постиг нрав, вкусы, пристрастия и пороки Елизаветы. Один из современников писал, что Бестужев годами изучал императрицу, как науку. Так и было. Со временем он стал выдающимся «елизаветоведом». Канцлер точно определял, когда нужно подойти к императрице с докладом, чтобы заставить ее слушать, а когда лучше удалиться. Он знал, как привлечь внимание легкомысленной Елизаветы, какие детали ей интересны, как незаметно вложить ей в голову нужную идею, а потом развить ее так, чтобы государыня считала эту мысль своей собственной. Он сразу понял, что за внешним, показным легкомыслием Елизаветы, которое обманывало многих, скрывается личность подозрительная, мнительная, тщеславная, но и гордая от сознания того, что она дочь Петра Великого, что ей предназначено Богом и судьбой продолжить славные дела отца. Только так можно было найти дорогу к ее сердцу и добиться своего.

Все современники говорили, что Бестужев брал от иностранных дипломатов взятки – дело тогда обычное. Но у Бестужева в этом деле был свой простой секрет – он не брал взятки от врагов (французов и пруссаков), а разорял только друзей России (австрийцев и англичан), благо Елизавета делала ставку на союз с Англией и Австрией против Пруссии и Франции. Отчего ж в этих условиях и не поживиться за счет союзников? Ведь они думают, что близость с Россией держится именно на «подарках», которые они исправно преподносят Бестужеву, а не на его патриотизме и желании угодить дочери Петра Великого в ее миссии возвеличить Россию?

Однако, как часто бывает, плут рано или поздно попадается на своих проделках. Попался и Бестужев – не на взятках, а на хлопотах о будущем! Дело в том, что к концу 1750-х годов императрица Елизавета Петровна болела все чаще. На престол должен был вступить ее наследник, великий князь Петр Федорович. Он же был поклонником Фридриха II, а значит – лютым врагом Бестужева, который многие годы вел отчетливо антипрусскую политику. В какой-то момент канцлер, думая о том, как бы продлить свою власть, решил не допустить прихода на российский престол Петра III. Он затеял интригу в пользу жены Петра, Екатерины Алексеевны, с тем, чтобы после смерти Елизаветы привести к власти Екатерину, а самому стать при ней первым министром. Но старый интриган просчитался! Заговор раскрыли, и Бестужева арестовали…

Бестужев был хоть и старый, но все же лис. Он почуял опасность заранее и предусмотрительно уничтожил все опасные для себя письма и бумаги. А без бумаг, как известно, дело «сшить» можно, но очень трудно. Один из следователей по делу канцлера писал приятелю: «Бестужев арестован, а мы теперь ищем причины, за что его арестовали». В итоге у следователей остались одни не подкрепленные фактами подозрения. И все же Бестужева приговорили к смертной казни, которую заменили ссылкой в дальнюю деревню. С приходом к власти в 1762 года Екатерины II Бестужеву вернули все чины, ордена, дали пенсион, назначили «первым императорским советником», и императрица пожаловала ему чин фельдмаршала. Как писал один иностранный дипломат, на одном из придворных приемов он видел, как старик Бестужев «пьянее вина» не отпускал императрицу и что-то ей назойливо говорил, говорил и говорил… А потом Бестужев понял, что значение его при дворе ничтожно, хотя почет велик, что делами заправляют новые люди, что пришло новое поколение, и Екатерина слушает их, а не его, старого лиса… Он ушел в отставку и вскоре умер.