Читать онлайн «Повседневная жизнь Парижа в Средние века». Страница 48

Этот пример показателен во многих отношениях. Коронация, устроенная в противовес коронации Карла VII в Реймсе, отражает затруднения двойной монархии: Генрих VI был провозглашен королем Франции и Англии, поскольку родился от брака Генри V Ланкастера с Екатериной Французской, дочерью Карла VI. Автор «Дневника» (вероятно, каноник собора Парижской Богоматери) сомневается в правильности политического выбора Парижа в пользу англо-бургиньонов. Он более чутко реагирует на «национальные» различия, в том числе кулинарные, и объясняет провал этого пира, столь важного в политическом плане, скверной его организацией, из-за которой происходили стычки, драки и кражи, и плохой работой английских поваров, приготовивших блюда для «черни» заранее, из-за чего те оказались пережарены и дурны на вкус французов.

Нужно подчеркнуть и другое: парижане, проживали они в столице постоянно или временно, не могли обойтись совсем без денег. Если самые обеспеченные дополняли свои покупки с рынка продукцией с собственных земель за городской чертой, где у них имелись одна-две фермы{24} и несколько виноградников, то подавляющее большинство парижан не обладали таким подспорьем, им приходилось все покупать на рынке. В этом — коренное различие с жителями сельской местности, где в любое время, кроме конца зимы, обездоленные могут найти бесплатное пропитание собирательством или охотой. В большом городе такое невозможно, и в случае нехватки денег остается рассчитывать только на благотворительность. В столице старались удовлетворить основные потребности жителей, пребывающих в вопиющей нищете, но с середины XIV века и особенно в первой половине XV века обычная система предоставления помощи оказалась недостаточной. То же касалось и других насущных нужд парижан.

Эти вопросы стоят наравне с вопросом о пропитании. Как представить себе повседневную жизнь, если в документах чаще всего отсутствуют сведения, касающиеся быта?

Проживание в собственном доме или в чужом, если речь о наемном рабочем или слуге, — необходимое начало для вступления в парижское общество. В уставах это — обязательное условие для мастера, в купчих крепостях показаны некоторые аспекты жилищного вопроса. Две формулировки из судебных источников, характеризующие человека без средств и социальных связей, а следовательно, способного на любое преступление, кражу или насилие, подчеркивают важность постоянного места жительства: «живущий везде», то есть нигде — это бездомный, у которого «ни кола ни двора».

Люди «низшего сословия» снимали только одну-две комнаты, не имели практически никакой мебели, запасов пищи и топлива. Зима — самое тяжелое время для тех, у кого почти нет доходов, в особенности конец зимы, когда старые запасы съедены, а новые еще не сделаны. Человека терзают голод и холод, как о том поведали Рютбёф и Вийон. Такая городская нищета характерна не только для средневекового периода.

Еще более несчастны те, у кого нет крыши над головой, кто вынужден жить на улице, там, где найдет себе временное убежище. На протяжении доброй половины XV века бродяги и бедняки, многие из которых искали спасения в столице, были вынуждены занимать дома, покинутые своими владельцами, лачуги, то есть развалюхи, которые никто не хочет ремонтировать, пустыри. Королевские ордонансы, в частности Карла VII, отбившего Париж, старались восстановить доверие домовладельцев, освободить недвижимость от уплаты старой ренты, отстроить дома и изгнать из них всякого рода «скваттеров»{25}, которые их занимали. Избавление от бродяг было одной из целей программы политической и городской реставрации в конце Средневековья.

Одежда составляла часть необходимых расходов. Этот вопрос занимал людей того времени с нескольких точек зрения. Тексты и изображения создают достаточно полную базу для исследования, по меньшей мере в том, что касается богатых и знатных. Поэтому можно описать эволюцию костюма на протяжении разных веков. Но простая повседневная одежда, занимающая промежуточное положение между лохмотьями нищего и роскошным платьем вельможи, не поддается точному исследованию. Однако ее роль в жизни общества заслуживает некоторых пояснений.

В своем прямом назначении (защита от холода и прикрытие наготы) одежда упоминается в связи с благотворительной деятельностью: одевать голых. Помимо этой первой необходимости одежда является одним из прямых указаний на общественное положение и должна соответствовать статусу человека, который ее носит. Церковь, запрещающая ношение мужской и женской одежды противоположным полом, регулярно напоминает о необходимости ясного самовыражения через одежду. Об этом же говорят, в свою очередь, городские власти и короли, издающие законы против роскоши. В этих документах каждого обязывают вернуться к костюму и образу жизни, соответствующим его статусу. Порицаются, в частности, буржуа, подражающие роскоши дворян и таким образом стирающие видимую грань между сословиями, установленную Божественным Провидением. Расходы на нарочито роскошные одежды предосудительны, говорится в ордонансах. Роскошь в одежде аморальна, поскольку узурпирует внешние признаки и обманывает относительно положения в обществе. Яростнее всего обличается «одежный обман» проституток, украшающих себя серебряными поясами, шелками и вышивкой — аксессуарами знатных женщин и мещанок, женщин честных и добродетельных.

На протяжении трех столетий конца Средневековья, несмотря на изменения в мужской и женской одежде, привнесенные придворной и дворянской модой, одежда признавалась как признак принадлежности к тому или иному общественному слою, поскольку носившие ее должны соблюдать некоторые основные правила. Длинное платье из грубой ткани, темной расцветки, без украшений было признаком скромности, смиренности; ее носили монахи, клерки, мужчины и женщины, отказавшиеся от светской жизни, чтобы заявить о своем религиозном обете; обычно скромность в одежде была нормой для костюма беднейшего сословия.

Следуя логике социального представительства, образованные группы отличались друг от друга костюмом, надеваемым при определенных обстоятельствах или каждый день. Во время важных церемоний и официальных кортежей, при вступлении в город короля буржуа шествовали в ливрее, пошитой для такого случая за счет городской казны. Во время войны между арманьяками и бургиньонами парижанам пришлось носить цвета победившей партии, и отсутствие соответствующей накидки говорило о том, что перед тобой враг. В мирное время члены парламента и профессора университета выделялись своими костюмами, тогда как у мелкого духовенства как такового еще не было единообразной черной одежды и особого облачения типа сутаны, только тонзура помогала с первого взгляда отличить клириков от мирян.

Женская и мужская одежда различалась головными уборами, покроем платья, украшениями и аксессуарами. Если мужчины носили длинные платья, это отражало почетный социальный статус, подходивший священнослужителю, магистрату, судье, профессору университета или врачу, а то и богатому купцу. Мастеровые, солдаты, крестьяне и батраки — все те, кто занимался ручным трудом и имел дело с орудиями производства, — носили короткую одежду. В XV веке дамы украшали себя экстравагантными шляпами, а придворные, следившие за модой, носили камзол — приталенную короткую одежду, открывающую ноги. Богатые и знатные вводили новую моду, которую моралисты обличали как возмутительное и греховное мотовство. Так, проповедник брат Ришар в 1429 году взволновал парижан, явившихся его послушать, когда призвал их изменить свою жизнь: в ознаменование своего отказа от роскоши и светских удовольствий слушатели публично сожгли игорные столы, карты и прочие орудия страстей, побуждающих к насилию и богохульству, женщины бросали в очищающий огонь свои шляпы с различными украшениями, кусочками кожи или китовым усом, которые они вставляли в головные уборы, чтобы придать им причудливую форму.

Однако обычные смертные в повседневной жизни, напротив, очень заботились об одежде — дорогостоящем имуществе, которое следовало сохранять. В одежде надо различать белье (рубашку, штаны) и платья и покровы, надеваемые сверху. Нательное белье редко обозначено напрямую в текстах или на изображениях, известно только, что на ночь его снимали, поскольку принято было спать голышом, но обернув голову тканью или надев ночной колпак, поскольку эту часть тела не защищали одеяла или перины. Обычно о белье упоминается, когда нужно его стирать или заказать его швеям, работающим на дому или в городе: они обрабатывали коноплю и лен для одежды, столового (скатерти и салфетки) или домашнего постельного (простыни) белья. В зажиточных домах держали про запас несколько штук тканей для регулярного обновления белья, о чем свидетельствуют посмертные описи имущества.