Читать онлайн «Русские в истории Америки». Страница 36

Именно этот форт в 1802 г. был сожжен и разграблен индейцами тлинкитами (колошами), и почти все защитники форта погибли. Вернувшись сюда в 1804 г. на военном корабле, Баранов разбил индейцев и около теперешнего города Ситки основал селение Новоархангельск.

Теперь этот район называется «Старая Ситка». Место, где стоял Михайловский форт, поразило нас своей красотой: тихий, широкий, залив, небольшая река невдалеке, позади горы, а между горами и морем — ровное плато, на котором и стояла когда-то маленькая русская крепость.

Теперь на этом плато одиноко стоит большой православный крест, отмечающий место гибели русских землепроходцев. Здесь 173 года тому назад кидались на форт сотни воинственных, «грозно» раскрашенных индейцев, раздавались беспорядочные выстрелы из ружей и маленьких пушек; свистели стрелы, острые колья, брошенные опытной рукой, протыкали тела защитников. А вечером при ярком зареве пожара индейцы совершали свой ритуальный победный танец на песчаном пляже вокруг насаженных на шесты голов русских защитников форта.

Теперь здесь тихо, умиротворенно. Высокий белый крест благостно взирает на равнину, когда-то густо политую русской кровью. За рекой виден густой девственный лес. Картина полного спокойствия и любви!

Как я уже упоминал, дни на Аляске летом длинные, так что после возвращения из Михайловского форта мы смогли еще съездить в Ситкинский национальный исторический парк с музеем. Парк находится около Индейской реки, где когда-то стояло индейское селение, в котором разыгрался второй акт трагедии Михайловского форта. Именно там в 1804 г. Баранов высадился со своими ушкуйниками и моряками с «Невы» и с помощью судовой артиллерии начал атаку индейской крепости.

Теперешний ситкинский парк занимает 107 акров. Тропинка в лесу — продолжение тропы от «Барановского замка» — раньше называлась «тропой правителей». По ней они когда-то любили прогуливаться. Теперь эта тропинка, сохранившаяся в густом лесу, носит романтическое название «тропинки влюбленных».

В конце того дня нам еще удалось побывать в одном из самых старых зданий Ситки, стоящих там со времен русского владения, — в «Миссионерском доме» (теперь его называют «дом-приют»). Здание заперто, его можно осматривать только в присутствии служащего департамента национальных парков. И опять же неутомимая Кэрол Пройс заполучила из административного здания Ситкинского парка этого служащего, который приехал с нами к «Миссионерскому дому». Здание перешло в собственность штата Аляска, его предполагается полностью отреставрировать, так как оно является частью исторического прошлого Ситки. Внутри сейчас полнейший беспорядок. Мебель перевернута. В одном углу стоит письменный стол с секретными ящиками, который смастерил своими руками священник Иоанн Вениаминов. Свалены в кучу книги, учебники, по которым учились сироты, когда-то жившие в этом доме. Одно время здание служило резиденцией правящему епископу Аляскинскому, там же была домовая церковь. Есть надежда, что в скором времени этот «свидетель» русского Новоархангельска будет реставрирован и открыт для публики.

Закончили мы день посещением весьма интересного музея колледжа «Шелдон Джэксон». Музей небольшой, но уникальный и является источником богатой информации об индейском и русском фольклоре Ситки.

Остальные два дня мы провели осматривая другие исторические достопримечательности Ситки и окрестностей. Хотелось за это короткое время увидеть как можно больше, прикоснуться к истории, почувствовать здесь влияние русской культуры и оживить в памяти события тех времен, когда Аляска принадлежала России.

Еще раз побывали на старинном кладбище в надежде отыскать среди памятников и крестов имена тех, кто когда-то прославил свое имя в русский период истории Аляски. Поиски, к сожалению, оказались безуспешными.

Осмотрели здание «Сентениал». Это, в сущности, музей, посвященный столетнему юбилею приобретения Аляски Америкой. Главные экспонаты посвящены русскому прошлому Ситки. Висят портреты князя Максутова и его жены. Восстановлена одна из комнат дворца правителя с мебелью того времени, много интересных старых фотографий Ситки. Особенное внимание привлекает макет Новоархангельска 1867 г., очень тщательно и детально выполненный куратором музея Джимом Дэйвисом, с которым мы познакомились и провели полдня в необычайно интересной беседе. Джим Дэйвис — неисчерпаемый источник информации о прошлом и настоящем Ситки. Посещение «Сентениала», безусловно, значительно обогатило наши знания.

Пишу так подробно о четырех днях, проведенных в Ситке, потому что хочется сохранить в памяти и главное — на бумаге все, что мы видели в этом былом русском «Париже» Тихого океана. В конце концов неизвестно, удастся ли нам еще раз побывать в Ситке. Правда, Кэрол Пройс «заколдовала» нас на сей счет, когда везла на Индейскую реку. Дело было так: по дороге она вдруг остановила машину, не говоря ни слова, достала стакан, спустилась по отлогому склону, зачерпнула кристально-чистой воды и дала нам попробовать вкус этой воды. И только после этого рассказала о бытующем среди старожилов Ситки и местных индейцев поверье: тот, кто выпьет воды из Индейской реки, обязательно вернется в Ситку. Кто знает, сбудется ли это предсказание!

Наш последний день перед отъездом мы посвятили общему осмотру города и окрестностей. Прежде всего перешли по длинному мосту от Ситки на Японский остров. Вообще в Ситкинском заливе много островов, больших и маленьких. Японский остров, вероятно, самый большой и находится ближе других к Ситке. На нем теперь аэродром. Интересно происхождение названия острова. Оно якобы было дано камергером Резановым во время его посещения Новоархангельска в 1805 г. Резанов не мог забыть оскорбления, нанесенного ему, русскому чрезвычайному послу и личному представителю императора, во время его визита в Японию. Островная империя, изолировавшая себя от остального мира, не подчинялась общемировым законам гостеприимства и дипломатической этики. Резанова несколько месяцев фактически продержали под домашним арестом и так и не допустили представиться микадо.

Резанов лелеял планы наказания Японии и даже предвидел военные рейды на японские острова, во время которых намеревался захватить японцев и привезти их в Ситку. Предполагалось поселить их на острове, который и был назван Японским.

Кэрол Пройс прокатила нас на машине по всему Японскому острову. Во время второй мировой войны там находилась американская военная база.

Недалеко от моста, ведущего на Японский остров, расположен небольшой лесистый островок Алеутский. Он завещан ситкинской православной американкой в собственность Михайловскому собору.

Вечером в доме епископа произошла интересная встреча с Джо Ашби, большим знатоком Ситки. Очень жалеем, что познакомились с ним так поздно, в последний вечер нашего пребывания в Ситке. Джо Ашби является одним из видных членов ситкинского Исторического общества, а также членом комитета по реставрации исторических мест (включая православный собор).

Мы сказали ему, что нам не удалось найти могилу дочери барона Врангеля, бывшего шестым правителем Русской Америки. Джо Ашби сразу объяснил нам, что она была похоронена не на кладбище, а около берега залива. Во время недавних строительных преобразований часть залива засыпали, построили там здания и провели улицу. Могила Врангель была сравнена с землей и теперь находится в переулке между двумя зданиями под бетонным тротуаром. Он даже объяснил нам, где именно находится эта могила.

Наступило утро нашего последнего дня в Ситке. Приехал Джо Ашби, узнал, что нам нужно быть на аэродроме только к 12 часам дня и настоял на том, чтобы мы до отъезда посетили библиотеку колледжа «Шелдон Джэксон» и познакомились с коллекцией книг и манускриптов писателя Кларенса Эндрюса, автора нескольких книг об Аляске и Ситке. К сожалению, день был субботний, и библиотека оказалась закрыта. Это не смутило Ашби. Он разыскал помощника библиотекаря и уговорил его открыть библиотеку специально для нас. Нет необходимости говорить, что осмотр коллекции с ее уникальными фолиантами оставил большое впечатление и обогатил наш умственный багаж. В коллекции — сотни книг об Аляске, а также много неопубликованных манускриптов самого Эндрюса, его записок и дневников.

Времени остается мало. Торопимся в аэропорт. Вскоре приземляется наш самолет, прилетевший из Анкориджа. Устраиваемся на сидениях самолета, мысленно прощаемся с Ситкой. Самолет берет курс на Сиэтл. Вечером мы уже дома, в Викторин. Ситка остается интересным, незабываемым воспоминанием.