Читать онлайн «Механизм сталинской власти: становление и функционирование. 1917-1941». Страница 6

Широкомасштабная "чистка" документов проводилась в ходе Большого террора, когда уничтожались документы, публикации, портреты репрессированных партийных и государственных деятелей. Так, 21 августа 1937 г. первый секретарь Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) Р.И. Эйхе лично дал директиву заместителю заведующего особым сектором крайкома П. Кукштелю уничтожить стенограммы выступлений “врагов народа”[58]. Такая же участь постигла и стенограммы речей самого Эйхе после его ареста в 1938 г. В партийном архиве Новосибирского обкома КПСС сохранились таким образом далеко не все материалы, связанные с деятельностью наиболее активных проводников сталинских директив в Сибири - С.И. Сырцова, Р.И. Эйхе, Л.М. Заковского, Ф.П. Грядинского, Л.И. Картвелишвили (т. Лаврентия) и др.

Операция по уничтожению документов была осуществлена осенью 1941 г., когда ожидалось наступление гитлеровских войск на Москву и не исключался вариант ее оставления[59].

Сразу после смерти Сталина подверглись уничтожению документы, непосредственно хранившиеся в его кабинете в Кремле и на даче в Кунцеве. Одна из последних версий того, как это происходило, представлена братьями Медведевыми. Их версия основана на рассказах А.В. Снегова и О.Г. Шатуновской в 1960-е гг., которые работали в комиссии Президиума ЦК КПСС, созданной для расследования убийства Кирова и политических процессов 1930-х гг. Они, в свою очередь, исходили из доверительных признаний Хрущева и Микояна. Согласно этой версии, судьба сталинских документов была решена на совместном заседании пленума ЦК КПСС, Совета министров и Президиума Верховного Совета СССР, которое началось в 20 часов 5 марта 1953 г., когда Сталин был еще жив. Тогда Маленкову, Берии и Хрущеву было поручено привести его документы и бумаги  в должный порядок.  Сталин умер в 21 час 50 минут, и уже в ночь с 5 на 6 марта Берия, Хрущев и Маленков занялись бумагами. Многие  папки вызывали у них тревогу и даже страх. «Им казалось, - пишут авторы статьи, - опасным даже просматривать эти папки и обмениваться мнениями. Было решено поэтому сжигать эти собрания бумаг Сталина без их прочтения и сортировки (выделено мною – И.П.). В его кабинете в Кремле бумаги сжигались в находившейся там старинной голландской печи, а бумаги, собранные из сейфов и столов Сталина в Кунцеве, были, вероятно, сожжены здесь же в печи или во дворе»[60].

Существует немало устных и письменных свидетельств об уничтожении документов после ХХ съезда КПСС по распоряжению самого Хрущева и других руководящих деятелей партии не только в центральных, но и в местных партийных архивах. В последнее время документально подтверждено свидетельство об уничтожении по указанию Хрущева 11 бумажных мешков с документами, в которых были бумаги Берии, документы о Сталине и других руководителях партии[61]. Ходили слухи о чемодане уничтоженных документов Ворошилова. Основательно чистили свои личные архивы и другие соратники Сталина. Достаточно познакомиться с книгой "Письма И.В. Сталина В.М. Молотову. 1925-1936 гг.". Это те письма, которые в декабре 1969 г. 79-летний Молотов сдал в Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, предварительно просеяв десятки раз. Как правильно отметили составители,"содержание писем наводит на мысль, что для архива были отобраны лишь самые "безопасные" документы, в которых никак не затрагивались наиболее мрачные и преступные действия Сталина и Молотова"[62].

Что касается убийства Кирова, то, по свидетельству О.Г. Шатуновской, комиссия опросила тысячи людей, изучила тысячи документов. Тщательное расследование важнейших обстоятельств покушения, показания близких Кирову людей и других свидетелей - все это привело комиссию к заключению: убийство Кирова было организовано Сталиным. Шатуновская в 1990 г. оставила следующее свидетельство: "После того, как 64 тома материалов были сданы в архив, а я была вынуждена уйти из КПК (1962), сотрудники КПК совершили подлог - часть основных документов они уничтожили, а часть подделали. Все это делалось для того, чтобы скрыть правду в отношении XVII съезда партии, а также подлинного организатора убийства Кирова - Сталина". Шатуновская называет также поддельным протокол, опубликованный в журнале "Известия ЦК КПСС". В протоколе утверждается, что при подведении итогов голосования на съезде обнаружилась нехватка якобы лишь 166 бюллетеней, тогда как в свое время комиссия установила отсутствие 289 бюллетеней. В сумме с тремя голосами против Сталина, объявленными на съезде, это составило 292 голоса против Сталина. Именно такую цифру называл комиссии в 1960 г. В.М. Верховых, бывший заместитель председателя счетной комиссии XVII съезда партии[63].

Документы уничтожались и в последующие годы в ходе периодических архивных "чисток", установить истинные цели и последствия которых в настоящее время уже не представляется возможным. Особенно много документов, по вполне понятным причинам, было уничтожено в августовские дни 1991 г. и позднее, во время так называемого рассекречивания, потому что проводилось оно теми же самыми номенклатурными работниками партийных архивов. Из печати известны данные об уничтожении 25 млн дел в партийных архивах "во избежание их использования посторонними лицами с компрометирующими целями"[64]. Только в одном партийном архиве Кемеровского обкома КПСС из 46 единиц хранения с грифом "особая папка" 45 (примерно 3.300 листов) было уничтожено на специальных бумагорезательных машинах[65].

Особая тема - уничтожение документов ВЧК-ОГПУ-НКВД. Какие документы хранились в этом ведомстве с момента его основания, что уничтожено и что осталось, - все это вопросы, на которые вряд ли когда-нибудь будет дан исчерпывающий ответ. Очевидно только то, что документы уничтожались. Сохранилось свидетельство о том, что в 1954 - 1955 гг. тогдашний председатель КГБ И.А. Серов по указанию руководителей ЦК КПСС уничтожил большое количество архивных материалов госбезопасности. Еще 21 ноября 1953 г. в докладной записке Маленкову и Хрущеву сообщалось, что на оперативном учете в МВД состоят 26 млн человек, а в центральном архиве хранится более 6 млн дел, в том числе следственные и агентурные дела, при этом "находящиеся в архивах и картотеках материалы со времени организации ВЧК не подвергались проверке и расчистке". Руководители МВД предлагали мероприятия "по очистке архивов".

В 1954 г., когда Серов возглавил КГБ, он получил разрешение ЦК КПСС на уничтожение документов. Как вспоминал В.Е. Семичастный, назначенный председателем КГБ в 1961 г., к тому времени "многие документы уже были уничтожены или подчищены..." Рапортуя ЦК в начале 1956 г. о проведенном "разборе оперативных документов прошлых лет", Серов вроде бы преследовал благую цель. Он писал, что уничтожено документов "на более чем 6 миллионов советских граждан", с них "снято пятно политического недоверия". Легко представить, - пишет далее Н.В. Петров, которому удалось обнаружить эти интереснейшие свидетельства, - как много бесценных исторических документов погибло в огне этой "расчистки". В подготовленный в 1954 г. перечень документов была введена норма временного хранения части материалов, после чего они подлежали уничтожению... Преемники Серова в КГБ год за годом суживали номенклатуру дел, подлежащих постоянному хранению. Это привело к уничтожению многих оперативных и даже следственных дел. Полностью были уничтожены архивы органов госбезопасности районного и городского уровней[66].

Говоря о субъективных препятствиях в поиске документов, необходимых для изучения механизма сталинской власти, следует вспомнить, что до начала так называемой перестройки в СССР историки имели доступ только к несекретной документации партийных и государственных органов. Однако, согласно инструкции Секретариата ЦК, и на отдельных несекретных документах, имевших нормативный, справочный, информационный характер, могла проставляться пометка "Для служебного пользования". Секретными же считались все документы КПСС, содержавшие сведения, относящиеся к государственной и партийной тайне. Государственную тайну составляли сведения, отнесенные соответствующими актами законодательства к категории секретных. Партийной тайной считались сведения, касавшиеся тех сторон деятельности КПСС, ее органов и организаций, разглашение которых, по мнению составителей этой инструкции, могло причинить ущерб интересам партии[67]. Расплывчатость определения государственной и партийной тайны позволяла относить к разряду секретных все документы, которые раскрывали механизм коммунистической власти. Таким образом существовал практически полный запрет не только на документацию высших партийных органов - Политбюро, Оргбюро и Секретариата ЦК, но и на их переписку с местными партийными органами, которая тоже шла под грифом "секретно", "строго секретно", "на правах шифра". Действовало специальное "Положение об архивном фонде КПСС", которое периодически утверждалось Секретариатом ЦК. В нем говорилось о том, что "имеющиеся в партийных архивах документы секретного и строго секретного характера не выдаются". В “Основных правилах работы партийных архивов обкомов, крайкомов партии и филиалов ИМЛ при ЦК КПСС”, утвержденных ИМЛ при ЦК КПСС в 1970 г., говорилось: “К исследовательской работе в партийных архивах допускаются члены и кандидаты в члены КПСС, члены ВЛКСМ и в отдельных случаях беспартийные граждане, имеющие направления соответствующих организаций и учреждений…Члены ВЛКСМ и беспартийные исследователи (ученые, писатели, архивные работники), как правило, допускались к работе только над документами непартийных фондов… Исследователям не выдаются неопубликованные документы В.И. Ленина; решения центральных (союзных) партийных и советских органов; документы особых папок; протоколы комиссий по чистке партии; дела по приему в партию и учету кадров; персональные дела коммунистов; материалы, связанные с обороной страны; документы, раскрывающие методы и конспирацию подпольной работы партийных и комсомольских организаций в годы Великой Отечественной войны, а также другие документы, сохраняющие секретный характер, разглашение сведений из которых может нанести ущерб интересам партии и государства”[68].