Читать онлайн «Гибель «Армии Власова». Забытая трагедия». Страница 37

Дым и гарь от разрывов, пар от воронок и туман образовали грязевую завесу. Мокрые, в болотной грязи, в порванных осколками шинелях, с наспех перевязанными ранами, выходили из вражеского кольца бойцы и командиры.

...Два взрыва слились в сплошной гул. Падая на заболоченную поляну, Беденков краем затухающего сознания услышал: «Майор подорвался!» Очнувшись, он пополз, оставляя за собой кровавый след. Кровь струилась из раздробленной пятки, текла из лопатки и посеченной осколками руки. Когда он выбрался на дорогу, наших уже не было. Сил хватило только на то, чтобы закопать документы и оставшийся без патронов пистолет. А потом был немецкий плен, из которого майор Беденков был освобожден 27.04. 1945 г., восстановлен в звании.

В ноябре 1945 г. уже подполковник запаса Беденков вернулся в Свердловск, куда чудом эвакуировались из Бреста его жена и дочь. Через полгода ему вручили орден Красной Звезды и медаль «За боевые заслуги».

— Помню, — говорил Александр Иосифович, — пошел я вставать на учет в райвоенкомат, а мне и говорят: «Вы же убиты. Вот и похоронная вашей жены». Только спустя некоторое время, когда из Москвы пришли мои документы, военком пошутил: «Ну, Александр Иосифович, теперь будем полагать вас живым»[209].

Почему мы так подробно остановили на судьбе А.И. Беденкова? Для того, чтобы развеять еще одну легенду о бойцах 2-й ударной армии. Это о том. как всех выживших в котле непременно ждали «застенки НКВД», а тех. кто попал в плен, обязательно сажали в наши лагеря или расстреливали.

Например, согласно донесению капитана госбезопасности Колесникова, направленному под грифом «Совершенно секретно» в Особый отдел Волховского фронта, 22 июня 1942 года из котла удалось вырваться 6018 раненым и около 1000 здоровым солдатам. Раненых отправили в госпиталь, а из здоровых сформировали отряд полковника Коркина, который снова отправили на фронт.

Июнь вообще стал самым горьким месяцем для 2-й ударной армии. Даже воспоминания выживших в том аду трудно поддаются подневной градации. Каждый выживал, как мог, выходил из котла, как мог.

Вот отрывки из протокола допроса шофера генерала Власова — Николая Васильевича Конькова[210].

«ВОПРОС. Какие боевые действия проводились 2-й ударной армией?

ОТВЕТ. Точно рассказать, какие боевые операции проводила 2-я ударная армия, находясь в окружении, не могу, но со слов красноармейцев и командиров мне было известно, что в июне месяце 1942 г. в районе ст. Мясной Бор удалось прорвать кольцо окружения и сделать «ворота» шириной 300 метров. В это время успели для армии подвезти продукты, эвакуировать часть раненых. Примерно через сутки эти «ворота» немцами были закрыты, после чего командование армии сосредоточило все усилия на том, чтобы прорвать кольцо окружения в районе Мясного Бора, но все попытки успеха не имели».

Действительно, к 22 июня в результате совместных действий войск 59-й и 2-й ударной армий был пробит коридор шириной 300-400 м. Воспользовавшись коридором, из окружения вышли около 2000 человек, о чем и писал капитан Колесников. Дальше была допущена роковая ошибка. Вместо закрепления «стенок» коридора, пробившие его соединения 2-й ударной армии продолжили движение на восток, увлекая за собой части 59-й армии. По существу, коридор оборонялся только несколькими танками. На рассвете 23 июня после массированного авиационного налета немцы вновь перешли в наступление и вновь закрыли «котел».

Коньков продолжает:

«В последующие дни наша армия снабжалась боеприпасами и продуктами посредством самолетов.

До 20-22 июня 1942 года, находясь в окружении. 2-я ударная армия сохраняла полный боевой порядок, отдельные полки и бригады сдерживали натиск немецких войск с запада, востока и севера, а основные наши силы вели бои в районе ст. Мясной Бор с задачей прорвать кольцо окружения.

В это время ежедневно из штаба армии в район Мясной Бор выезжали, а позже ходили пешком командующий армией генерал-лейтенант Власов или член Военного Совета армии дивизионный комиссар Зуев. До 20 июня у командования была полная уверенность в том. что окружение будет прорвано.

20 июня с.г. я слышал от бойцов и командиров, что командующий армией генерал-лейтенант Власов запросил по радио штаб фронта о том, что предпринять с техникой и мат. частью, так как вырваться из окружения не удается. Каков был ответ на радиограмму, я не знаю, но на следующий день технику начали уничтожать.

Необходимо указать, что в последнее время полевая артиллерия и зенитная артиллерия свои действия прекратила, ввиду отсутствия боеприпасов. Оборону держали только ружейно— пулеметным огнем.

Попытка снабдить нашу армию боеприпасами посредством самолетов эффекта не имела, так как если в первые дни нашего окружения самолеты имели возможность приземляться в расположении нашей армии и подвозить боеприпасы, то в последние дни этой возможности не стало»[211].

Обратим внимание на слова Конькова. Не было возможности у Власова покинуть свою гибнущую армию, хотя некоторые историки утверждают, что самолет за ним прилетал, а он отказался покидать солдат. Это Клыков в свое время не хотел, а Власов просто не имел такой физической возможности. Но послушаем Конькова дальше:

«Продуктами армия снабжалась самолетами У-2 и «Дуглас», которые обычно прилетали в ночное время и сбрасывали эти продукты на парашютах.

В районе расположения нашей армии, как днем, так и ночью, господство в воздухе было за немцами.

Наша истребительная авиация появлялась изредка. Часто было так, что наши истребители появлялись с опозданием, т. е. после того, как немецкие бомбардировщики, закончив бомбардировку наших частей, скрывались.

В ночное время я дважды наблюдал, как наши самолеты У-2 попадались под огонь «Мессершмитов» и расстреливались в воздухе, как один раз было сбито два самолета У-2. Второй раз я лично видел, как было сбито 3 самолета У-2. Часть сбитых самолетов сделала вынужденную посадку в расположении нашей армии, и я лично видел перевязанных раненых летчиков.

В последнее время бойцы частей 2-й ударной армии питались тем, что ежедневно получали от 80 до 150 граммов сухарей, ели вареную конину и суп, приготовленный из травы.

21 июня 1942 года все работники штаба армии оставили КП штаба армии, так как место уже обстреливалось оружейным огнем со стороны немцев, и перешли в КП 279-й бригады, который находился в районе Мясного Бора.

В этот день, после того как была уничтожена мат. часть, командование приказало сосредоточить все силы для удара в районе Мясного Бора. Генерал-лейтенант Власов отправил на передовую так же две роты по охране штаба армии. Я и еще человек восемь шоферов остались при штабе в качестве охраны и в боях в этот день участия не принимали.

На следующий день, 22 июня с. г., командование издало приказ: всеми имеющимися силами идти на штурм обороны немцев в районе Мясного Бора. Этот штурм намечался на вечер 22 июня, в штурме принимали участие все: рядовой состав, шофера, командующий армией, начальник Особого отдела армии и работники штаба армии.

В момент подготовки к штурму особенно активно и смело вел себя начальник Особого отдела армии майор госбезопасности Шашков. Он беседовал с бойцами и ободрял их, призывая проявить мужество и смелость в момент штурма. Во время штурма Шашков шел вместе с бойцами. Командующий армией н работники штаба также держались спокойно и стойко и в момент штурма шли вместе с бойцами.

Штурм начался часов в 9-10 вечера 22 июня 1942 года, но успеха не имел, так как наши части были встречены сильным минометным огнем, в результате чего штурм был отбит и части 2-й ударной армии — рассеяны. Впоследствии, ввиду того что части рассеялись, организованных боевых действий уже не проводилось и оставшиеся группы бойцов и командиров выходили из окружения самостоятельно.

ВОПРОС. Назовите всех работников штаба армии, командиров частей и бойцов 2-й ударной армии, вместе с которыми вы ходили на штурм и в дальнейшем выходили из окружения?

ОТВЕТ. В штурме участвовали:

Генерал-лейтенант Власов — командующий 2-й ударной армией.

С ним находились его официантка — Мария Игнатьевна и парикмахерша Зина.

Адъютант командующего — красноармеец (неразборчиво) (штатный адъютант Власова Кузин) еще до окружения вылетел на самолете в Москву, в командировку).

Член Военного Совета армии — дивизионный комиссар Зуев.

Зам. его адъютанта — ст. политрук Селезнев (штатный адъютант — ст. политрук Бабков в момент окружения вылетел на самолете вместе с секретарем Военного Совета Коровичевым Н. в Москву).

Начальник Особого отдела армии майор госбезопасности Шашков.

Генерал-майор Белемев.

Генерал-майор Алферьев.

Адъютант — ст. лейтенант (фамилию не помню).