Читать онлайн «История Франции т. 2». Страница 83

Вместе с тем прав был в своем заключении упомянутый выше генеральный прокурор департамента Буш-дю-Рон: «…но до тех пор, пока народ сможет удовлетворять свои потребности посредством труда или прибыльной торговли, не приходится опасаться за общественный порядок и общественное спокойствие»[485].

Судьба бонапартистского режима во Франции была в значительной мере связана с экономическим благосостоянием страны. Пока материальная основа империи представлялась прочной, пока промышленность, торговля, кредит развивались, в стране сохранялось внешнее спокойствие. Французская буржуазия, лишенная в результате бонапартистского государственного переворота политических прав, в страхе перед «красным призраком» мирилась со своим унизительным положением, довольствуясь получаемой ею материальной компенсацией, возможностью неограниченного обогащения. Правительство Второй империи всемерно способствовало материальному процветанию крупной финансовой, промышленной и торговой буржуазии, крупных землевладельцев, усматривая в такой экономической политике залог консолидации режима 2 декабря. Средняя и мелкая буржуазия на первых порах также пользовалась материальными благами высокой экономической конъюнктуры и не предвидела катастрофических для нее последствий растущей капиталистической концентрации. Что касается миллионных масс парцелльного крестьянства, то, за исключением тех из них, кто с оружием в руках выступал против декабрьского переворота, оно в подавляющем большинстве оставалось в плену «наполеоновской легенды» и возлагало нереальные надежды на своего ставленника Луи Бонапарта, связывая с его приходом к власти надежду на новую эру благоденствия для сельского хозяйства.

Наступившее с осени 1849 г., а в особенности с начала 1850 г., во Франции оживление промышленности и торговли имело своей причиной, как указывали в то время Маркс и Энгельс, отнюдь не «восстановление порядка и спокойствия» после революционных бурь 1848–1849 гг., согласно утверждению буржуазных публицистов, а «возобновление процветания в Англии и увеличение спроса на продукты промышленности на американских и тропических рынках» [486].

Англия раньше других стран оправилась от кризиса 1847 г., благодаря первенствующей роли, которую она в то время играла в мировой экономике; она уже с осени 1848 г. вступила в полосу циклического подъема. За ней последовали Соединенные Штаты Америки. «Процветание Англии и Америки вскоре оказало обратное влияние на европейский материк», — констатировали в ноябре 1850 г. Маркс и Энгельс, отмечая тот факт, что «как период кризиса, так и период процветания наступает на континенте позже, чем в Англии»[487]. Экономическому подъему Франции, как и других капиталистических стран, в огромной степени способствовало открытие золотоносных рудников в Австралии и Калифорнии и влияние этого крупнейшего события на мировой рынок.

В 50-60-х годах во Франции в основном завершился промышленный переворот[488]. Фабричное производство охватило почти все наиболее важные отрасли промышленности, в том числе машиностроение. Именно в эти десятилетия фактически впервые укоренилось во Франции крупное производство, получив распространение не только в текстильной промышленности, как это было до того времени, но и в горной, металлургической, химической и в ряде Других отраслей. Общий объем промышленной продукции вырос почти вдвое, более чем в три раза увеличились обороты французской внешней торговли, более чем в два раза обороты внутренней торговли, в огромной степени вырос железнодорожный транспорт; строительство железных дорог было важнейшим фактором, стимулировавшим развитие крупной индустрии.

Но еще в больших размерах, чем промышленность и торговля, выросли кредитные учреждения и биржевой ажиотаж. Операции парижской биржи за эти десятилетия утроились, сфера ее спекулятивной деятельности чрезвычайно расширилась. Она превращалась в денежный рынок европейского масштаба, успешно конкурировавший с английским. «Биржевая спекуляция не знала границ», — так писал о первых годах господства Наполеона III буржуазный журнал[489]. Из другого источника мы узнаем, что «по крайней мере треть командитных обществ, возникших в первые годы империи, была основана бесчестными и неплатежеспособными лицами»[490]. Дутые акционерные общества обирали многочисленных держателей ценных бумаг, главным образом из среды мелкой буржуазии городов и сельских местностей.

Операции Французского банка, крупнейшего кредитного учреждения страны, с 1851 по 1869 г. выросли более чем в пять раз, а число его филиалов увеличилось с 30 до 61. «Французский банк превратился в официального банкира государственной казны», — сообщал французский финансовый журнал [491]. Другие крупные банковские учреждения, созданные или реорганизованные в годы Второй империи — знаменитое Общество движимого кредита (основано в 1852 г.), Общество поземельного кредита (1852 г.), Национальная учетная контора (реорганизована в 1854 г.), Лионский кредит (1863 г.), Марсельское общество промышленного кредита и сбережений (1864 г.), Общество развития торговли и промышленности во Франции (1864 г.), — вместе с Французским банком держали в своих руках основные экономические нити страны. Они все чаще непосредственно участвовали в создании и упрочении крупных промышленных и транспортных предприятий. Промышленные и финансовые воротилы уже в 1857 г. владели почти всеми железнодорожными линиями страны. 6 крупных акционерных компаний при покровительстве правительства вытеснили около 40 железнодорожных обществ.

Промышленный и финансовый подъем, однако, замедлился вследствие периодических кризисов перепроизводства, от которых в 50-60-х годах страдала экономика Франции, как и других стран. Кризисы в эти десятилетия были более глубокими и опустошительными, чем прежние, особенно мировой экономический кризис 1857 г.

Годы, предшествовавшие этому кризису, хотя и изобиловали стихийными и социальными бедствиями — неурожаями, наводнениями, эпидемиями холеры, унесшей жизни около 200 тыс. французов, нищетой масс в городах и в сельских местностях, жилищными лишениями, вошли в экономическую историю Второй империи как ее лучшая, цветущая пора. Но в эти годы в стране не прекращались, несмотря на полицейский террор, стачки рабочих в различных отраслях промышленности Парижа и провинции, как и выступления недовольных своим положением крестьян. Эти голы, как мы видели, изобиловали покушениями на Наполеона III.

Маркс уже в конце 1853 г. усматривал во внутреннем положении империи, несмотря на ее внешнее благоденствие, известные предпосылки для революционного взрыва, который он, однако, связывал не с воззваниями республиканских эмигрантов-доктринеров, возглавляемых Ледрю-Ролленом, Луи Бланом и другими деятелями эмиграции, а с экономическим кризисом, в близком наступлении которого он был убежден. В письме от 12 октября 1853 г. к Энгельсу Маркс обращал его внимание на плохой урожай хлеба и винограда во Франции, вынуждающий рабочих устремляться в Париж, где цены на хлеб более низки. Новый приток рабочих рук понижает и без того падающую заработную плату парижских рабочих, что способствует росту среди них революционных настроений. Маркс обращал также внимание на хлебные бунты в Эльзас-Лотарингии и Шампани; на беспощадность налогового пресса в деревнях; на недовольство крестьян и множество поджогов помещичьих имений; на расточительные траты правительства на содержание высших чинов армии; на ее растущую деморализацию; на недовольство буржуазии заигрыванием бонапартистских властей с рабочими; на «дутый характер всей системы кредита, превратившейся в колоссальное чисто мошенническое предприятие». Внешний блеск империи достигался ценой огромного роста государственного долга. В долгах увязли и «все городские власти»[492]. Новая волна безудержной спекуляции на колебаниях ценных бумаг, в которой участвовал и двор, была, в частности, вызвана обострением восточного кризиса в середине 1853 г.

Крымская война (1853–1856 гг.), развязыванию которой в немалой мере способствовал Наполеон III, была первой войной бонапартистской империи. «Империя это мир» — этот лживый лозунг, ловко брошенный претендентом на императорский престол незадолго зо провозглашения Второй империи, был им нарушен уже через год. Государственный режим, установленный путем вооруженного насилия, с помощью армии, не мог рассчитывать на длительное существование без завоевательных войн. Война с Россией в союзе с Англией была предметом особых стремлений французского императора.

Война принесла победу европейской коалиции держав, укрепила международное положение Второй империи. Но она показала также наряду с храбростью и героизмом солдат слабость французской армии — отсутствие в ней должной организации, посредственность ее командного состава.