Читать онлайн «Мельпомена (История, Книга 4)». Страница 12

139. Приняв совет Гистиея, ионяне решили, кроме того, дополнить его следующими действиями и словами: разрушить мост со стороны скифов, и притом только на расстоянии полета стрелы, чтобы скифам казалось, несмотря на бездеятельность ионян, что те что-то делают, и для того, чтобы скифы не пытались силой перейти по мосту через Истр. Разрушая мост со скифской стороны, ионяне хотели показать скифам, что выполнят все их желания. Такое дополнение к совету Гистиея приняли ионийские тираны. После этого от имени всех Гистией ответил скифам так: "Вы, скифы, пришли с добрым советом и своевременно. Вы указали нам правильный путь, и за это мы готовы ревностно служить вам. Ведь, как вы видите, мы уже разрушаем переправу и будем всячески стараться добыть свободу. Между тем, пока мы разбираем мост, вам как раз время искать персов и, когда вы их найдете, отомстите за нас и за себя, как они того заслуживают".

140. Скифы снова поверили в правдивость ионян и повернули назад на поиски персов. Однако им совершенно не удалось найти путь [персов]. Виноваты в этом были сами скифы, так как они-то и уничтожали в этой стороне конские пастбища и засыпали источники. Не сделай они этого, при желании им легко было бы найти персов; теперь же не удался именно тот их план, который они считали самым разумным. В поисках неприятеля скифы шли по таким частям своей страны, где был корм для коней и вода, думая, что и враги отступают теми же путями. Однако персы шли, держась ранее проложенных ими троп, и только таким образом (да и то с трудом) нашли переправу. До места они добрались ночью и обнаружили, что мост разрушен. Тогда персов объял страх, что они покинуты ионянами.

141. В свите Дария был один египтянин с весьма зычным голосом. Этому человеку Дарий велел стать на берегу Истра и кликнуть милетянина Гистиея. Египтянин так и сделал. Гистией же по первому зову его доставил все корабли для переправы войска и снова навел мост.

142. Так персы были спасены. Скифы же в поисках персов потерпели неудачу. С тех пор скифы считают ионян, поскольку те были свободными людьми, самыми жалкими трусами из всех людей, а как рабов весьма преданными своему господину и наименее склонными к побегу. Так скифы издевались над ионянами.

143. Следуя через Фракию, Дарий прибыл в Сест на Херсонесе. Отсюда сам царь на кораблях переправился в Азию, а в Европе оставил полководцем перса Мегабаза. Некогда Дарий оказал Мегабазу великую честь среди персов таким отзывом о нем: Дарий собирался есть плоды граната, и, как только разрезал первый плод, брат царя Артабан спросил его: "Чего бы царю хотелось иметь в таком же количестве, сколько зерен в плоде граната?". На это Дарий отвечал, что предпочитает иметь столько людей, подобных Мегабазу, чем быть владыкой Эллады. Таким отзывом царь некогда почтил Мегабаза среди персов, а теперь оставил полководцем во главе 80-тысячного войска.

144. Этот-то Мегабаз навеки оставил о себе память среди геллеспонтийцев следующим замечанием. В Византии Мегабаз как-то узнал, что калхедоняне поселились в этой стране на семнадцать лет раньше византийцев. Услышав об этом, он сказал, что калхедоняне тогда были слепцами. Ведь не будь они слепы, они не нашли бы худшего места для своего города, когда у них перед глазами было лучшее. Итак, этого-то Мегабаза Дарий оставил полководцем на Геллеспонте, и он покорил все города, еще не подвластные персам.

145. Такие дела совершил Мегабаз. В это самое время другое великое войско выступило в поход на Ливию по причине, о которой я упомяну потом. Сначала я расскажу следующее82. Потомки аргонавтов были изгнаны пеласгами, которые похитили афинских женщин из Браврона, с Лемноса. Они прибыли оттуда морским путем в Лакедемон, расположились станом на горе Тайгет и зажгли огни. Увидев огни, лакедемоняне послали вестника спросить: кто они и откуда. На вопрос вестника пришельцы отвечали, что они минийцы, потомки героев-аргонавтов, которые высадились на Лемносе и стали их родоначальниками. Услышав этот рассказ о происхождении минийцев, лакедемоняне вновь отправили вестника спросить, зачем те прибыли в их страну и зажгли огни. Тогда пришельцы сказали, что их изгнали пеласги и они прибыли назад в землю своих отцов. На это у них ведь есть полное право. Они просят, однако, позволения жить среди лакедемонян. Лакедемоняне решили принять минийцев на предложенных теми условиях. А побудило их решить так главным образом то, что Тиндариды участвовали в походе аргонавтов. Таким образом, лакедемоняне приняли к себе этих минийцев, дали им земельные наделы и распределили по филам. После этого минийцы тотчас же взяли себе в жены [спартанок], а привезенных с собой с Лемноса дочерей и сестер выдали замуж за лакедемонян.

146. Спустя немного времени минийцы стали держаться высокомерно, требовали себе долю в царской власти и совершали разные другие недостойные поступки. Тогда лакедемоняне решили перебить минийцев: схватили их и бросили в темницу. Осужденных на казнь лакедемоняне всегда казнят ночью, а днем - никого. Итак, когда минийцев собирались уже умертвить, жены их - коренные лакедемонянки и дочери знатнейших спартанцев - попросили позволения переговорить каждая со своим мужем. Лакедемоняне пропустили их, не ожидая никакого коварства. Женщины же, войдя в темницу, поступили так: всю свою одежду они отдали мужьям, а сами надели мужское платье. Минийцы вышли из темницы, переодетые в женскую одежду, как их жены. Ускользнув таким образом из города, они вновь разбили стан на Тайгете.

147. В это самое время Фера, сын Автесиона, внук Тисамена, правнук Ферсандра, праправнук Полиника, как раз собирался вывести колонию из Лакедемона. Этот Фера происходил из рода Кадма и был дядей по матери сыновей Аристодема - Еврисфена и Прокла. Во время несовершеннолетия последних Фера (как их опекун) был царем Спарты. Племянники между тем выросли и сами вступили на престол. Фера же, обиженный тем, что ему теперь приходится подчиняться другим (ведь сам он уже вкусил власть), объявил, что не останется в Лакедемоне, а отправится морем к своим родственникам. На теперешнем острове Фера, который прежде назывался Каллистой, обитали потомки финикиянина Мемблиара, сына Пойкила. Ведь Кадм, сын Агенора, в поисках Европы высадился на острове, ныне называемом Ферой. Полюбилась ли ему эта земля или же он захотел поступить так по другим причинам, но он оставил на острове несколько финикиян83, в том числе одного своего родственника - Мемблиара, сына Пойкила. Восемь человеческих поколений жили финикияне на острове Каллиста, пока Фера не прибыл туда из Лакедемона.

148. К этим-то финикиянам отправился Фера с людьми из разных спартанских фил. Он хотел жить вместе с ними в дружбе и вовсе не изгонять их. В это время минийцы бежали из темницы и разбили стан на Тайгете. Лакедемоняне угрожали им смертью, но Фера упрашивал сограждан не проливать крови и обещал вывести минийцев из страны. Лакедемоняне уступили его просьбам. Тогда Фера отплыл на трех 30-весельных кораблях к потомкам Мемблиара. Он взял с собой, однако, не всех минийцев, но лишь немногих. Большая же часть минийцев обратилась против парореатов и кавконов и изгнала их из страны. Сами же они разделились на шесть частей и впоследствии основали города: Лепрей, Макист, Фриксы, Пирг, Эпий и Нудий. Большинство этих городов уже в мое время разрушено элейцами. Остров же по имени основателя колоний был назван Ферой.

149. Сын Феры не захотел, однако, плыть вместе с отцом. Поэтому отец сказал, что покидает его как овцу среди волков. От этого отцовского изречения и произошло Имя юноши Эолик, и это имя осталось за ним. Сыном Эолика был Эгей, по имени которого называются Эгеиды - многочисленная фила в Спарте. У мужчин этой филы дети не выживали, поэтому они воздвигли по повелению оракула святилище Эриниям Лаия и Эдипа. С тех пор дети эгеидов стали выживать [как в Спарте, так] и на острове Фера.

150. До сих пор рассказ лакедемонян и ферейцев совпадает. Продолжение же этой истории сообщают только одни ферейцы. Согласно ферейцам, дело было вот как. Потомок этого Феры - Гринн, сын Эсания, царь острова Феры, прибыл в Дельфы принести от имени своего города гекатомбу84. Сопровождали его несколько ферейских граждан, и среди них Батт, сын Полимнеста, миниец из рода Евфема. Когда царь ферейцев Гринн стал вопрошать оракул о различных делах, Пифия повелела основать город в Ливии85. Царь отвечал на это: "Владыка! Я уже старик, и мне слишком тяжело отправиться в путь. Повели это сделать кому-нибудь из более молодых людей здесь". Этими словами царь указал на Батта. Затем больше ничего не произошло, но по возвращении на родину царь и его спутники пренебрегли изречением оракула: они не знали, где находится Ливия, и не решились наудачу отправить поселенцев.

151. После этого бог семь лет не посылал дождя на Феру, и на острове засохли все деревья, кроме одного. Тогда ферейцы вопросили об этом оракул, и Пифия вновь повелела выслать колонию в Ливию. Ферейцы не знали, как им избавиться от беды, и поэтому послали на Крит86 вестников разузнать, не бывал ли в Ливии какой-нибудь критянин или чужеземец, живший на Крите. Вестники бродили по острову с места на место и под конец пришли в город Итану. Там повстречался им ловец багрянок87 по имени Коробий, который рассказал, что однажды был отнесен бурей в Ливию, именно к острову Платея у ливийского берега. Ферейцы подрядили Коробия за деньги и повезли его на остров Феру. Затем с Феры отплыли на разведку сначала лишь несколько человек. Когда Коробий привез их на этот остров Платею, ферейцы оставили его там, дав запас продовольствия на несколько месяцев. Сами же поспешно отплыли назад, чтобы рассказать согражданам об острове.