Читать онлайн «Варяго-Русский вопрос в историографии». Страница 171

Окончательное прояснение загадки гуннов затрудняется тем, что мы не знаем внешнего облика фризских гуннов. Уральский компонент в населении Северной Европы выявляется антропологами, и доходит такой компонент по морскому побережью даже до Испании. Но в какой степени это население сохранило свои исходные черты к эпохе переселения народов - определить и невозможно: у гуннов, например, было трупосожжение.

Иордан к гуннам относился резко отрицательно и, стараясь унизить их, производил их от пораженных какой-то скверной готов. Византийские авторы тоже не имели ясного представления, откуда взялись гунны. Чаще все-таки их считали пришельцами с севера, а не востока. В составе гуннского объединения наверняка были и пришельцы с востока. Таковых немало было в сарматских племенах. Только применительно к Причерноморью вряд ли вообще можно было говорить о гуннском нашествии. Черняховская культура прекратила существование без следов пожарищ и разорений, на что справедливо указал киевский лингвист и археолог В.П. Петров. Городища и поселения были просто оставлены жителями. Верхняя граница существования поселений часто потому и не просматривается, что население ушло, захватив с собой имущество. А позднее, после крушения державы Аттилы на Среднем Дунае, многие племена возвращались назад. В их числе, как было сказано, оказались прежде всего сами гунны и руги. С ними, возможно, пришли и некоторые славянские племена, прослеживающиеся в Среднем Поднепровье примерно с конца V века (на эти поселения ориентировано 1500-летие Киева).

В германском эпосе отношение к Аттиле неоднозначно. На землях франков к нему относились враждебно. В Подунавье и в Прибалтике сохранялось почитание и даже любование. В саге о Тидреке Аттила - благородный правитель, давший приют изгнаннику. Гунны и готы совместно противостоят русским конунгам, совершают на них успешные походы, хотя так и не могут окончательно их сломить.

По саге о Тидреке Бернском Озантрикс был сыном Гертнита, которому некогда подчинялись Руссия, Полония (Польша) и земля Вильцинов. У Гертнита был, помимо того, сын Вальдемар и рожденный от наложницы Илья, которому была выделена в удел то ли Греция, то ли Герцике на Западной Двине - в разных версиях пишется либо так, либо этак. У Ильи тоже был сын Гертнит, которому Озантрикс выделил большой лен в своей земле, то есть где-то в Центральной Европе. Этот «русский» сюжет особым образом представлен в другой южногерманской поэме об Ортните, записанной около 1230 года.

Согласно поэме Ортнит правит в Гарде в Ломбардии (указанный выше район у озера Гарды близ Вероны). Илья Русский приходится ему дядей по материнской линии, но признается вместо отца. Для сюжета этого находятся две параллели: одна французская, другая - русская.

Во французской поэме об Ожье Датчанине (XII-XIII вв.) упоминается «русский граф» Эрно (Hernaut), в котором можно усмотреть того же Ортнита-Гертнита. Эрно был одним из предводителей войска, защищавшего столицу лангобардов Павию от Карла Великого (773-774 гг.). Совпадение в данном случае прежде всего территориальное: та же область Ломбардии, где, очевидно, сказания о местных «русских» продолжали жить.

Русская параллель содержится в одном варианте былины об Илье Муромце. Это былина о бое Ильи Муромца с дочерью. Илья побеждает девушку-богатырку и, как и положено, выясняет, над кем это одержал он победу. Девушка сообщает, что она «родом из земли да из Тальянскою», что «на святую Русь» отправилась она по совету матери искать своего отца, а также «поотведать... роду племени». Илья догадывается, о чем идет речь, и замечает, что он «был во той земле Тальянской, три года служил у короля Тальянского».

Исторически отношения между германским и славяно-русским миром складывались таким образом, что основная сюжетная линия саги о Тидреке, противопоставляющая готов и русских, воспринималась как актуальная.

У Теодориха не осталось прямых наследников. И в XVI-XVII веках, когда в Европе начинается погоня за знатными родословными, никто не пытался производить себя от славного готского вождя. Да и трудно было взять его в родоначальники: слишком известная личность. У Одоакра такое наследство обнаружилось, хотя тоже вроде бы не прямое. Обнаружилось оно прежде всего на территории старого Норика и позднейшей Штирии. Имя Одоакра - здесь он писался как Оттокар - носят сначала вожди, а затем маркграфы VII— IX веков вплоть до «пятого» по счету. Новая волна Оттокаров приходится на XI—XII века. Это также маркграфы штирийские и каринтийские, а Оттокар V становится и герцогом австрийским. Встречаются Оттокары также в богемских фамилиях.

В начале XVIII века Иоганн Хюбнер попытался свести все предшествующие генеалогии, «очистить» их от сомнительных, увязать друг с другом. Предпочтение он отдавал официальным, общепринятым генеалогиям, каковых набрал более 1300. В его генеалогиях начало штирийских графов теряется: у истоков стоит несколько имен (первый среди них Винульф). Но хронологическая отметка - движение герулов и Оттокара с острова Рюген в Италию. Династия королей герулов, вандалов и венедов на Балтийском море дается особо, причем она углубляется на несколько столетий до нашей эры, уступая по древности только датской. Древние генеалогии наверняка легендарны. К тому же в них заметно и нарочитое стремление к удревнению. Но генеалогии разных родов корректировали друг друга и как бы «разводили» своих и чужих. Поэтому примечательно само объединение в единый генеалогический ряд герулов, вандалов и венедов.

Германские авторы обычно называли балтийских славян венедами или вандалами, причисляя к ним также и герулов. Значит же это лишь то, что все эти племена не были германскими. Славяне же тоже пришли сюда лишь в VI веке, когда, скажем, вандалы уже ушли на юг, а здесь были ославянены их остатки, равно как остатки и других некогда здесь обитавших племен. Генеалогия герулов, вандалов и венедов по-своему отразила процесс ассимиляции: в ней перемешаны славянские и неславянские имена, в том числе такие, смысл которых теперь нелегко и выявить (они сродни гунно-фризским). Уже в начале нашей эры называются имена Всеслав и Вячеслав (Вышеслав). КIV веку отнесен Мечислав, и с этого времени следует ряд Радигастов. При Радигасте I, в частности, отмечается движение герулов в Италию, причем называется имя императора Гонория и указана дата - 388 год. Герулов, ушедших в Италию, эта генеалогия теряет из виду, возвращаясь к герулам, вандалам и венедам в Прибалтике.

У Хюбнера не нашлось места для генеалогии ругов-русов. Родоначальник династии русских князей на востоке Рюрик оторван у него от истоков, очевидно, в соответствии с официальными российскими генеалогиями. Между тем на Балтийском Поморье жила устойчивая традиция, возводящая Рюрика к той же самой геруло-венедской генеалогии. В XVII в. Фредерик Хемнитц производил Рюрика с братьями от ободритского князя Готлейба (Годослава), убитого в 808 г. датчанами. Та же версия отражена в известном словаре Клода Дюре (ум. 1611). Даже в XIX веке на Поморье все еще рассказывали о Годлаве и его сыновьях Рюрике Миролюбивом, Сиваре Победоносном и Труваре Верном[5].

Подъем Дунайской Руссии в XII-XIII веках в какой-то мере связан с политическим влиянием штирийских и австрийских наследников Одоакра. Позднее память об этой Руси становится все более и более смутной. Однако она не исчезает вовсе, а становится частью общеславянского наследия. Наступление германских феодалов на славянские земли неизбежно будило этническое самосознание. В XIV веке в Баварии сочиняются «теории», по которым рутены и славяне зачисляются в разряд «потомков Хама», относимых Библией к народам низшего сорта. В том же столетии в Чехии «обнаружили» грамоту Александра Македонского, вполне восстанавливавшую славянское равноправие.

Чехия XIV века становится центром славянского возрождения. Еще в XIII веке в хроники вносилось предание о братьях Чехе, Русе и Лехе, выселившихся некогда из Паннонии или Хорватии. Это предание теперь подкрепляется обращением к Великой Моравии IX века, когда три народа входили в состав единого государства, а также к еще более древнему «русскому» наследию. В Чехии нарочито культивируется «русское письмо» - глаголица, а знатоков «русской грамоты» находят именно в Хорватии. Самого Мефодия, как было сказано, представляют теперь «русином». И в Хорватии эти идеи находят отзвук. Здесь указывают место, где именно проживали три брата - родоначальники трех народов.

В XV-XVI веках примерно те же идеи захватывают и Польшу. Неизменно почетное место в польских хрониках и сказаниях отводится Одоакру. Называют его обычно «русским» князем, иногда «славянским»[6]. И во всех случаях предполагается, что и поляки некогда участвовали вместе с Одоакром в сокрушении Римской империи. В сущности, и немецкие авторы, настаивая на происхождении Одоакра с острова Рюген, лишь подкрепляли славянскую версию.