Читать онлайн «История Рима». Страница 58

Эпическая поэзия находилась в полном упадке и не представила ничего сколько-нибудь замечательного. Сцена была в прежнем положении: с чисто римским ханжеством долго не разрешали устроить в столице постоянного театра, хотя во многих городах провинции театральные здания давно существовали и хотя ежегодно в Риме огромные суммы расходовались на устройство временных театральных сооружений. Интерес публики к сценическим представлениям непрерывно возрастал, и одним из ближайших друзей Суллы был Квинт Росций, знаменитый римский актер того времени.

Наиболее крупным явлением в римской литературе рассматриваемого периода была сатира, вполне оригинальный, чисто латинский род стихотворных произведений, не имевший никакой определенной формы и заключавший любое содержание. Первым писателем сатир был Лицилий (148-103), гражданин латинского города Суэссы, человек состоятельный, отлично образованный и всеми уважаемый за свои личные достоинства. В сатирах он является и тонким литературным критиком, и благородным проповедником более чистых и скромных нравов. В политическом отношении он, естественно, является писателем оппозиционным, его стихотворения приобрели быстро необычайную популярность, которая доказывает, что литература стала уже и общественною потребностью, и силою.

К изучаемой эпохе относится деятельность Полибия (ок. 200- 120), который был одним из виднейших членов в римских литературных кругах, хотя писал по-гречески. Родом из Магелополя в Пелопоннесе, Полибий играл на родине довольно видную политическую роль, а после третьей Македонской войны был взят в числе заложников в Рим и здесь провел безвыездно 17 лет, вращаясь в кругу Павла Эмилия. Полибий был современником и очевидцем великого исторического факта: на его глазах известный тогда мир подчинился римскому господству в сфере политической и греческому – в сфере интеллектуальной; на его глазах жизнь всех народов Средиземного моря слилась в одно под гегемонией римского могущества и эллинского образования. В ясном понимании этого факта он написал свою историю. Она является первой, которую можно назвать всеобщею, потому что она совершенно свободна от партикуляризма греческих историков. Полибий с приемами греческого писателя обработал обширные римские источники, и в смысле богатства материала, его расположения, в смысле критики источников и правдивости рассказа Полибий представляет замечательное явление. Для римской истории труд Полибия чрезвычайно важен: та эпоха, которую описал он,- от Ганнибаловских войн до начала II в.- принадлежит к числу наиболее ясных для нас. Но нельзя не сделать Полибию одного существенного упрека: он понимал историю не как явление нравственного порядка, а как своего рода механическое, и поэтому все его суждения по вопросам религии, права и чести плоски, мелки, а в некоторых случаях и прямо нелепы.

По сравнению с произведением Полибия римские хроники представляют собою жалкие и скучные компиляции, нередко совершенно вздорные. С чрезвычайною подробностью, со всевозможною хронологическою обстоятельностью описываются в них события древнейших эпох, относительно которых не только не было, но несомненно и не могло быть сколько-нибудь точных свидетельств. Впрочем, некоторые хроники, касавшиеся времен ближайших, имеют известную цену, писаны они все уже по-латыни, а не по-гречески, как писались ранее. Несколько видных деятелей изучаемой эпохи вели свои записки, записывали и распространяли свои речи и составляли сборники своих писем, эти памятники впоследствии доставили ценный материал римским историкам.

Параллельно с развитием литературы и в зависимости от этого развития разрабатывались грамматика и орфография, зарождалась история римской литературы, развивалась вообще римская филология. Луций Стилон около 104 г. занялся изучением памятников древнейшего латинского языка, он старался установить и точный текст комедий Плавта. От этого же времени сохранился любопытный учебник риторики, автор которого относится неодобрительно к греческим ораторским приемам, находит их мелочными и искусственными и требует от речей большей простоты и деловитости.

Из специальных знаний за это время сделала успехи в Риме только юриспруденция: выработались многие тонкие юридические понятия и определения, совершенно неизвестные еще авторам XII таблиц. Развивалась и юридическая литература: сначала распространялись сборники советов по разным судебным делам, а затем началась и систематизация права. Сочинения Квинта Муция Сцеволы, который был консулом и главным понтификом и умер в 82 г., стали исходною точкою всех систем римского права и всех учебников его. Толчок более систематической и научной разработке правоведения был дан несомненно знакомством с философско-практическим схематизмом современной греческой философии.

Искусство находилось в жалком положении. Распространилась мода осматривать памятники искусства в Греции и, пожалуй, любовь к ним. Охотно увозили и в Рим произведения греческих художников, особенно то, что доставалось в виде военной добычи. В Риме возведено было много роскошных зданий, но все это делалось греками, и ни собственных архитекторов, ни собственных живописцев Рим не дал. Музыка и танцы получили широкое распространение, но исключительно как необходимое украшение роскошных обедов: и закон, и многие римляне по-прежнему относились к этим занятиям как к чему-то презренному. Это не мешало, однако, тому, что и представители знатнейших фамилий упражнялись усердно и в музыке, и в танцах, хотя и не достигали сколько-нибудь значительных успехов.

Во всем – и в умственной деятельности как в сфере практической политики – видим мы у римлян упадок производительности и силы. Распространялись и знания, и интерес к искусству, но только в смысле усвоения сделанного другими, творчества не было. Нация пережила уже свою юность и явно клонилась к упадку.

Слабость сенатской партии. Помпей, Красс, Цезарь. Смерть Суллы. Восстание Лепида. Серторий, борьба с ним и его убиение. Поход Лукулла против Тиграна. Пиратство и восстания рабов.

Сулла оставил власть, дав восстановленной им олигархии полную возможность отстаивать свое место и значение в государстве, но предстояло выдержать упорную борьбу. На том пути, каким шел Сулла, невозможно было возродить внутренние силы государства, олигархия могла держать власть в своих руках только при условии упорной защиты своих прав, только при энергичной и большой работе. Положение было особенно трудно потому, что против государственного порядка боролась не какая-нибудь одна партия, ему были враждебны самые разнообразные элементы, враждовавшие и между собой, но сходившиеся в ненависти к олигархии: с одной стороны, строгие юристы, возмущавшиеся прямым нарушением законов, с другой – идеалисты, сторонники народовластия, которые отстаивали старые громкие фразы и не замечали, что существа дела они изменить не умеют; население областей, получивших неполные права,- и вольноотпущенники, лишенные значительной части своих прав; капиталисты, утратившие всаднические суды,- и чернь, лишенная дарового хлеба; люди, искавшие популярности,- и люди, разорившиеся в революции, наконец, даже многие бывшие сподвижники Суллы, которые прокутили богатое вознаграждение и теперь мечтали о новых подачках,- все это было враждебно порядку вещей, установленному Суллою. От немедленной катастрофы спасало сенат лишь то обстоятельство, что в рядах оппозиции не было выдающегося вождя, не было человека, способного объединить всех недовольных и направить их силы на коренное изменение государственного строя.

Не было выдающихся людей и в рядах партии правительственной. Глубоко павшая римская аристократия утратила и дарования и честолюбие. Представители знатнейших фамилий считали теперь дух партийности патриотизмом, тщеславие – честолюбием, ограниченность – последовательностью. Они довольствовались самыми легкими лаврами, пустыми титулами, и в том возрасте, когда настоящий государственный человек иногда только начинает достойную себе деятельность, они уже были утомлены жизнью и спешили удалиться в интеллигентную праздность.

Наиболее известным человеком в это время был Гней Помпей (96-48). Ему не было еще 30 лет, а он уже прославился как полководец, все считали его и выдающимся государственным человеком, но только при отсутствии истинных дарований мог выдвинуться на первое место такой человек. Помпей был человек совершенно дюжинный: он обладал личною храбростью, но дарований полководца вовсе не имел; он был бесспорно честен в частной жизни, но не брезговал и такими способами наживы, от которых отвернулся бы человек действительно нравственный, и если не шел путями очень кривыми и темными, то только потому, что был слишком богат; распущенность современного общества создала ему славу человека добродетельного, но по требованию Суллы он развелся со своею женою и казнил своих бывших товарищей и сподвижников; человек упрямый, он обыкновенно оказывался игрушкою в руках окружающих; в политическом отношении он не имел никаких идей и торжественною молчаливостью прикрывал их отсутствие, а когда решался на какие-либо шаги, казавшиеся ему тонкими, то обыкновенно самым явным образом попадался впросак. Политическое положение Помпея было фальшиво: выдвинутый Суллою, он пошел против него, но не вполне решительно; он мог занять высокое положение как полководец, покорный сенату, но не хотел идти на второстепенную роль; постоянно мечтая об исключительном положении, он всегда отступал пред неизбежным риском, как только представлялась необходимость сделать последний шаг для того, чтобы такое положение занять.