Читать онлайн «Английский дом. Интимная история». Страница 34

Итак, ткань для подтирания зада — аристократичный, даже королевский выбор. Немного смущает, что эти льняные тряпочки кипятили и использовали многократно. Личная прачка Вильгельма III стирала не только сорочки, но и «туалетные платочки», стоявшие в списке королевского белья рядом с простынями и салфетками. Очевидно, внешне похожие на салфетки, чистые «туалетные платочки» клали на столик в комнате, где монаршая особа справляла нужду. Вообще королевские туалетные комнаты были довольно просторными помещениями. Например, в нужнике Марии II в Кенсингтонском дворце висел большой портрет самой королевы и ее супруга.

Традиция укладывать «туалетные платочки» на столик рядом с туалетным стулом в домах консервативной аристократии дожила в измененном виде до конца XX века. В 1990-е годы в замке Граймсторп в графстве Линкольншир, родовом гнезде семейства де Эрзби, прислуга продолжала раскладывать веером листы туалетной бумаги на столике в туалете. Должно быть, некогда так клали льняные «платочки», пока их не сменила туалетная бумага.

Изначально бумага была слишком дорогой, чтобы использовать ее в качестве подтирки. Тем не менее в 1751 году некто Уильям Уиндем все же перешел на более современный материал. Устраивая новый туалет в своем доме, Фелбригг-холле в Норфолке, он упомянул, что помещение должно быть «как можно более светлым. Там должно быть место, куда можно было бы поставить свечу и положить бумагу». Но никто не тратил на туалетные нужды ценную новую бумагу. Английское слово bumf (то же, что «спам») происходит от разговорного слова — bum-fodder («туалетная бумага», «газета»): некогда прочитанную газету или ненужную корреспонденцию рвали на квадратные кусочки, прокалывали в одном углу, нанизывали на веревку и вешали в туалете. Прежде это входило в обязанности домохозяек, если только те не перепоручали работу детям. Я тоже попробовала «делать» туалетную бумагу по старинному методу. Занятие мирное и успокаивающее, особенно, если время от времени не погружаться в изучение напечатанного на клочках текста.

Туалетная бумага впервые появилась в Америке, в 1857 году — в год образования компании «Гигиеническая бумага Гайети». О новинке узнали в Англии, и в 1880 году была создана «Британская компания перфорированной бумаги», производившая туалетную бумагу популярной марки «Бронко». Толстая и гладкая «Брон-ко» поначалу продавалась в Лондоне с тележек и оставалась лидером рынка до 1950-х. С ней конкурировала марка «Айзал». В государственных учреждениях служащие пользовались туалетной бумагой со штампом: «Государственная собственность. Не забудьте вымыть руки».

Мягкую бумагу изобрели в 1936 году, но сначала выпускали только в виде носовых платков для джентльменов и продавали исключительно в «Хэрродс». Однако сообразить, что мягкой бумагой подтираться гораздо приятнее, чем «Бронко», было нетрудно, и вскоре ее рулоны начали появляться в ванных комнатах.

До 1957 года выпускали туалетную бумагу только белого цвета. Долгое время для североамериканского рынка делали более плотную бумагу: считалось, что европейцы складывают лист вдвое (привычка, сохранившаяся с тех времен, когда в ходу были льняные тряпочки?), а американцы сминают. Затем появилась туалетная бумага пастельных тонов, с рисунком, рифленая, многослойная. В других культурах, особенно на Востоке, умудряются обходиться без туалетной бумаги: там не подтираются, а подмываются — и лес таким образом берегут, и отходов меньше. Новинкой 1990-х годов стала ужасная «влажная» туалетная бумага, ароматизированная, прошедшая дерматологическую экспертизу и супе-рочищающая — излишество в духе времен заката Римской империи.

Возможно, представления Леоны У. Чалмерс, автора упомянутой в эпиграфе книги, наивны, но она заслуживает нашей похвалы уже за то, что стремилась просветить женщин относительно физиологии их детородных органов: «Женщины должны иметь возможность узнать, как устроены и работают эти органы». Но как им получить правдивые сведения, вопрошала Чалмерс, «если они им недоступны»?

Как следует из текста «Третьей книги Моисея (Левит)», даже в древние времена на всем, что связано с менструальной кровью, лежало табу — ее следовало скрывать, а не обсуждать: «Если женщина имеет истечение крови из тела ее, то она должна сидеть семь дней во время очищения своего… и все, на чем она ляжет в продолжение очищения своего, нечисто… и всякий, кто прикоснется к постели ее, должен вымыть одежды свои и омыться водою…»[76]. В «Книге пророка Исайи» матерчатая прокладка названа «нечистотой»[77], от которой необходимо избавиться как можно скорее.

На протяжении столетий в качестве гигиенических прокладок использовались куски старой ткани, а о постыдном факте менструации говорили туманно и иносказательно: «визит французской дамы», «красные мундиры пришли», «полная луна». Ричард Мид[78] писал в 1704 году: «Каждый знает, что луна способствует известным эвакуациям слабого пола». Он считал, что у женщин, живущих ближе к экватору, должны быть более сильные кровотечения.

Об отношении к менструации женщин викторианской эпохи мы знаем мало, потому что те не стали бы обсуждать эту тему даже под угрозой смерти. «Первый знак для женщины, чтобы она озаботилась тем, что, возможно, беременна, — когда у нее перестают случаться состояния плохого самочувствия», — так деликатно автор «Советов замужней женщине» описывал в 1853 году прекращение месячных.

В 1896 году компания «Джонсон и Джонсон» запустила в производство «Полотенца Листера»[79] — первые в истории одноразовые прокладки. Но поскольку фирма не могла рекламировать свою продукцию (упоминать о менструации? немыслимо!), товар никто не покупал, и производство пришлось прекратить. Однако во время Первой мировой войны сестры милосердия заметили, что бинты из целлюлозы для перевязки раненых впитывают кровь гораздо лучше, чем хлопчатобумажная и льняная ткань, которой они издавна пользовались сами. И в 1921 году старейшая на сегодняшний день компания по производству гигиенической продукции «Ко-текс» приступила к выпуску одноразовых прокладок. Первоначально они крепились пуговицами или крючками к специальным трусам или к поясу (липкая полоса на прокладках была придумана лишь в 1970-е). Гигиенические прокладки давали женщинам ощущение комфорта и личной свободы, и это понравилось не всем мужчинам. Литературный титан Уильям Фолкнер, завидуя огромному коммерческому успеху мелодрамы Маргарет Митчелл «Унесенные ветром», желчно заявил, что популярность романа — не более чем результат феминизма в «эпоху “Котекса”».

 Реклама «Нового менструального пояса “Виктория V «Поразительный успех! Огромные продажи! — гласит сопроводительный текст. — Абсолютно никаких неприятных ощущений в отличие от более традиционной салфетки или ткани».

В 1933 году были изобретены тампоны, которые получили широкое распространение, несмотря на недовольство католической церкви, находившей в них сходство с противозачаточными средствами. Любопытно, что тампоны с аппликатором предпочитают в странах с протестантскими традициями, женщины в которых помешаны на чистоте и больше боятся запачкать в крови пальцы; менее брезгливые жительницы католических стран отдают предпочтение тампонам без аппликатора.

Лишь в 1970-е, во времена торжества феминизма, общество вслух заговорило о менструации. В романе Джуди Блум «Ты слышишь меня, Господи? Это я, Маргарет» (1978) девочка, от лица которой ведется повествование, смотрит в школе образовательный фильм о женской физиологии. «В этом фильме, — разочарованно вспоминает она, — объясняли, что такое яичники, а девочек даже не показали. Сказали только, как здорово все устроено в природе и что мы скоро станем женщинами…» Затем другая девочка спросила про «тампаксы» — этот дерзкий вопрос вызвал в учительнице замешательство. «Мы не рекомендуем пользоваться средствами внутренней защиты, пока вы не станете старше», — услышала она малодушный ответ.

В первое время производители женских гигиенических средств не принимали в расчет, что применение тампонов может грозить токсическим шоком. Когда в начале 1980-х эта проблема дала о себе знать, некоторые феминистки с пеной у рта доказывали, что, если бы тампоны предназначались для мужчин, они проходили бы более тщательную проверку.

Больным вопросом остается утилизация использованных средств женской гигиены. На протяжении почти всего XX века их сжигали — либо дома, либо в бойлерной административных зданий. Запах при этом стоял не слишком приятный. Сейчас на уничтожение использованной гигиенической продукции введены жесткие ограничения: в соответствии с Законом об окружающей среде в общественных туалетах должны стоять специальные урны; их очистка возложена на организации по утилизации медицинских отходов. Чтобы реже опорожнять урны и снизить расходы на вывоз мусора, в туалетах стали ставить бачки большого размера, которые служат источником инфекций, — они занимают в кабинке много места и их трудно не задеть. Впрочем, женщины-дизайнеры уже придумали альтернативу урнам. В спроектированных ими туалетных кабинках предусмотрены встроенные в стену желоба для сброса использованных средств женской гигиены.