Читать онлайн «Империя – I». Страница 71

Уже говорилось, что в самурайскую эпоху XVII-XIX веков Японские острова были в значительной степени самоизолированы от внешнего мира. Хотели защитить себя от вторжения западных мятежников. Однако к середине XIX века дележ наследства Великой = «Монгольской» Империи в Евразии и Америке завершился и взоры реформаторов наконец обратились к удаленным Японским островам, остававшимся до того времени оплотом прежнего имперского самурайского духа. Настал черед Японии.

В середине XIX века европейские военные корабли (иногда, кстати, уклончиво именуемые в некоторых сегодняшних учебниках истории торговыми) появились у берегов Японии. Европейцы организовали военный переворот, приведший к падению самурайского правления. Этот период был затем лукаво назван «Мейджи реставрацией» (Meiji Restoration), то есть как бы возвратом к прежним ценностям и прежним политическим структурам и идеалам [1167:1], с.104. На самом же деле речь шла вовсе не о реставрации, а о завоевании ордынско-самурайской Японии реформаторами европейцами. Последний оплот самураев – ставка шегуна на севере Японии, в городе Айзу-Вакамадзу – была захвачена и разгромлена.

Современные японские историки обычно скупо и сдержанно говорят об этой бурной и довольно темной эпохе японской истории. Вот, например, как излагаются события в книге [1167:1], в разделе под многозначительным названием «Прибытие „Черных Кораблей“.

«В 1853 году коммодор Перри (Commodore Perry) ввел военные корабли в гавань Едо. Перри привез с собой письмо Филлмора (Fillmore), президента США, с требованием к бакуфу (bakufu) открыть Японию всему остальному миру. Перри вернулся на следующий год, требуя в совершенно недвусмысленных терминах, чтобы Япония открылась… Двухсотлетняя политика изоляционизма Японии пришла к своему концу… Кланы областей Сатсума (Satsuma)… и Хошу (Choshu) воспользовались политической ситуацией. Эти политические фракции сначала постарались изгнать иностранцев, дабы построить государство, опирающееся на императора. Однако после столкновения с английскими войсками, они убедились в подавляющем военном превосходстве западных сил и отказались от своего прежнего враждебного отношения к Европе и Соединенным Штатам. Вместо этого силы анти-бакуфу коалиции обратили свой взгляд на само военное правительство (то есть на самурайское правительство Японии – Авт.). В 1868 году анти-бакуфу военные силы вошли в Замок Едо, не встретив какого-либо сопротивления» [1167:1], с.103.

Так, в 1868 году закончилась ордынско-самурайская эпоха в Японии. Во второй половине XIX века по завоеванной стране прокатилась волна «реформации», то есть приведения японской жизни к западным и американским образцам [1167:1], с.104.

Следует добавить, что через некоторое время в Японии возникла ностальгия по эпохе самураев XVI-XIX веков. Отмечается, в частности, следующее: «Люди смотрят назад, в эпоху Едо, с огромной ностальгией» [1167:1], с.10. Средневековые самураи до сих пор являются в Японии в значительной степени объектом восхищения и глубокого уважения.

Обратимся теперь к истории японского холодного оружия. Следующий яркий факт нам сообщил С. Н. Попов – чемпион СССР по классической борьбе и двукратный абсолютный чемпион России по каратэ. Оказывается, в журнале «Магнум. Новый оружейный журнал» в 1998 году была опубликована статья Л. Архангельского под названием «Сталь самураев». В статье анализируется история знаменитых самурайских мечей [37]. Обращает на себя внимание уже само начало статьи: «Известные… мечи самураев в строгом смысле не являются мечами, представляя собой типичные сабли. В дореволюционной русской литературе изогнутое однолезвийное оружие самураев и называлось не иначе как саблей» [37], с.18. Напомним, что оружием ордынских казаков была именно сабля.

«Особо ценных мечей сейчас на учете 117 штук, еще около трех тысяч – ценных… Главное своеобразие самурайских мечей… заключается в металле их клинков и в способах его получения» [37], с.21. Далее автор рассказывает о специальной технологии изготовления стали для самурайских мечей. Затем он сообщает следующий интересный факт. «Эту крицу сырцовой стали, называемую «оросиганэ», расковывали в пластину, закаливали в воде…» [37], с.21. После этого Л. Архангельский продолжает обсуждать технические детали изготовления самурайской стали.

В цитированном фрагменте стоит обратить внимание на название Оросиганэ для крицы сырцовой стали. Не исключено, что оно является слегка искаженным названием рос-хан. То есть попросту русский-хан. По-видимому, в средневековой Японии сталь самурайских мечей называлась «русско-ханская сталь». И понятно почему. Поскольку способ ее изготовления был принесен в Японию завоевателями из Руси-Орды.

Следы того, что средневековое самурайское оружие было когда-то русско-ордынским оружием, сохранились еще в одном названии.

Л. Архангельский сообщает: «Производили переработку железистых песков и другим методом, получившим название «татара»—процесс» [37], с.21. То есть попросту татарский процесс. «Этот метод пришел в Японию из Манчжурии в незапамятные времена, чуть ли не в VII веке, и в период Муромаси (1392-1572) получил особое распространение. Последнюю «татара-печь» погасили лишь в 1925 году» [37], с.21.

Итак, специалисты по истории производства самурайской стали сообщают нам, что «татарский процесс» ее изготовления был особо распространен в XIV-XVI веках, то есть как раз в эпоху Великой = «Монгольской» Империи. Наша реконструкция прекрасно объясняет это обстоятельство.

Здесь и в Приложениях 2, 3, 4 мы приведем наиболее интересные идеи из работы Н. А. Морозова о русской истории [124].

Мы считаем полезным ознакомить читателя с точкой зрения Морозова, поскольку эта часть его труда пока не опубликована. С другой стороны, после нашего самостоятельного исследования этой проблемы, мы пришли к однозначному выводу, что некоторые гипотезы Морозова по поводу русской истории в корне ошибочны. См. детали в [5].

В частности, его основная гипотеза о якобы западном происхождении «татаро-монгольского ига» на Руси в результате ее завоевания западно-европейскими крестоносцами, по нашему мнению абсолютно неверна. Мы отдаем себе отчет в том, что наша концепция [5] идет вразрез с прочно укоренившимся за время правления Романовых представлением о якобы безусловном превосходстве Западной Европы перед Россией, всего «европейского» перед «русским».

Этому неверному представлению поддался и Н. А. Морозов. Именно это и помешало ему понять русскую историю. С его огромным опытом критического анализа древней истории, он видел многие факты, но оказался не в состоянии их объяснить. Может быть, понимая это, он и воздержался от публикации своей рукописи [124] по русской истории.

«Западническое заблуждение» Н. А. Морозова легко понять. Не он один поддался этому предрассудку, внедренному в наше сознание «романовским воспитанием». Мы легко можем себе представить, что и некоторым нашим читателям было бы психологически намного проще, если бы русское государство оказалось итогом западного крестоносного завоевания. Может быть, и не очень приятно, но зато – просто. Потому что привыкли.

А вот к обратному утверждению, – что Русь и была той самой Великой, то есть «Монгольской» империей, которая в свое время завоевала, в частности, и Европу, – привыкнуть психологически намного сложнее. Чтобы помочь читателю преодолеть этот психологический барьер, мы и написали этот раздел нашей работы в виде беседы с Н. А. Морозовым.

Цитируя фрагменты его рукописи, мы время от времени комментируем их, вплетая тем самым в нашу новую концепцию древнерусской истории, изложенную выше и радикально отличающуюся от концепции Морозова. Как и от романовской.

Если говорить о русской истории, то в отличие от Морозова мы считаем, что Татаро-Монголия средних веков – это сама Великая Русь – Татаро-Мегалион, от греческого Мегалион – Великий, то есть Велико-Россия [5].

Выдвинув гипотезу о западно-крестоносном происхождении «татаро-монгольского» периода в истории Руси, Морозов не обратил внимания на важные факты, безусловно противоречащие его идее. В нашей книге [5] мы их перечислили. Здесь же мы приведем новые данные.