Читать онлайн «Григорий Распутин: правда и ложь». Страница 57

«Вся совокупность элементов „прикрытия“ фальсификации, богатейший фактический материал говорят о том, что перо фальсификатора находилось в руках историка-профессионала, не только прекрасно ориентировавшегося в фактах и исторических источниках рубежа двух столетий, но и владевшего соответствующими профессиональными навыками. Уже первые критические выступления намекали на фамилию известного литературоведа и историка, археографа и библиографа П. Е. Щеголева. В этом трудно усомниться и сейчас, хотя документальных подтверждений этой догадки до сих пор обнаружить не удалось»[358].

Умерла Анна Вырубова (Танеева) 20 июля 1964 года в Хельсинки в возрасте 80 лет. В 1994 году в России вышли неопубликованные ранее воспоминания Анны Танеевой. В числе прочего, они проливают много нового света на историю Григория Ефимовича Распутина[359].

Один из современных критиков Распутина справедливо заметил, что очень соблазнительно представляется многим сегодня загнать образ Распутина в рамки традиционного православия. Действительно, очень уж не вписывается облик мирского Григория Ефимовича в аскетически-отшельничий образ традиционного Византийского святого. А раз нельзя этого сделать, то говорить о Распутине в положительных тонах является до сего дня в кругах власть имущих дурным тоном. На мой взгляд, в этом и заключается одна из главных причин, по которым правда о Распутине усердно маскируется. Это же есть и главное препятствие на пути к канонизации старца, то есть официальному объявлению его святым.

Но есть и другая причина, заставляющая меня сомневаться в том, что когда-либо Православная церковь будет заинтересована в реабилитации доброго имени Григория Распутина. И причина эта в том, что если признать, что Распутин был прав, это означает одновременно признание того, что большинство церковных иерархов того времени заблуждалось. Они оказались духовно слепы, и ответственность за развал России в 1916–1917 годах, таким образом, ложится в первую очередь на плечи православного духовенства.

Мне не хочется никого обвинять, потому что нам дана заповедь прощать, и обвинения я оставлю Суду Божию. Но я верю, что правда о Распутине будет восстановлена. Известная максима гласит, что тот, кто не учит уроков истории, обречен на то, чтобы эту историю повторить. Досадно видеть, что сегодня самым высоким идеалом России рисуется лубочная картина дореволюционной Русской Православной церкви, которую нам идеалистически преподносят. Но история Распутина показала, что за внушаемым внешним лоском скрывалась опасная бездна. Было бы страшно, если бы Россия провалилась в эту бездну снова. Второй раз, кажется, возврата уже не будет.

И все же очень многие люди набрались смелости признать Распутина человеком Божиим, обелить его неправедно замаранное имя. К примеру, 24 февраля 1991 года Катакомбная церковь на так называемом «Освященном Соборе Епископов Катакомбной русской церкви истинных христиан» причислила Григория Распутина-Нового к лику святых. Этот документ, по данным, которые приводит Сергей Фирсов, был подписан катакомбными епископами Исаакием (Анискиным), Илларионом (Светловым) и Антонием (Ильичевым).

«Известность святого мученика Григория (Распутина) среди народа Божьего в России как наставника будущих царственных новомучеников и исповедников сделала его ходатаем перед православным царем за народ русский, страдавший от искушений и смущений, посеянных масонами разных толков.

Бессребреник и чудотворец, друг царской семьи, Григорий Распутин встал на пути разрушения богоустановленной православной царской власти в России и поэтому, как показывают исторические свидетельства участников, он был убит в результате заговора масонской ложи, чем и прославил Русскую церковь в апокалиптическое последнее время»[360].

Впрочем, сегодня подобного мнения придерживается только горстка наших соотечественников. Сергей Фомин пишет: «До сих пор (вдумайтесь: до сегодняшнего дня! семидесяти лет мясорубки, а нам все нипочем!) мы… мечем комья грязи в Тобольского мужика, друга тех, кого Господь милостиво даровал нам прославить, а куски этой грязи, пролетая мимо него, ударяют в ослепительно светлый лик царственной страдалицы! То-то радуется преисподняя!»[361]

Когда Синодальная комиссия рассматривала вопрос о канонизации царской семьи, то вопрос о Распутине был одним из главных, и Комиссия подготовила особый доклад на эту тему, который был издан. Покойный член этой комиссии архимандрит Георгий (Тертышников) рассказывал, что, когда речь зашла о Распутине и тех обвинениях, которые против него выдвигались, обвинения падали одно за другим… Наконец кто-то из членов комиссии с улыбкой сказал: «А что? Похоже, мы уже занимаемся не канонизацией царской семьи, а канонизацией Григория Ефимовича?»

«Конечно, никто там не думал о его канонизации, но выяснилось, что обвинения, выдвигавшиеся против него и некогда казавшиеся вполне убедительными, на поверку оказались ложными. Так что оставим пока вопрос в такой стадии. Как в старину говорили ученые: non liquet — не ясно… Удовольствуемся хотя бы этим»[362].

Но есть и другая точка зрения. Схимонахиня Николая (Татьяна Гроян), входившая в окружение старца Николая (Гурьянова) с острова Залит, написала своеобразное распутинское житие — книгу «Мученик за Христа и за царя. Человек Божий Григорий. Молитвенник за Святую Русь и Ея Пресветлого Отрока».

Священник Дмитрий Дудко также является одним из тех, кто поднял свой голос в защиту доброго имени старца: «Лжецы, разрушители, пассивные скептики редко бывают способны просто, по-детски верить. Верить тому, кто всей душой болел за Россию, страдал о ней, кто разделял горькую участь со своим народом, кто умел проявить сострадание и к императору, и к самому последнему из его подданных. Не случайно августейшее семейство было так вежливо и благоговейно к Распутину. Сердце сердцу весть подает: своим чутким праведным сердцем они в Распутине чувствовали праведника и обращались к нему как к праведнику. И он помогал им молитвою там, где были бессильны опытные врачи»[363].

Лично я не выступаю за канонизацию Григория Ефимовича — Господь и без того знает Своего верного слугу. Сам Григорий Ефимович не считал себя святым, но говорил о себе как об опытном страннике, идущем к Небесному Иерусалиму, называл себя искателем Вышнего Града. Человеческое признание ничего самому Григорию Ефимовичу не добавит: для простого тобольского крестьянина это слишком много, а для Помазанника Божия — слишком мало. Но ради нашего собственного блага, ради открытия духовного видения доброе имя Григория Ефимовича должно быть восстановлено. И для этого тоже предпринимаются теперь шаги, которые люди доброй воли должны поддерживать.

Например, много лет уже в Покровском действует музей Григория Ефимовича. «Организаторы — супруги Владимир и Марина Смирновы — за это время стали признанными в научном мире распутиноведами, — читаем мы в статье журналиста Анатолия Меньшикова. — На сбор экспонатов, документов они отдают все свободное от службы время. И — существенную часть семейного бюджета. Музей размещается в сорока метрах от снесенного особняка Распутина — в двухэтажном доме полуторавековой давности, на четверть ушедшем в землю. Здесь есть, например, подлинные записки Григория министрам с непременным обращением: „Милай, дарагой…“; уникальные фотографии, телеграфная переписка с императором»[364].

И свою скромную книгу я посвящаю тому же доброму делу, которому посвящен музей Распутина. Довольно уже есть книг, смешивающих имя Григория Распутина с грязью осуждения; достаточно и таких, что приписывают ему раздвоение личности или муссируют нелепые теории в тщетных попытках объяснить феномен Распутина. Эти теории, какими бы новыми они ни представлялись авторами (или даже самим авторам), есть всего лишь старые сплетни о Распутине, разносимые когда-то желтой прессой. Читая книги о Распутине, написанные иными умными людьми, невозможно не удивляться духовной слепоте этих людей. Когда я об этом думаю, то, чтобы не искушаться, всегда памятую слова Спасителя: прости им, ибо не ведают, что творят.

Современная церковная оценка взглядов Распутина на духовенство представлена в официальном документе Архиерейского собора, состоявшегося в октябре 2004 года:

Отношение к духовенству у автора «Жития» сдержанно критическое. В своей оправдательной брошюре он не раз призывает посещать храм Божий, участвовать в церковных Таинствах и почитать священнослужителей, «какие бы ни были батюшки». Но это «какие бы ни были» звучит в «Житии» навязчивым рефреном: «худой, да батюшка», «ему бы надо было поступить в исправники, а он пошел в батюшки», «наемник паствы», «с барышнями танцует» и проч., и проч. Дело даже не в обличении тех или иных пороков, а в том, что о «других» священниках в «Житии» ничего не говорится, кроме глухого упоминания: «Ведь батюшка двояко есть — есть наемник паствы, а есть такой, что сама жизнь его толкнула быть истинным пастырем, и он старается служить Богу — наемник же на него всячески доносит и критикует». В результате духовенство предстает в брошюре духовно немощным, расслабленным, нуждающимся в оправдании и снисхождении автора «Жития» и его читателей.