Читать онлайн «История Польши». Страница 52

Эти черты: доминирование интересов народа-шляхты над интересами государства, оригинальный характер шляхетской культуры, любовь к свободе и вовлеченность в политическую жизнь – оказались наиболее устойчивыми. Именно они и стали основой Польши. /218/-/219

Чем знаменателен XVII век в истории Польши? За столетие, начиная с рокоша Миколая Зебжидовского (1606) и до Тарногродской конфедерации (1715), в Речи Посполитой произошли значительные перемены: в XVI в. она была европейской державой с имперскими амбициями, однако в конце века напоминала корабль, терпящий бедствие. Страна, созидаемая на принципах гражданской ответственности за сообщество свободных людей, по-прежнему считала их высшей ценностью, но, скорее, номинально, чем на практике. В то же время это было столетие, когда Речь Посполитая не только выстояла, но и стала воплощением духовных ценностей. А потому ее граждане имели все основания считать себя избранными Богом и ожидать от Европы понимания и принятия Речи Посполитой такой, какова она есть.

XVII столетие, несомненно, стало эпохой наиболее полного воплощения жизненного идеала шляхты. А потому нам не следует слишком строго оценивать его с позиций сегодняшнего дня. Это была эпоха барокко и Контрреформации, в которых нашли отражение оригинальные польские черты, эпоха окончательного упрочения позиций католицизма. Именно тогда были заложены основы национального самосознания, сформировались принципиальные особенности польской идентичности, впервые нашло свое выражение польское своеобразие. Польша этой эпохи рождалась из оригинальной формы республиканского правления, при котором возобладало чувство превосходства народа-шляхты над государством, ее сарматский характер не позволял Польше подчиниться ни Востоку, ни Западу. Непросто распознать основную тенденцию столетия. Могла ли Речь Посполитая осознавать, сколь высоки были ставки в противостоянии с Россией? Существовала ли на самом деле возможность избежать возникновения независимой Пруссии? Могла ли свобода привилегированных слоев надежно гарантировать функционирование этих институтов /220/ и самого государства? Возникает также вопрос: сохранилась ли польская идентичность при неизменных формах государственного устройства и жизни?

На пороге XVII в. поступательное развитие шляхетской Речи Посполитой значительно замедлилось. Все сильнее давало о себе знать желание жить в мире, в то время как размеры государства и отношения с соседями вынуждали продолжать внешнюю экспансию. В целом эти попытки в XVII столетии не были успешными. Польша противостояла врагам на востоке и юге, но не решалась воспользоваться благоприятными для нее возможностями на севере и западе. Готовая воевать за огромные земельные владения на Украине и за окончательную инкорпорацию прусской территории, она боялась только одного – усиления королевской власти. Для земель Короны и Литвы в середине XVII в. война стала повседневной реальностью, и, начиная с этого времени, ради сохранения мира граждане республики будут жертвовать частью территории страны. В то же время именно в эту эпоху польская культура оказывала сильнейшее влияние на своих ближних и дальних соседей.

В 1599 г. распался союз со Швецией, и началась более, чем столетняя история вооруженных конфликтов, в которые Речь Посполитая была втянута из-за династических интересов династии Вазов, хотя и рассматривала каждую очередную войну как защиту своей свободы. Но при этом никто не думал, что восточный сосед также может представлять серьезную угрозу. Долгое время считалось, что Московское государство в той или иной форме может быть связано с Речью Посполитой. Отношения с Турцией оставались мирными, и, казалось, ничто не предвещало будущих конфликтов. Несмотря на неприязнь шляхты к Габсбургам, на протяжении большей части XVII в. Австрия была естественным союзником Речи Посполитой. За 60 лет в Пруссии были сделаны очередные уступки в пользу бранденбургского курфюрста.{84} Они расценивались как меньшее зло. Только одно постоянно тревожило граждан – страх перед absolutum dominium – абсолютной властью короля. В течение всего столетия продолжалось противостояние между защитниками шляхетских свобод и сторонниками королевской власти, которые стремились к созданию модели централизованного государственного управления. Это противостояние привело к параличу государства и ослаблению нации. Однако подобных последствий никто не предвидел.

После разоблачений инквизиционного сейма 1592 г. Сигизмунд III потратил много времени на то, чтобы воссоздать свою при- /221/ дворную партию. Замышлявшиеся реформы наталкивались на сопротивление со стороны сторонников канцлера Замойского и шляхетской демократии («популяристов»). Прежде чем дело дошло до открытой конфронтации, Речь Посполитая оказалась втянута во внутренние конфликты в России. В 1605 г. несколько магнатов (Мнишек, Вишневецкий) при молчаливом согласии двора организовали интервенцию в поддержку самозванца Лжедмитрия. Нашлось несколько тысяч авантюристов, рассчитывавших на добычу от грабежей. Вряд ли эта акция свидетельствовала о нехватке средств к существованию у представителей малоземельной шляхты. Поход ничем не отличался от предпринимавшихся прежде и впоследствии военных походов магнатов – за Днепр, Днестр или в Ливонию. Лжедмитрий после коронации не собирался и не мог выполнить обязательств перед Речью Посполитой. И уже в мае 1606 г. его смело народное восстание, вознесшее на трон Василия Шуйского. Кризис в Москве позволял, однако, укрепить восточную границу и препятствовал заключению союзов России со Швецией или с Австрией.

Политическая ситуация в самой Польше, тем не менее, не способствовала внешнеполитическим инициативам. Сейм 1605 г. не утвердил налоги на продолжавшуюся с 1600 г. войну в Ливонии. Отстраненный королем от власти, Замойский употребил все свое влияние на срыв реформы сейма, предостерегая, что принятие решений большинством голосов ведет к ограничению шляхетских свобод. Со смертью Замойского партия популяристов лишилась вождя, но у программы защиты существовавшего порядка вещей еще оставались приверженцы. Несмотря на конфликт между католиками и протестантами, посольская изба в 1606 г. единодушно отвергла предложенный королем проект реформы, касавшийся казны, армии и государственного устройства. Состоялось несколько съездов шляхты, проходивших весьма бурно; наконец, в августе 1606 г. под Сандомиром был организован рокош в защиту оказавшихся в опасности шляхетских вольностей. Ни о какой общей программе не могло быть речи: протестанты стремились получить гарантии в ситуации все возраставшего натиска католицизма; многих рокошан всерьез беспокоила судьба Речи Посполитой, и они стремились предотвратить расстройство государства. Часть магнатерии, в свою очередь, связывала с рокошем надежды на усиление своего влияния; не было недостатка также и в личных амбициях, как у предводителя движения Миколая Зебжидовского. Добиваясь ограничения королевской власти, рокошане требовали передать сейму функции раздачи должностей, укрепить позиции сенато- /222/ ров-резидентов, ввести выборность земских должностей. Всех объединяло недоверие к королю; выдвигались даже проекты его низложения. Дошло до вооруженных столкновений. Шестого июля 1607 г. под Гузовом король разгромил рокошан, но их вожди не понесли никакого наказания.

Не сумев осуществить реформы, Сигизмунд III стремился к упрочению своих позиций, добившись внешнеполитических успехов. В 1609 г. он предпринял поход на хорошо укрепленный Смоленск. После того, как гетман Станислав Жолкевский 4 июля 1610 г. у Клушина разбил русское войско, спешившее на помощь осажденным, и поляки вошли в Московский Кремль, Смоленск 13 июня 1611 г. был взят. {85} С низложением Шуйского и со смертью очередного Лжедмитрия открылась перспектива завладеть царской короной. О такой возможности размышлял шедший на Москву гетман Жолкевский. На нее рассчитывали, возможно, и бояре, стремившиеся получить привилегии польской шляхты. В Москве были согласованы условия, предусматривавшие вступление на престол польского королевича Владислава, которому пришлось бы принять православие. С самого начала идея эта была утопичной, независимо от позиции Сигизмунда III, который, видя в церковной унии путь к распространению в России католицизма, сам рассчитывал прийти к власти в Москве. Но все это не имело достаточной поддержки со стороны шляхты и совершенно не отвечало интересам русского общества. В марте 1613 г. на царский трон был возведен Михаил Романов.

Возможности, возникшие в результате продолжительных волнений в Московском государстве, не были использованы, в частности, из-за отсутствия в Польше центрального органа власти, который координировал бы внешнюю политику. Восточная граница оставалась неукрепленной, в то время как взаимные претензии соседей постоянно возрастали. К тому же после московской кампании не получившая жалованья армия объединилась в конфедерацию, отряды которой грабили собственную территорию. В 1613 г. Сигизмунд III пошел на сближение с Австрией с целью парализовать ее закулисные переговоры с Москвой и со Швецией. Это означало также поворот в юго-восточной политике.