Читать онлайн «История Польши». Страница 30

Сложившаяся в XV в. структура международной торговли сохранялась очень долго, поскольку была обусловлена разделением Европы на зоны специализированного производства и, в свою очередь, усиливала данную специализацию. В Польше рост спроса на дерево привел к вырубкам леса, особенно интенсивным в бассейне Вислы, а спрос на зерно способствовал развитию товарного земледельческого производства. На протяжении всего столетия наряду с рыцарскими усадьбами зерно на экспорт поставляли хозяйства солтысов и крестьян. В результате подъема земледелия, торговой деятельности городов и положительного баланса внешней торговли росло благосостояние всех социальных слоев.

Не исключено, что именно рост благосостояния, отсутствие серьезных внутренних противоречий на почве раздела национального дохода и возможность реализовать свои устремления людьми из различных сословий были причиной того, что постепенный, но неуклонный переход к рыцарскому сословию ведущих позиций в стране, происходивший за счет прав других сословий, не вызывал со стороны последних энергичного противодействия. Играло роль и то, что рост значения рыцарства в общегосударственном масштабе отнюдь не означал распада малых сообществ: городских и сельских общин, а особенно приходов, в рамках которых сохранялась значительная социальная мобильность, когда отдельные лица могли перейти из одного сословия в другое.

Преобладание рыцарства в экономической сфере выражалось в увеличении площади рыцарских усадеб благодаря приобретению пустующих крестьянских земель и хозяйств солтысов. В конкуренции между имениями солтысов и рыцарей последние явно одерживали верх, а общественное и хозяйственное значение солтысов заметно падало. Этот процесс был ускорен привилегией, изданной во время съезда в Варте в 1423 г. Она позволяла рыцарству принудительно выкупать права солтысов, признанных «бесполезными и строптивыми». Уже сама угроза использования рыцарями этого права ставила солтысов в зависимость от них. В случае же выкупа земля солтысов стано- /130/ вилась частью господских владений, а их полномочия переходили к покупателю, т. е. хозяину деревни.

Наиболее предприимчивые и богатые солтысы стремились, порой небезуспешно, войти в рыцарское сословие. В результате выкупа земель, с одной стороны, и социального продвижения некоторых солтысов – с другой, этот слой, игравший в XIV в. важную роль в поддержании межсословного равновесия, в XV столетии начал исчезать. Переход полномочий солтысов к владельцам имений изменил расстановку сил в деревне и отнял у крестьян часть их прав, дарованных локационными грамотами.

Постоянный рост цен приводил к большей заинтересованности господина в увеличении площади приусадебной земли, продукция которой находилась в его полном распоряжении, чем в увеличении крестьянских оброков, повысить которые было порой весьма нелегко. В XIII–XIV вв. небольшую господскую запашку обрабатывали наемные работники. Рост посевных площадей в XV столетии вынуждал господ искать другие источники рабочей силы. Поэтому они стали увеличивать трудовые повинности крестьян, называвшиеся «панщиной» (т. е. барщиной). Данная форма ренты не вытеснила в XV в. оброка, однако постепенно ее значение росло.

В подобном направлении происходило изменение отношений между рыцарством и горожанами. И в этом случае благосостояние городов, возможность вести выгодную торговлю и сохранявшийся в деревне спрос на изделия городских ремесленников имели своим следствием слабое сопротивление горожан невыгодным для них законодательным постановлениям. Экономическая безопасность городов обеспечивалась их немалыми земельными владениями; богатые горожане покупали имения, которые приносили меньший, но более надежный, чем торговые операции, доход. Еще большие возможности открывали перед горожанами восточная торговля и хозяйственное освоение земель Великого княжества Литовского. Здесь возникали новые поселения, росла миграция, вкладывались капиталы. Проявлением роста самостоятельности городов стал выкуп городскими советами должности войта. Это давало городам полное самоуправление.

В этих благоприятных условиях горожане воспринимали очередные постановления рыцарских съездов и пункты королевских привилегий, ограничивавшие городские свободы, не столь болезненно, как можно было ожидать. Между тем Нешавские привилегии 1454 г. уничтожали регламентацию продаж, что наносило удар по город- /131/ ской монополии, а в Великой Польше вводили так называемые «воеводские таксы», т. е. обязанность горожан продавать и покупать товары по ценам, установленным воеводами. Таксации проводились еще несколько раз (1465, 1496), что свидетельствует об оказывавшемся сопротивлении. Таксации противоречили интересам горожан и были благоприятны для рыцарства и духовенства, от имени которых воеводы принимали свои решения. Кроме того, привилегия 1454 г. позволяла вызывать горожанина на рыцарский суд в случае ранения им рыцаря или убийства. Это ограничивало компетенцию городских судов.

Со времен Тринадцатилетней войны установился обычай обложения городов налогами без получения их согласия. Фискальный гнет, ограничение городского судопроизводства, навязывание воеводами твердых цен шли рука об руку с вытеснением городов из политической жизни. Горожанам трудно было достичь взаимопонимания, необходимого для выступления с общей программой. Конкурировавшие между собой города не слишком интересовались политическими вопросами и не пытались решать свои экономические проблемы политическим путем. Совсем по-иному выглядела расстановка сил в Королевской Пруссии, где города обладали обширными привилегиями.

В конце столетия появилась Петрковская привилегия (1496), содержавшая пункты, упрочившие преобладание рыцарства над прочими сословиями. Ограничивалась личная свобода крестьян, поскольку отныне покинуть деревню мог лишь один человек в год. Кроме того, один представитель крестьянской семьи мог приступить к работе в городе, остальные были обязаны оставаться крестьянами. Рыцарство освобождалось от пошлин на товары собственного производства и на соль, а в городах окончательно вводилась воеводская таксация. Впервые было принято постановление, согласно которому горожанин не имел права покупать земельную собственность.

Заинтересованность рыцарства собственными земельными владениями, выращиванием и продажей зернового хлеба постепенно превратила его в позднейшую шляхту,{67} менее воинственную, но более хозяйственную и стремящуюся сохранить свое доминирующее положение в государстве. XV столетие было периодом напряженной политической активности рыцарства-шляхты, боровшейся за привилегии и гарантии политических прав своего сословия. По существу, это была борьба с правителями, лишь под давлением соглашавшимися пойти на уступки, но также и борьба внутри самого сословия – между можнов- /132/ ладцами и рядовым рыцарством. На развитие государственного строя влияло и духовенство, близкое по своим интересам к рыцарскому сословию, в особенности после привилегий 1430 и 1433 гг., подтвердивших, что церковным сановником может стать только шляхтич.

Наряду с королем главным представителем государственной власти был королевский совет, созданный в XIV в. Его состав зависел от воли правителя. В XV столетии сложилась практика приглашения в совет таких государственных сановников, как канцлер, подканцлеры, подскарбий, воеводы и каштеляны. В королевском совете преобладали представители малопольских родов: Тарновские, Мельштынские, Ярославские, Курозвенцкие, Олесницкие, Кмиты и Тенчинские. Введение в совет воевод и каштелянов, при соблюдении правила назначения их из числа жителей данной земли (terrigenae, indigenae {68}), ограничивало господство малопольских можновладцев и позволяло войти в совет сановникам из других провинций. Из Великой Польши происходили роды Гурков, Шамотульских, Чарнковских, Остророгов, из Королевской Пруссии – Бажинских.

Важную роль играли заседавшие в совете церковные сановники. В конце XIV–XV вв. в организации польской церкви произошли серьезные изменения, связанные с экспансией на Русь и христианизацией Литвы. Созданная в 1387 г. Виленская и появившаяся в 1417 г. Жемайтская епархии (с резиденцией епископа в Медниках) входили в гнезненскую церковную провинцию. Новая католическая митрополия возникла на Руси: появившись в Галиче (1375), она в 1412 г. была переведена во Львов. Ей подчинялись католические епископства в Перемышле, Холме, Владимире-Волынском, Каменце-Подольском, Киеве и Серете. Появление второго архиепископства, территория которого располагалась как в Короне, так и на Литве, поставило вопрос о первенстве и субординации в польской церкви. Его решением стало пожалование римским папой архиепископу Гнезненскому титула примаса Польши (1418); к нему позднее добавились права папского легата (1515). Примас мог собирать синоды обеих провинций и обладал высшей церковной юрисдикцией. Его полномочия не были ограничены одними лишь церковными учреждениями, но имели также государственный характер. Примас был первым сановником королевского совета, обладал правом коронации правителей и совершения таинств брака и крещения в королевской семье.