Читать онлайн «Римская история в лицах». Страница 38

Публия это устраивает. В добровольцах недостатка не будет. За несколько месяцев он строит тридцать военных кораблей и великое множество транспортных судов, а в течение года собирает и подготавливает многочисленный экспедиционный корпус.

В 204-м году Сципион принимает решение о немедленном начале операции, хотя время года для этого не очень подходящее — осень. Дело в том, что мирная, почти идиллическая встреча с Гасдрубалом, сыном Гисгона, за трапезой у мавретанского царя Сифака неожиданно обернулась весьма опасными последствиями: поступает известие, что Гасдрубалу удалось женить царя на своей дочери Софонибе. Вероломный царь не только не будет, как обещал, помогать Публию против Карфагена, а наоборот — теперь его в Африке ожидает еще один, притом могущественный, противник. Желательно поспешить с высадкой, прежде чем он успеет привести свои войска.

Помолившись богам об успехе своего предприятия, Сципион приказывает садиться на корабли. Благополучно высадившись на африканском побережье он ставит лагерь близ города Утики, неподалеку от Карфагена. Окрестное население в панике бежит в город. Прибывает Массинисса с небольшим отрядом конницы. Нумидийский принц сдержал свое слово, тем более что Сифак поддерживает его соперников по престолонаследию.

Через некоторое время подходят крупные силы Гасдрубала и Сифака. Сципион снимает осаду Утики и уходит зимовать на морской мыс, который легко перегородить валом.

У противника гораздо более многочисленное войско, чем у Публия, — вряд ли римлянам удастся одержать над ним победу в открытом бою. Рассчитывать на прибытие подкреплений из Италии тоже не приходится. Летняя кампания не сулит Сципиону ничего хорошего. Но он и не собирается ждать лета. Времена изменились, и примеры Ганнибала не пропали даром — Публий возлагает свои надежды на военную хитрость. Он (как всегда тщательно) разведал расположение стоящих неподалеку друг от друга лагерей Сифака и Гасдрубала. Противник не озаботился сооружением валов и охраной своих позиций.

Темной весенней ночью Сципион скрытно подходит к лагерю Сифака, и римляне во многих местах одновременно поджигают тростниковые хижины, в которых зимует войско туземцев. В дыму и зареве пожара беспорядочный бой начинается в самом лагере. Могучая конница Сифака — главное его преимущество — здесь бесполезна. Испуганные кони бьются на коновязях. В рукопашном бою легионеры Сципиона сильнее. Не заметив, что вблизи их лагеря в ночи скрывается еще один вражеский отряд, на помощь Сифаку спешат ливийцы Гасдрубала. Но вот уже и деревянные бараки их лагеря охвачены пожаром. Оба войска карфагенян, смешавшись, в панике мечутся, озаренные огнями двух больших пожарищ, еще суматошнее мечутся причудливые тени. А из темноты выступают все новые ряды легионеров, направляемые твердой рукой своего бдительного полководца...

В ночном побоище в обоих лагерях убито около сорока тысяч солдат. Гасдрубал и Сифак спасаются бегством.

Прибыв в Карфаген, Гасдрубал убеждает граждан продолжить борьбу. Победа Сципиона — результат коварства, а не силы. Войск у него мало. Карфагеняне приглашают еще наемников, Сифак тоже мобилизует свои резервы. Вместе у них опять набирается свыше тридцати тысяч воинов. Но это все плохо обученные новобранцы. Несмотря на свое численное превосходство, они, на этот раз в открытом поле, наголову разбиты римлянами.

Сципион пока не идет под мощные стены Карфагена, а довольствуется захватом мелких окрестных поселений. Но в его конечных намерениях сомневаться не приходится, и напуганные отцы города, преступив через свою неприязнь, решают вызвать Ганнибала. В южную Италию отправляется посольство с приказанием сыну Гамилькара Барки срочно прибыть для защиты родного города, столь недавно его забывшего и предавшего. Чтобы потянуть время, посылают посольство и к Сципиону для притворных переговоров о мире. Тот ставит свои условия, карфагеняне для виду соглашаются. Заключено перемирие, и карфагенские послы вместе с адъютантами Сципиона везут эти согласованные условия мира в Рим, для утверждения сенатом и народом.

С горечью выслушал Ганнибал послание карфагенских старейшин, не мог он удержаться от горького замечания, что «...победил Ганнибала не народ римский, столько раз битый им и обращенный в бегство, но карфагенский сенат своим противодействием и завистью...».

«Редко, — продолжает Тит Ливий, — изгнанник покидал родину в такой печали, в какой, как рассказывают, Ганнибал оставлял землю врагов; он часто оглядывался на берега Италии, обвиняя богов и людей, проклиная себя и собственную свою голову за то, что после победы при Каннах он не повел на Рим своих воинов, залитых кровью врага». (Там же. XXX, 20)

Между тем в Риме избраны новые консулы на 202-й год. Один из них получит в свое управление провинцию Африка. Он должен будет туда направиться с флотом. Его полномочия неясны, но, по-видимому, они будут такими же, как у Сципиона. Это оскорбляет Публия — он намерен закончить Карфагенскую войну сам. Тем более что приходит известие о появлении Ганнибала.

Быть может, Сципион поздравил себя с правильностью своего расчета на отзыв Пунийца, но и некоторая тревога не могла не коснуться его души — против него впервые выступал полководец, по меньшей мере равный ему по военному таланту и силе духа, но к тому же намного более опытный. Или он только радовался грядущей схватке с достойным соперником? Кто знает?

Отвлечемся ненадолго от двух готовящихся к прыжку львов и коснемся событий совсем иных, хотя и тесно связанных с предметом нашего рассказа. На предгрозовом фоне подготовки последнего действия великой драмы противостояния двух народов случилась в те дни еще одна драма — человеческая, локальная, но достойная, как мне кажется, внимания.

Дело в том, что юная Софониба, дочь Гасдрубала, которую он отдал в жены мавретанскому царю, была ранее помолвлена с союзником римлян, нумидийским принцем Массиниссой. Когда Сципион разбил и пленил Сифака, Массинисса женился на Софонибе и отвез ее к себе в Нумидию, после чего вернулся к Сципиону. Между тем, как утверждает Аппиан:

«Сципион же спрашивал Сифака: «Какой демон заставил тебя, бывшего мне другом и побуждавшего меня прийти в Ливию, обмануть богов, которыми ты клялся, обмануть вместе с богами римлян и предпочесть воевать в союзе с карфагенянами вместо союза с римлянами, которые недавно помогли тебе против карфагенян?» Тот же сказал: «Софониба, дочь Гасдрубала, которую я полюбил себе на гибель. Она сильно любит свое отечество и способна всякого склонить к тому, чего она хочет. Она меня из вашего друга сделала другом своего отечества и из такого счастья ввергла в это бедствие. Тебя же я предупреждаю, ибо нужно, чтобы, став вашим другом и избавившись от влияния Софонибы, я хранил теперь вам твердую верность: берегись Софонибы, чтобы она не увлекла Массиниссу к тому, чего она хочет. Нечего надеяться, что эта женщина перейдет когда-либо на сторону римлян, так сильно она любит свой город».

Так он говорил, или искренне, или из-за ревности желая как можно больше повредить Массиниссе... а когда прибыл Лелий (легат Публия. — Л.О.) и сказал, что он от многих узнал то же самое о Софонибе, Сципион приказал Массиниссе передать жену Сифака римлянам. Когда же Массинисса стал умолять и рассказывать, какие у него были с ней в прежнее время отношения, Сципион еще более резко приказал ему ничего не брать самовольно из римской добычи, но, отдав ее, просить и убеждать вернуть ее ему если можно. Массинисса отправился тогда с несколькими римлянами, чтобы передать им Софонибу. Но, тайно неся ей яд, он первый встретился с ней, рассказал о положении дел и предложил или выпить яд, или добровольно отдаться в рабство к римлянам. И, не сказав ничего больше, он погнал коня. Она же, показав кормилице килик (чашу. — Л.О.) и попросив не оплакивать ее, так славно умирающую, выпила яд. Массинисса, показав ее тело прибывшим римлянам и похоронив ее по-царски, вернулся к Сципиону. Последний, похвалив его и утешив, говоря, что он избавился от плохой женщины, увенчал его за поход на Сифака и одарил многими дарами». (Аппиан. Римская История. VII, 5)

Да, тут Сципион выказал римскую суровость и даже как будто несвойственную ему жестокость. Но, может быть, острота ситуации не позволяла ему рисковать возможностью измены Массиниссы? Или, быть может, Массиниссе следовало доверить судьбу Софонибы ручательству Сципиона? Но, наверное, он знал, что та все равно будет искать смерти, чтобы избавиться от римского плена. Такая вот история...

Сифак же вскоре умер — то ли по дороге в Рим, как утверждает Ливий, то ли уже после триумфа Сципиона, как полагает Полибий.

Но вернемся к противостоянию двух великих полководцев. Высадившись южнее Карфагена, в Гадрумете, Ганнибал возобновил сношения с местными нумидийскими шейхами и сумел быстро организовать сильное войско, куда влились остатки армии Гасдрубала и карфагенское гражданское ополчение. Ядро войска составили ветераны, вернувшиеся с Ганнибалом из Италии.