Читать онлайн «Роман Молодой». Страница 85

Воинам брянского полка было особенно трудно! Теперь против них сосредоточились самые опытные немецкие воины. В центре же и на правом фланге крестоносцы только сдерживали литовских воинов и выжидали. Хитроумные рыцари, порой, даже не поднимали мечей, чтобы сберечь силы и старались закрываться щитами, создавая обманчивую видимость своей слабости.

– Выбивайте у них мечи, люди мои! – крикнул своим воинам встревоженный Кейстут. – Нечего бесплодно бить по щитам!

Однако его слова утонули в шуме битвы, которая, казалось, превратилась в сплошной стук и лязг металла.

Тем временем обстановка на левом крыле совершенно накалилась! Немецкий военачальник, окруженный лучшими воинами, сражался, не зная усталости. Его огромный меч безжалостно разил врагов, и, казалось, не было такой силы, которая могла бы его остановить. Видя, как гибнут его воины, князь Дмитрий Брянский скрипел зубами, но ничем не мог им помочь: для того, чтобы добраться до немецкого военачальника, нужно было преодолеть два ряда ожесточенно сражавшихся врагов. Особенно трудно было поразить немецкого рыцаря из-за прочных железных доспехов, закрывавших его тело. Меч ударялся в железо, отскакивал, оставляя отметины, выбивал немцев из седел. Но, если их сразу же не добивали занятые сражением брянцы, они, очнувшись, опять отчаянно бились! – Помоги мне, Господи, добраться до этого грозного немца! – взмолился вслух князь Дмитрий.

В этот момент немецкий воевода вдруг поднял вверх руки и, схватившись за голову, стал медленно сползать на землю. – Неужели Господь услышал мои слова? – подумал, отбивая удар очередного вражеского всадника, Дмитрий Ольгердович. – Тогда мы непобедимы! – И он поднял вверх свой меч для последнего, смертельного, удара. Вдруг резкий звук боевого литовского рога прорезал шум сражения, и княжеский меч лишь сбил шлем с немецкого рыцаря. Перед брянским князем предстало нежное юношеское лицо, измазанное кровью. – Сам Бог тебя спас! – буркнул Дмитрий Ольгердович, подавая знак молодому немцу, что дарует ему жизнь. Тот покорно склонил голову. И в этот миг над полем пронесся еще один, протяжный, сигнал литовского боевого рога. – Почему мы отступаем?! – вскричал Дмитрий Ольгердович, делая своим воинам знак поворачивать назад. – Мы же почти одолели!

Но приказ Ольгерда нужно было выполнять. Литовские войска поспешно отошли к лесу, пытаясь там закрепиться. Как потом узнал Дмитрий Брянский, крестоносцы под началом самого великого магистра Винриха Книпроде, послав в атаку последних, отсидевшихся в тылу воинов, сумел рассечь отряды Ольгерда и Кейстута, и те вынуждены были отступать под угрозой окружения. Однако и в лесу крестоносцы отчаянно сражались, преследуя остатки литовского войска. Дмитрий Ольгердович со своими бойцами прикрывали общий отход и медленно, с боем, пятились, обходя деревья. За ними довольно долго шел немецкий отряд, и, когда литовское войско вышло из лесу на большой заснеженный луг, брянский князь с зычным криком: – Слава Альгирдасу! – бросил свой полк на немцев. Завязалась жестокая битва. Брянские воины, не щадя себя, с яростью вгрызлись в строй своих преследователей. Сам князь Дмитрий, неутомимо размахивал своим тяжелым мечом, безжалостно поражая врагов. К его недоумению, немцы бились как-то вяло и довольно скоро утратили наступательный пыл. Вновь раздался призывный звук литовского рога, и сражение, едва начавшись, неожиданно прекратилось. Тут только Дмитрий Брянский, оглядевшись, обнаружил, что весь их участок битвы со всех сторон окружен воинами Ольгерда, державшими наперевес луки.

– Мы едва вас усмирили! – сказал, улыбаясь, подъехавший к сыну великий князь Ольгерд. – Вот уж брянские петухи! Нет удержу! Я не ожидал от тебя такой прыти! Сразу взял на себя всю битву! Радуйся, сынок: эти немцы оторвались от своих главных сил и угодили к нам в плен! Это ничего, что их главный магистр оставил за собой поле сражения…Зато мы перебили его лучших людей и нанесли врагу непоправимый урон! Они надолго запомнят такую победу! А мы тем временем отдохнем и подумаем о москале Дмитрии! И тебе нужно поехать в Брянск, чтобы поймать того бесстыжего нагубника Василия! Я не хочу потерять брянскую землю…А сейчас я благодарю вас за ратный подвиг и желаю тебе удачи во всех делах твоего брянского правления!

Начало этой зимы принесло тяжелые испытания для москвичей. Несмотря на лютый холод, в город въезжали многочисленные повозки со скудным крестьянским скарбом, и только за белокаменной кремлевской стеной можно было отсидеться, избегнув «великих тягот от гнева Ольгерда». Князь Роман со своими людьми были вынуждены тщательно следить за порядком в городе и не допускать «смуты да крамолы». Большое скопление людей было опасно не только беспорядками. Возникла угроза тяжелых заразных болезней. Роман Молодой не один раз докладывал великому князю Дмитрию Ивановичу о необходимости ограничить прием беженцев и, наконец, добился своего: Кремль был закрыт. На воинов Запасного полка легла дополнительная «тягота»: разъяснять скопившимся у ворот несчастным крестьянам указ великого князя и давать советы беженцам, в какой монастырь или ближайший городок им следует уходить под защиту крепостных стен.

Ждали литовцев. Великий князь Дмитрий Московский уже получил известие о вторжении войска Ольгерда Гедиминовича в пределы его земель. Но и на этот раз москвичи не подготовились к отражению врага! Святейший митрополит в это время пребывал в Нижнем Новгороде, полки были распущены «на кормление» по городам, и лишь узнав о движении войск литовцев, Дмитрий Московский послал своего двоюродного брата Владимира Андреевича собирать войска «по всему великому княжению». На боярском совете великий князь распределил обязанности воевод и бояр на время осады. Он также назначил старшим воеводой князя Дмитрия Волынского, которому подчинил и Запасной полк с брянской дружиной Романа Молодого. Учитывая важность порученной ему работы по обеспечению порядка, князь Дмитрий Михайлович не привлекал Романа Брянского к наблюдению за стражей, охранявшей крепостные стены. Однако князь Роман часто сам подъезжал к крепостным башням, беседовал со стражниками, поднимался вверх на крепостные стены и озирал окрестности. Вот и на этот раз сегодня, 6 декабря, в день святого Николы, он, поговорив с князем Дмитрием Волынским, взобрался по большой, приставленной к крепостной стене лестнице, и уселся на удобный дубовый стул, предназначенный для воеводы.

Внизу было тихо и пустынно. Не сновали телеги, не суетились люди. Было ясно, что литовцы вот-вот появятся у кремлевских стен. Мелкий утренний снег замел все следы, несколько ослаб жестокий мороз, и в воздушной дымке едва виднелась недалекая скованная льдом река и густой, голубоватый лес. Глядя на снежную белизну и ощущая все величие зимней природной красоты, князь Роман чувствовал, как мелочны, как нелепы поступки властных людей, возомнивших себя «властелинами мира сего»… – Мы только нарушаем земной порядок и не чтим божьих знамений! – подумал он. – И зачем наш великий князь Дмитрий раздражал Ольгерда? Ведь Господь предупреждал! Разве мы не видели осенью кровавые столбы в небе? Зачем мы ходили на Тверь?