Читать онлайн «Тайны финской войны». Страница 36

Но на этом театр абсурда не кончился. По приказу Константина Аполлоновича 219–й стрелковый полк 11–й дивизии, который по плану должен был поддержать десантников после того, как они ворвутся На остров, был оставлен в резерве вместе с 1–м батальоном бригады.

Положение усугубилось еще и тем, что командир 219–го стрелкового полка забыл или не решился доложить, что остров Зуб, занятый ранее боевым охранением полка, только что был им оставлен. В результате десантники попали под внезапный и губительный фланговый огонь.

Не получив подкрепления и понеся большие потери, 2–й и 3–й батальоны 204–й воздушно — десантной бригады начали в ночь — на 16 февраля отход. Из‑за нерадивости высших начальников бойцы и командиры, хорошо подготовленные в тактическом отношении и прекрасно владевшие лыжами, понеся уже бессмысленно большие потери, не смогли спасти окруженных. Батальоны не досчитались 320 человек убитыми и 281 ранеными.

23 февраля командование 8–й армии решило ознаменовать 22–ю годовщину Красной Армии взятием этих двух злосчастных островов и соединением с окруженными товарищами. После получасовой артиллерийской подготовки при поддержке танков десантники на бронесанях вновь пошли на Петя — саари. Однако танкисты лишь продефилировали вдоль берега и возвратились восвояси, фактически не приняв участия в бою. Тем не менее «крылатые пехотинцы» сумели овладеть южной частью острова, но и на этот раз остались без артиллерийской и авиационной поддержки. Они удерживали свои позиции до рассвета следующего дня и под непрекращающимся неприятельским обстрелом покинули остров. Список советских потерь пополнился 369 убитыми и 325 ранеными.

Тем временем соединения 8–го стрелкового корпуса снова попытались прорвать оборону противника и деблокировать группировку, окруженную в районе Леметти. 25–я мотокавалерийская дивизия еще 10 февраля перешла в наступление, но сразу же встретила упорное сопротивление финнов, неоднократно переходивших в контратаки. Во время одной из них 111–й мотокавалерийский полк отошел, оставив противнику своих раненых на поле боя. Положение исправил 138–й полк, который стремительным ударом ворвался на позицию и спас раненых.

Две другие'дивизии 8–го стрелкового корпуса, 11–я и 72–я, также атаковали противника. Финны, отдав полтора километра болот и лесов, прочно укрепились на высотах у поселка Ниемеля. Все попытки выбить их оттуда не имели успеха. Единственное, что удалось сделать, — это вывести из окружения группу Н. Ф. Иевлева, которая ранее шла на помощь окруженным, но сама оказалась в неприятельском кольце. 20–й стрелковый полк 37–й дивизии, переданный в подчинение командира 72–й стрелковой дивизии, 15 февраля нанес удар в направлении высоты 95,4, куда и вышли на следующий день окруженцы. В день Красной Армии 8–й стрелковый корпус вновь перешел в наступление, но за три дня боев дивизии продвинулись менее чем на километр. Цена за этот километр была очень велика: 25–я мотокавалерийская дивизия за период с 4 по 25 февраля потеряла 712 человек убитыми, 1910 ранеными, 236 пропавшими без вести и 353 обмороженными. 72–я стрелковая дивизия недосчиталась 613 убитых, 2465 раненых, 3 пропавших без вести и 79 обмороженных. 11–я стрелковая дивизия с 10 по 27 февраля потеряла 352 бойца и командира убитыми, 1482 ранеными, 286 пропавшими без вести и 83 обмороженными. Наконец, штаб 37–й мотострелковой дивизии, принимавшей участие в боях 23–25 февраля, исчислял потери в своих частях в 373 убитых и 908 раненых.

Не помог окруженным и посланный им на помощь 6–й отдельный лыжный батальон. Наткнувшись на финские засады и потеряв ориентировку, он вынужден был возвратиться к главным силам армии, потеряв за неделю боев 143 убитыми, 142 ранеными, 430 пропавшими без вести и 239 обмороженными. В строю осталось не более полусотни бойцов.

15–я армия, предназначенная для деблокирования 18–й и 168–й дивизий, насчитывала около 100 тысяч человек, примерно 1300 орудий и минометов и до 200 танков. Ей противостояли финские войска численностью 65–70 тысяч человек. В конце февраля почти половина из них была переброшена на Карельский перешеек. Следует также учесть, что 15–я армия имела многократное превосходство над противником в артиллерии и абсолютное — в танках.

15 февраля финны усилили натиск на гарнизон Митро — полустанок Рускасет, или, как его еще называли, «КП четырех полков» в документах 4–го армейского корпуса финнов он значится как «окруженные полки», где находились батальоны 208–го и 316–го стрелковых и батареи 3–го артиллерийского и 12–го гаубичного артиллерийского полков 18–й дивизии.

В ночь на 18 февраля остатки гарнизона общей численностью около 1700 человек начали прорыв из окружения. Колонна, половину личного состава которой составляли раненые и обмороженные, пыталась пробиться в район обороны 168–й дивизии. Отход прикрывали бойцы и командиры 83–го танкового и 224–го разведывательного батальонов 34–й бригады. Они сражались до последнего, чтобы их товарищи прорвались к своим. Из этого боя не вернулся ни один танкист и разведчик. Однако и стрелкам и артиллеристам также не удалось уйти из окружения: днем 18 февраля группа была уничтожена около высоты 79,0. В район обороны 168–й стрелковой дивизии прорвались лишь 30 человек. По финским данным, трофеи составили 20 танков, 32 полевые и 2 противотанковые пушки, 6 четырехствольных зенитных установок, 63 станковых и ручных пулемета, 17 тракторов, 25 автомобилей, более 200 повозок. В финском плену оказалось более 250 человек.

В журнале боевых действий 34–й бригады в связи с гибелью гарнизона Рускасет появилась такая запись: «Из окружения никто из людей 83–го танкового и 224–го разведывательного батальона не прибыл. Погибли все. Танки подбиты или взорваны».

Счастливее была судьба гарнизона Ловаярви. 14 февраля его ударная группа отбросила блокировавшие его финские подразделения, и 16–го окруженные соеди — нились со своими. Спаслось 810 человек с 34 пулеметами, 290 человек погибло. Все тяжелое вооружение и технику пришлось уничтожить.

Но финнам эти победы давались тоже не бескровно. На 26 декабря финские подразделения имели следующую численность: 1–й батальон 36–го пехотного полка — 704 человека, 2–й — 759, 3–й — 895; 1–й батальон 37–го полка — 730, 1–й батальон 38–го полка — 660, численность трех батальонов 39–го полка составляла 718, 710 и 731 человек соответственно. К 1 февраля все они значительно поредели. 2–й батальон 36–го полка теперь насчитывал лишь 459 человек, батальоны 37–го полка — 567, 578 и 381, а 38–го — 502, 489 и 813, в 39–м — 526, 476 и 426. Большие потери понесли также два батальона 64–го полка и три отдельных егерских, прибывшие на фронт в начале января. 1 февраля пехотные батальоны насчитывали 418 и 403 человека, егерские — 717, 472 и 511 человек. И это при том, что штатная численность финского пехотного батальона составляла около 800 человек, а егерского — примерно 850.

Из другого гарнизона, Уома, возглавлявшегося командиром отдельного батальона связи капитаном К. Ф. Касаткиным, поступали не менее трагические радиограммы. 2 февраля он сообщал Штерну: «Окружены 16 суток. Раненых 500 человек, боеприпасов и продовольствия нет. Раненые умирают. Доедаем последнюю лошадь. Сможем продержаться до 24.00». 14 февраля Касаткин и его заместитель комиссар 620–го стрелкового полка 60–й стрелковой дивизии политрук И. М. Лисунков (десятью днями позже он погиб в бою) обращались к начальнику штаба 56–го корпуса полковнику И. А. Иконникову: «Умираем с голода. Усильте сброс продовольствия. Выручайте, не дайте умереть позорной смертью». И о том же — в, увы, далеко не праздничный для окруженных день 23 февраля: «Положение тяжелое. Несем потери, ослабли окончательно. Срочно помогите, держаться нет сил. 40 дней окружены, не верится, что противник си — лен. Освободите от напрасной гибели. Люди, материальная часть, фактический лагерь больных, здоровые истощены». В конце февраля остатки гарнизона Уома все же смогли прорваться на соединение с частями 15–й армии.

В ночь на 19 февраля финны, воспользовавшись плохой организацией обороны в Леметти, овладели несколькими высотами, что позволило им полностью взять под контроль все перемещения окруженных. Площадь обороны гарнизона сократилась до одного километра в длину и примерно 400 метров в ширину.

21 февраля комбриг С. И. Кондратьев радировал: «Помогите, умираем голодной смертью». На следующий день не менее трагически: «Авиация по ошибке бомбила нас. Помогите, выручайте, иначе погибнем все».

23 февраля прекратил свое существование гарнизон у озера Сари — ярви. Из его состава не спасся никто. Уже после войны на месте расположения 3–го батальона 97–го стрелкового полка были обнаружены 131 труп и еще две братские могилы, сооруженные финнами. По данным финских источников, трофеями 4–го армейского корпуса финнов стали 6 полковых и 6 противотанковых пушек, 4 миномета, 4 танка и 60 пулеметов. Для финнов, испытывавших острую нужду в вооружении, захват каждого орудия, пулемета или винтовки был очень важен. В феврале 1940 года штаб этого корпуса отдал приказ, в котором указывалось на необходимость бережного отношения к оружию и тщательного сбора трофейного стрелкового и артиллерийского вооружения. Более того, войскам предписывалось изготавливать оружие в мастерских.