Читать онлайн «Прощай, нищета! Краткая экономическая история мира». Страница 66

Представляется, что относительно высокую ценность, которую в современной экономике имеет даже неквалифицированный труд, можно объяснить двумя способами. Первый из них сводится к тому, что люди в отличие от лошадей обладают свойствами, которые машины пока что не могут воспроизвести, а если и могут, то это обходится чрезмерно дорого. От людей требуются не только мускульные усилия, но и ловкость. Мы достигли большого совершенства в деле опознания предметов и манипулирования ими в пространстве, а машинам эти задачи все еще даются поразительно плохо. Так, в индустрии фастфуда, которая ежедневно скармливает в высшей степени стандартизированную продукцию миллионам американцев, по-прежнему нужны людские руки для того, чтобы готовить мясо в печах, а затем делать из него и булочек гамбургеры (рис. 14.5). В домах и номерах отелей по-прежнему убираются горничные, в садах по-прежнему трудятся садовники. Люди управляют легковыми и грузовыми автомобилями на дорогах, работают операторами различных механизмов в сельском хозяйстве, горном деле и на строительстве. В супермаркетах продаются тысячи продуктов в стандартных упаковках, но по полкам их по-прежнему раскладывают люди, и люди же взимают за них плату и упаковывают их на кассе. В последнее время предпринимаются попытки создания услуг, позволяющих клиентам заказывать бакалейные товары через Интернет с их последующей доставкой на дом. Некоторые поставщики вкладывали средства в крупные автоматизированные склады, обслуживаемые машинами, которые отбирали товары в соответствии с заказом клиента и складывали их в контейнеры. Однако эти попытки оказались безуспешными, и в выживших бакалейных онлайн-магазинах процедуры заказа с применением высоких технологий сейчас сочетаются с трудом неквалифицированных служащих, отбирающих товары на стеллажах и упаковывающих их в контейнеры.

РИС. 14.5. McDonald's — основа эгалитарного общества?

Как ни странно, компьютерам оказалось гораздо проще заменить людей при выполнении когнитивных функций более высокого порядка, таких как бухгалтерские расчеты, вычисление строительных нагрузок, взятие интегралов, чем при использовании простейших навыков, которыми должны обладать даже те, кто никогда ничему не учился.

Другое труднозаменимое свойство людей — это наша способность взаимодействовать с другими людьми. Мы обладаем социальным опытом, который позволяет нам по крайней мере отчасти угадывать чужие мысли и настроения, и это свойство может быть очень полезным в современной коммерции. Следствием из возрастания эффекта масштаба, присущего большинству современных производственных процессов, служит то, что при типичной трансакции цена р оказывается намного выше, чем предельные издержки тс — затраты на производство последней проданной единицы товара. Это означает, что современным рынкам промышленной продукции — в отличие от рынков сельскохозяйственной продукции в доиндустриальную эру, на которых для всех товаров р = тс, — присуща несовершенная конкуренция.

Наличие разницы между ценой и предельными издержками означает, что у производителей имеется стимул к расходованию ресурсов для продажи большего количества продукции по текущей цене, а для этого клиентов пытаются склонить к выбору данного товара из обширного ассортимента почти идентичных товаров, предлагаемых разными производителями. Процесс продажи — важная составляющая современной экономики, а на передовой в этих торговых войнах люди по-прежнему приносят большую пользу в качестве бойцов. Приятный процесс взаимодействия с продавцом может привести к тому, что клиенты предпочтут пообедать в этом ресторане, а не в соседнем, сделать покупки в этом магазине, а не в следующем. Агенты по обслуживанию клиентов в колл-центрах сейчас руководствуются указаниями компьютеров, которые дают им инструкции по взаимодействию с клиентами. От служащих не требуется выносить суждения и проявлять проницательность; они представляют собой не более чем человеческое лицо запланированной стратегии взаимодействия — но лицо, без которого по-прежнему не обойтись.

Однако в этом отношении о будущем нельзя судить, исходя из прошлого. Одновременно с удешевлением вычислительных мощностей всегда будет сохраняться угроза того, что эти последние жалкие атрибуты, присущие даже неквалифицированной рабочей силе, утратят всякую ценность. Тогда мы в самом деле получим класс лиц, оставшихся без работы и вынужденных существовать исключительно на подачки своих сограждан.

Мы рассмотрели два свойства человека-машины, почти не поддающиеся механизации. Другим фактором, благодаря которому заработки неквалифицированных рабочих со времен промышленной революции остаются высокими, является неожиданное сокращение предложения на рынке труда в большинстве быстроразвивающихся экономик. Мы видели, что в Англии в мальтузианскую эру число выживших детей находилось в прямой пропорции с величиной дохода и активов родителей на момент их смерти. Экономический успех шел рука об руку с репродуктивным успехом. Если бы этот принцип действовал до настоящего времени, то численность населения возросла бы в колоссальной степени и мы бы оказались гораздо ближе к реализации рикардовской антиутопии, в которой экономический рост в конце концов прекратится из-за дефицита земельных ресурсов. Ниже мы обсудим эти демографические тенденции более подробно.

ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ ПЕРЕХОД

Демография в мальтузианскую эру являлась решающим фактором, определяющим уровень жизни, поскольку значительную долю национального дохода обеспечивал такой фиксированный фактор производства, как земля. Любое увеличение численности населения вело к существенному снижению уровня жизни.

После промышленной революции доля земли и естественных ресурсов в национальном доходе в индустриальном мире сократилась до незначительной величины. Поэтому демографический фактор, по-видимому, почти не играл никакой роли в поразительном росте доходов у неквалифицированных трудящихся. Лишь в беднейших странах, например в Африке южнее Сахары, и в странах, богатых природными ресурсами, таких как Саудовская Аравия, численность населения заметно сказывается на величине дохода, приходящегося на душу населения.

Однако небольшая доля земли в национальном доходе, скорее всего, связана с тем фактом, что повышение доходов в результате промышленной революции не вылилось в рост числа выживших детей, приведя вместо этого к возрастанию материального потребления. Благодаря снижению фертильности демография перестала играть заметную роль в таких обществах, как Англия или США. После промышленной революции мы могли бы оказаться в другом возможном мире — таком, в котором технический прогресс влечет за собой непрерывный рост населения, истощая мировые природные ресурсы и в конце концов завершившись остановкой роста дохода на душу населения.

На рис. 14.6 изображен процесс так называемого демографического перехода в Англии. На рисунке приведены два показателя фертильности. Первый из них — брутто-коэффициент воспроизводства (БКВ), представляющий собой среднее число дочерей, родившихся у женщины, не умершей до завершения детородного возраста, по десятилетиям. Поскольку сыновей рождается приблизительно столько же, сколько дочерей, у таких женщин на протяжении всего периода с 1540-х по 1890-е годы рождалось бы почти по пятеро детей. Так как в Англии 10–20 % женщин из каждой возрастной группы сохраняли девственность, то среднее число детей, родившихся у каждой замужней женщины, приближалось к шести. Демографический переход к современным уровням фертильности начался лишь в 1890-х годах, но очень быстро привел к заметным изменениям. К 2000 году у английских женщин в среднем рождалось менее чем по двое детей. Тогда же, в конце XIX века, аналогичный переход состоялся во многих европейских странах.

ИСТОЧНИК: Wrigley et al., 1997, p. 614, и Бюро национальной статистики Великобритании.

РИС. 14.6. История фертильности в Англии, 1540–2000 годы

Второй показатель фертильности — это нетто-коэффициент воспроизводства (НКВ), то есть среднее число дочерей, родившихся у средней женщины за всю ее жизнь, по десятилетиям. Если НКВ равен 1, то каждая женщина в течение жизни просто рожает новую женщину себе на замену (имея в среднем двух детей). Нетто-коэффициент воспроизводства — величина более низкая, чем брутто-коэффициент воспроизводства. Вообще в среднем доиндустриальном обществе НКВ будет гораздо ближе к 1, чем в процветающей доиндустриальной Англии в 1540–1800 годах. Поэтому снижение НКВ при переходе к современному миру было минимальным. Как мы видели в предыдущей главе, и БКВ, и НКВ возрастали в эпоху классической промышленной революции в Англии.