Читать онлайн «Крестовый поход на Россию». Страница 74

Фронт, а также «партизанский театр» боевых действий страшили не только венгерских солдат, но и высших офицеров хортистской армии, что находило отражение в приказах командования. Так, в директиве! изданной Генштабом в апреле 1942 года, говорилось: «Борьба против Советов близко познакомила нас с особым и безжалостным средством борьбы: партизанским движением. Удивительными являются проявленные русскими при этой форме борьбы фанатизм, презрение к смерти и выносливость, с которыми мы столкнулись. Потрясающи те огромные масштабы, в которых русские применяют этот способ. Развивающееся на все большей территории партизанское движение уже принимает формы народного движения»152.

Что касается венгерских солдат, то покидать фронт их заставлял не только страх. Многие из них не хотели воевать за интересы германских союзников. О подобных настроениях солдат прямо говорилось весной 1942 года в приказе командира 3-го батальона 47-го пехотного полка майора Карменди. А командир 44-го полка подполковник Пулис тогда же писал в донесении, что во время боя с партизанами венгерские артиллеристы спрятали снаряды от орудий. Наконец, генерал Йожеф Хеслени в одном из своих приказов вынужден был констатировать, что венгерские солдаты «бросают оружие или продают его русским вместе с боеприпасами, чтобы, не имея оружия, не воевать»153.

В хортистской армии распространялись пораженческие настроения. Попытки же командования поднять моральный дух войск были безуспешны. Это вынуждено было признать и хортистское военное командование. Начальник Генштаба Сомбатхеи заявил в письме на имя Хорти: «Как бы пропаганда ни старалась вдолбить, что лучше защищать родину подальше от ее границ, сознание, что венгру необходимо воевать на расстоянии 2000 км от его родины, никак не укладывалось в его голове»154.

Еще тревожнее было положение в тех воинских частях, где имелись представители национальных меньшинств Венгрии. «У русин часто происходят массовые побеги, имеют место случаи неповиновения и т. д.», – сообщалось летом 1942 года в одном из донесений с Восточного фронта. Далее заявлялось, что причиной разгрома 13-го егерского полка, потерявшего в одном из боев 80% офицеров и 40% солдат, явилось то, что «отряды обеспечения, состоявшие из людей славянских национальностей, не позаботились о подвозке боеприпасов»155.

Не доверяя солдатам-«инородцам», фашистское командование сводило их в отдельные, вооруженные только винтовками, роты во главе с «верными и решительными командирами». Что же касается закарпатских украинцев, то в некоторых воинских частях их вообще разоружили и перевели в рабочие роты. Когда 43-й полк вышел у с. Марки на фронт, у 30 русин отняли оружие, дали лопаты и кирки и заставили под конвоем рыть окопы, а позднее перевели их в подносчики патронов к пулеметам156.

Все это заставило начальника хортистского Генштаба прийти к выводу, что в венгерской армии «дала о себе знать идея пацифизма»157.

Не хотели воевать и солдаты-венгры. Старшина пулеметной роты 1-го батальона 35-го пехотного полка записал 19 июля 1942 года в своем дневнике: «…Каждый ломает голову над тем, когда же нас сменят? Особенное разочарование вызвало у солдат заявление генерала Янн (командующего 2-й венгерской армией. —А. П.), что солдаты могут рассчитывать вернуться домой не раньше сентября будущего года». Участились открытые выступления солдат против войны. В одном из соединений в июле 1942 года арестовали и отправили в Венгрию группу «бунтовщиков». Побывавшие на фронте в тот период депутаты венгерского парламента, констатируя тяжелое состояние армии и плохое обеспечение питанием и боеприпасами, отметили рост антивоенных настроений у солдат и офицеров. Венгерские части, заявили они, «нужно было гнать в наступление с помощью оружия»158. 8 августа 1942 года лейтенант Ватор стрелял по отступавшим солдатам своей роты.

Начало коренного перелома в ходе войны. Разгром венгерской армии на Дону

Разгром 2-й венгерской армии на Дону в начале 1943 года оказал огромное влияние на положение в Венгрии. Он нанес хортистским вооруженным силам такой удар, от которого они уже не смогли оправиться. Поскольку одновременно были разгромлены и пленены отборные гитлеровские войска, то это развеяло в прах расчеты правительства М. Каллаи на победу фашистской Германии в войне против Советского Союза.

Чтобы яснее представить себе последствия разгрома 2-й венгерской армии, необходимо прежде всего обратиться к обстоятельствам ее гибели.

Как уже отмечалось, она понесла большие потери еще осенью 1942 года в боях, которые вели советские войска на правом берегу Дона. По данным венгерского Генштаба, только пять пехотных дивизий и танковая бригада к октябрю потеряли в этих сражениях 30 тыс. убитыми и ранеными159. Однако хортистское правительство продолжало посылать на фронт пополнения, но от этого 2-я армия вовсе не стала более боеспособной. На ее состоянии сказывался тот факт, что гитлеровское командование, не имея возможности полностью обеспечить материально-техническое снабжение всех находившихся в его подчинении войск, отдавало предпочтение немецким воинским частям за счет своих «союзников», в том числе и венгров. Последние имели устаревшее вооружение, страдали от плохого питания и отсутствия зимней одежды160.

Любопытно, что причину такого положения отлично знало высшее хортистское командование. Так, в ответ на сообщение главного интенданта 2-й армии о том, что на большинство из «200 представлений по этому вопросу» гитлеровское и хортистское командование не дали ответа, прибывший на фронт начальник венгерского Генштаба Сомбатхеи сказал: «Отсутствие ответа – тоже ответ»161. Свою осведомленность в этом отношении он подтвердил и в воспоминаниях, написанных им в тюрьме после войны. В них, в частности, говорится, что зимняя одежда для венгерской армии была вывезена на фронт, но доставить ее в части помешали в основном «трудности, связанные с транспортом, находившимся в руках немецкого командования»162.

Тем временем гитлеровское командование, стремясь установить полный контроль над 2-й венгерской армией, а заодно и над находившейся южнее итальянской, расположило в начале января 1943 года на стыке между ними две немецкие пехотные дивизии с группой бронетанков. Вместе с 1-й венгерской бронетанковой дивизией они образовали «резервный» корпус. Возглавивший его гитлеровский генерал Крамер формально находился в подчинении командования 2-й венгерской армии, но фактически сам держал ее под своим контролем. Согласно специальному разъяснению, корпус Крамера мог быть брошен в бой только по приказу Гитлера163.

Так обстояло дело в момент, когда уже началось наступление Красной Армии в районе Волги. Беспокойство правительства Венгрии усилилось в особенности после того, как военный министр Вилмош Надь, сменивший на этом посту Барту, доложил 7 января, что румынские и итальянские войска уже понесли большие потери и что следует ожидать сильного удара также по венгерской армии. Однако ни министр, ни правительство в целом не сделали из этого никаких выводов, возложив все надежды на немецкие резервы164.

Мощный удар войск Воронежского и Донского фронтов Красной Армии в конце 1942-го и в начале 1943 года был нанесен и по 2-й венгерской армии. 12 января 1943 года с Урывского плацдарма был прорван фронт на ее участке. Это наступление, как свидетельствует целый ряд документов, явилось неожиданностью для венгерского командования и вызвало в первые же дни смятение и панику в армии. Связь между дивизиями и полками была прервана. Офицеры в панике бросали свои подразделения, а оставшиеся без начальников солдаты бежали куда глаза глядят или сдавались в плен165. Запланированное ранее венгерским командованием на утро 13 января контрнаступление успеха не имело. Из поддерживавших его 60 немецких танков 56 было уничтожено166.

В течение трехдневного боя с 12 по 14 января были разгромлены 7, 20 и 12-я дивизии, а также 700-я бронетанковая немецкая группа. 15 января войска 3-го венгерского корпуса были полностью отрезаны от других частей 2-й армии. Ее командующий генерал Янн, пытаясь организовать сопротивление, в ночь на 16 января приказал «держаться до последнего человека», но уже на следующий день дал указание «отступать в направлении Буденновки». Однако вместо «организованного отступления» продолжалось паническое бегство. Пытаясь остановить солдат, офицеры начали расстреливать «каждого десятого». Но когда и это не помогло, начальник штаба 2-й венгерской армии Ковач по телефону потребовал от командования 3-го корпуса «устроить резню похлеще!»167.

Но уже 30 января он был вынужден приказать «мелкими группами пробиваться на запад». Это был последний приказ штаба. 2-я армия перестала существовать. Ее остатки откатывались на запад, продолжая нести крупные потери. Уже к 19 января 27 500 офицеров и солдат хортистской армии были пленены. В конце января был разгромлен и 3-й корпус. Тогда же сдались в плен командир корпуса генерал-майор Штом и другие генералы и офицеры, а 7 февраля так же поступили остатки этого соединения.