Читать онлайн «Россия — Советский Союз, 1946–1991 гг.». Страница 115

Конечно, ситуация в Польше серьезно беспокоила советское политическое руководство, однако учитывая «уроки пражской весны», Москва не желала повторения прежних ошибок. В сентябре 1980 г. Э. Герек был отправлен в отставку, и новым руководителем ЦК ПОРП стал Станислав Каня, который до этого в качестве члена Политбюро курировал органы государственной безопасности страны. Кроме того, в ноябре―декабре 1980 г. у границ Польши были проведены масштабные военные учения стран Варшавского договора, что многие эксперты и политики расценили как угрожающий сигнал польской оппозиции в случае дальнейшего обострения ситуации в стране.

В феврале 1981 г. было решено вновь укрепить польское политическое руководство, поскольку С. Каня стал сильно злоупотреблять алкоголем. Поэтому новым премьер-министром страны был назначен министр национальной обороны генерал армии Войцех Ярузельский, который в октябре 1981 г., сменив С. Каню на посту первого секретаря ЦК ПОРП, сосредоточил в своих руках всю полноту партийно-государственной власти в стране. В ноябре 1981 г. в Варшаве произошли столкновения оппозиции с полицией и, опасаясь перерастания этого конфликта в более острые формы противостояния, в декабре 1981 г. В. Ярузельский ввел военное положение в стране и образовал Военный совет национального спасения. Деятельность «Солидарности» и всех остальных оппозиционных групп, активно спонсируемых Ватиканом и Вашингтоном, была запрещена, а их лидеры интернированы за пределы страны.

Не все в порядке было и в зоне влияния США, поскольку помимо потери Ирана новые острые проблемы возникли и в традиционной зоне их влияния — в Центральной Америке, где резко обострилась ситуация в Никарагуа. С 1934 г. этой небольшой страной правил диктаторский клан семейства Сомоса, которому традиционно противостояли две структуры — Союз демократического освобождения (СДО) во главе с Педро Чаморро и Сандинистский фронт национального освобождения (СФНО), лидером которого был Даниэль Ортега.

В июле 1979 г. на волне мощных антиправительственных волнений и военных успехов сандинистов диктатор А.Д. Самоса бежал из страны, где было создано временное военное коалиционное правительство, в которое вошли представители обеих оппозиционных сил. В 1980 г. правительственная коалиция распалась, и в стране стал формироваться новый гражданский конфликт, который вскоре вылился в вооруженное сопротивление правительству Д. Ортеги так называемых отрядов «контрас», которых активно поддерживали США. В ответ на эти действия американской стороны никарагуанскому правительству стали оказывать активную помощь СССР и Куба. Вскоре в этот конфликт оказались втянуты соседние Сальвадор и Гондурас, и в результате гражданское противостояние в одной из стран Центральной Америки постепенно переросло в новое глобальное соперничество СССР и США.

В начале 1980-х гг. новый конфликт двух сверхдержав определялся соперничеством за глобальное лидерство в мире. Обе страны стремились к установлению преобладающего влияния на международные дела и, сознавая это, властные элиты обоих государств всячески старались приписать сопернику самые зловещие намерения, чтобы отвлечь внимание от проявлений собственного экспансионизма. Если в 1970-х гг. США проявляли в международных делах относительную сдержанность, то к началу 1980-х гг. пораженческий «вьетнамский синдром» начал здорово ослабевать и американские лидеры стали возвращаться к традиционным версиям борьбы за утверждение своего господства.

Советское руководство, давно отказавшись от концепции «мировой революции», встало на позиции доктрины «социалистического интернационализма», которая оставалась основой внешней политики СССР в отношении социалистических стран. Кроме того, в идейном арсенале КПСС имелась доктрина «солидарности с борьбой народов за свое социальное и национальное освобождение», которая позволяла обосновать возможность вмешательства СССР в любой региональный конфликт, где наблюдались очевидные признаки освободительных движений, межэтнических и социальных конфликтов. При этом идеологи КПСС, отбросив давнюю доктрину «саморазрушения капитализма» под давлением «внутренних противоречий» и обострения «классовых битв», переключились на периферийную стратегию ограничения влияния капитализма в окраинных регионах мира.

Идеология внешней политики США в эти годы стала приобретать характер либерального экспансионизма. Терминологически американские политики оставались в рамках прежних постулатов о «защите свободы, демократии и американских ценностей» от «посягательств безбожных коммунистов», но в реальности это означало фронтальное противостояние советскому влиянию по всем окраинным зонам международной системы. Американское руководство понимало «защиту интересов свободы и демократии» как «передовое базирование», «превентивную стратегию» и «активную оборону», поэтому идеология американской внешней политики позволяла обосновать необходимость своего вмешательства за рубежом с такой же легкостью, как и советская доктрина.

Ряд самых влиятельных членов советского политического руководства, прежде всего, министр обороны СССР маршал Д.Ф. Устинов и стоящий за его спиной советский ВПК, пытались отстоять лидерские амбиции страны посредством опоры на экстенсивное наращивание силового потенциала и создание новых видов вооружений, поглощавших огромные средства государственного бюджета страны. В стране был создан колоссальный потенциал вооружений, многократно перекрывавший реальные потребности устрашения Соединенных Штатов, но средства на военные цели продолжали расходоваться во все возрастающих масштабах. При этом финансирование гражданских отраслей постоянно отставало и не хватало инвестиций на обновление технологической базы остального промышленного комплекса страны во всем, что не касалось военных производств.

Соединенные Штаты стремились вырваться на позиции мирового лидера иным путем. Они сделали основную ставку на свое не утраченное технологическое превосходство и на изматывание СССР через провоцирование его на постоянное увеличение своих военных расходов. Соединенные Штаты тоже не отказались от наращивания своих вооружений, но, обладая более мощной экономикой, они могли позволить себе более сбалансированное распределение бюджетных средств между отраслями военного и гражданского назначений.

В декабре 1981 г. новая американская администрация президента Рональда Рейгана объявила о введении дополнительных санкций против СССР из-за поддержки им «репрессивной политики руководства Польши». В частности, были закрыта советская закупочная комиссия в Нью-Йорке, прекращены поставки нефтегазового оборудования, прекращена выдача лицензий на продажу электронно-вычислительной техники, отсрочены переговоры по новому долгосрочному соглашению по зерну, было отказано в возобновлении соглашений по энергетике, научно-техническому сотрудничеству и космосу, а также пересмотрены все соглашения по двустороннему обмену.

Западноевропейские, главным образом, германские и японские компании были очень недовольны американскими санкциями против СССР, и американской администрации пришлось оказывать жесткое давление на своих политических партнеров, чтобы заставить их действовать в русле американской политики. Особенно сильно были раздражены те европейские корпорации, которые были связаны с импортом советских энергоресурсов и совместно работали с советской стороной над проектом «газ в обмен на трубы», в соответствии с которым они должны были поставить в Советский Союз трубы большого диаметра для транспортировки газа, а СССР — построить из них газопровод от западносибирских месторождений до территории ФРГ.

Будучи хорошо осведомленной об экономических трудностях в СССР, американская администрация стремилась усилить давление на Советский Союз, и в феврале 1985 г. президент Р. Рейган, переизбранный на новый срок, провозгласил новую «доктрину неоглобализма», смысл которой состоял в намерении отказаться от всех самоограничений, которые США налагали на свою политику в отношении «коммунистических стран». По сути, Р. Рейган предлагал американской элите вернуться к проведению подлинно глобальной политики, что в его интерпретации означало готовность США противостоять «мировому коммунизму» одновременно в любой точке мира.

Новый президент США Р. Рейган, порицавший в ходе избирательной компании своих оппонентов демократов за слишком большое внимание к Советскому Союзу, считал, что главной внешнеполитической задачей США должно стать изживание «вьетнамского синдрома сдержанности» в военно-политических вопросах и возврат к проведению напористой внешней политики времен Г. Трумэна и Д. Эйзенхауэра. Президент Р. Рейган всерьез намеревался сломать стратегическое равновесие с СССР и изменить соотношение сил в пользу США, что неизбежно выводило обе сверхдержавы на новый виток гонки вооружений — на более высоком технологическом уровне, который могли себе позволить США, «прорвавшись» в предшествующие годы на новый этап научно-технического прогресса.