Читать онлайн «Россия — Советский Союз, 1946–1991 гг.». Страница 112

В самом Пекине продолжали шириться сомнения в обоснованности линии на союз с Вашингтоном. Старые аргументы, в частности, отсутствие ясной поддержки Китаю со стороны США в ходе вьетнамо-китайского конфликта и сохранение США связей с Тайванем были дополнены новыми аргументами — в Пекине все больше стали полагать, что линия дальнейшего сближения с Вашингтоном может поставить КНР в одностороннюю зависимость от США.

На Женевской конференции под председательством СССР и США удалось добиться определенных успехов в ближневосточном урегулировании, и в январе 1974 г. было подписано египетско-израильское соглашение о разъединении войск, в соответствии с которым вооруженные силы Израиля были отведены с западного берега Суэцкого канала. В феврале 1974 г. были восстановлены дипломатические отношения между Египтом и США, а в июне президент Р. Никсон совершил официальный визит в Каир, в ходе которого достиг с президентом А. Садатом принципиальной договоренности о возобновлении американо-египетского сотрудничества. В мае 1974 г. соглашение о разъединении войск с Израилем подписала и Сирия, которая в июне восстановила дипломатические отношения с США, однако на большие уступки президент X. Асад не считал возможным идти. В ноябре 1975 г. было подписано очередное египетско-израильское соглашение о разъединении войск, по которому израильские войска были полностью отведены от Суэцкого канала, и всем стало ясно, что Египет отказался от дальнейшей борьбы против израильской агрессии.

После второго разъединения войск при посредничестве Вашингтона в Каире начались египетско-израильские переговоры о комплексном урегулировании конфликта, прорыв в которых произошел в ноябре 1977 г., когда президент А. Садат, к изумлению всего арабского мира, отправился в Иерусалим. Здесь в ходе переговоров с премьер-министром Израиля М. Бегином он добился принципиальной договоренности о мирном урегулировании конфликта. В сентябре 1978 г. Анвар Садат и Менахем Бегин подписали в загородной резиденции американских президентов в Кэмп-Дэвиде два соглашения: «Рамки мирного договора между Египтом и Израилем» и «Рамки мирного урегулирования на Ближнем Востоке», которые привели к заключению в марте 1979 г. в Вашингтоне мирного договора между Израилем и Египтом.

После достижения кэмп-дэвидских соглашений в Багдаде на сессии совета Лиги арабских государств большинство его членов разорвало дипломатические отношения с Египтом и объявило ему бойкот, который продолжался в течение десяти лет. Крайне отрицательно к египетско-израильскому мирному договору отнесся и СССР, руководство которого осудило его как сепаратную сделку с израильской военщиной. Кроме того, Москва была обеспокоена новым охлаждением советско-египетских отношений, поскольку еще в марте 1976 г. Каир в одностороннем порядке денонсировал советско-египетский договор «О дружбе и сотрудничестве» и с января 1977 г. начал активно сворачивать советско-египетское сотрудничество в различных областях, в том числе в военной сфере. Характер советско-египетских отношений не изменился и после того, как экстремистская группировка «братьев-мусульман» в октябре 1981 г. во время проведения военного параде в Каире убила президент А. Садата, и к власти пришел вице-президент Хосни Мубарак, который сохранил прежний проамериканский внешнеполитический курс.

В своей ближневосточной политике Советский Союз отныне сделал ставку на президента Сирии Хафеза Асада, нового президента Ирака Саддама Хусейна и Организацию освобождения Палестины (ООП) во главе с Ясиром Арафатом. Кроме того, негласно Москва поддерживала и новый тегеранский режим, где после январской «революции» к власти пришел режим аятоллы Рухолла Хомейни.

Возросшая гибкость военных доктрин и военно-технические достижения конца 1970-х гг. предопределили возрастание интереса американских стратегов к идее «управляемых конфликтов» и «ограниченных войн» в соответствии с новой доктриной «контрсилы». Хотя советские аналитики и эксперты военно-политического профиля признавали обоснованность логики «взаимно гарантированного уничтожения» и доктрины «контрсилы», официально в СССР эти идеи отвергались. Советская военная доктрина не была официально оглашена, а по смыслу официальных высказываний политиков и военных можно было предполагать, что Советский Союз рассчитывает на победу в гипотетическом ядерном конфликте и считает ее в принципе возможной.

В начале 1977 г., сразу после прихода администрации Дж. Картера, в Вашингтоне приобрела популярность идея «окна уязвимости», высказанная известным американским аналитиком П. Нитце, в соответствии с которой Советский Союз обладал превосходством над Соединенными Штатами, и поэтому последним требовалось немедленно принять решительные меры для увеличения способности США осуществлять устрашение Советского Союза. В такой обстановке американский Конгресс принял резолюцию, в соответствии с которой администрация Дж. Картера была обязана при заключении новых соглашений с СССР по контролю над вооружениями добиваться численного равенства всех показателей этих ограничений. Это решение поддержали и американские военные, хотя они вполне сознавали всю его абсурдность с точки зрения доктрины «взаимно гарантированного уничтожения». Логика Пентагона была проста: неравенство количественных показателей в тексте соглашений могло создать у публики впечатление превосходства СССР над США и вызвать нежелательные политические последствия для самой американской администрации.

Несмотря на все трудности советско-американских переговоров, выработать компромисс все же удалось, и в июне 1979 г. в Вене после пятилетнего перерыва состоялся новый советско-американский саммит на высшем уровне, на который прибыли Л.И. Брежнев и Дж. Картер. В ходе этой встречи был подписан советско-американский договор «Об ограничении стратегических вооружений» («ОСВ-2»), который установил равные предельные уровни средств доставки ядерного оружия. Каждая сторона могла иметь не более 2400 единиц всех трех типов пусковых установок и средств доставки ядерного оружия — МБР, БРПЛ и ТБ, при этом каждая сторона имела право самостоятельно установить численность носителей каждого типа в пределах этой установленной суммы. Кроме того, было согласовано, что к январю 1981 г. общая численность пусковых установок и средств доставки ядерного оружия будет уменьшена до 2250 единиц, а в пределах этих лимитов каждой стороне разрешалось иметь не более 1320 ракет с разделяющейся головной частью (РГЧ). Также обе стороны договорились не увеличивать число боеголовок на имеющихся у них на вооружении типах ракет, что означало согласие США и СССР прекратить гонку вооружений в области производства новых видов РГЧ. Одновременно с этим договором был подписан протокол о запрещении развертывания крылатых ракет наземного и морского базирования с радиусом действия свыше 600 км и установлен запрет на создание мобильных пусковых установок МБР.

Тем временем СССР разместил на европейской части страны новые ракеты среднего радиуса действия, которые на Западе получили название «СС-20», или «Сатана». В самой Москве этот шаг рассматривали как традиционную плановую замену устаревших ракет соответствующего типа «СС-4» и «СС-5». Основной целью советской стороны было нейтрализовать возможную ядерную угрозу, которую могла представлять для СССР американская система передового базирования, в которую входили все ракеты, размещенные на их бомбардировщиках и подводных лодках, дислоцированных в Западной Европе и у побережья СССР. Теоретически эти вооружения считались «оружием театра боевых действий», т.е. оружием «достратегического уровня», но реально эти ракеты могли достигать любой точки европейской части территории СССР, поэтому де-факто они, конечно, представляли «стратегическую угрозу» для него. Помимо американской системы передового базирования, потенциальную угрозу для СССР могли представлять «независимые» военные потенциалы Франции и Великобритании, которые не были предметом советско-американских переговоров, хотя советское руководство считало, что их тоже следует принимать в расчет при оценке соотношения сил между СССР и Западом.

Информация о размещении новых советских ракет вызвала тревогу в западноевропейских столицах. И в США, и в Западной Европе Москву больше порицали за нарушение политического статус-кво, чем за слом военно-стратегической стабильности, которого, как понимали эксперты и высшие руководители стран НАТО, на самом деле не произошло. СССР вновь стали обвинять в экспансионизме и намерении оторвать европейские страны от США посредством ядерного шантажа и запугивания. В этой ситуации на очередной сессии Совета НАТО, состоявшейся в Брюсселе в декабре 1979 г., было принято так называемое «двойное решение», предполагавшее размещение на территории европейских стран НАТО новых американских ракет среднего радиуса действия «Першинг-2» и одновременное продолжение переговоров с Москвой с целью найти компромисс по вопросам стратегической обстановки в Европе.