Читать онлайн «Крестьянские восстания в России в 1918—1922 гг. От махновщины до антоновщины». Страница 9

Под деревней Тавлинской один из батальонов Лубкова был разбит карательными советскими частями. В конце сентября около деревни Михайловки произошел решающий бой, в результате которого на поле сражения осталось убитых лубковцев до 500 человек, не считая раненых. У Лубкова остался небольшой отряд из его бывших партизан {3: 336—337}.

Летом и осенью 1920 г. волновалось донское и кубанское казачество. На Дону произошли открытые выступления казаков Верхне-Донского, Донского, Хоперского округов. Волнениями были охвачены несколько тысяч казаков в станицах Елизаветинской, Григориполисской, Богаевской, Манычской, Ольгинской, Хомутовской, Кагальницкой, Мечетлинской, Горлинской и многих других станиц. Для ликвидации волнений использовались регулярные красноармейские части, пулеметы и артиллерия.

Во многих казачьих станицах Кубанской области вспыхивали восстания: Ново-Троицкой, Ново-Александрове кой, Кармалиновской, Невинномысской, Егорлыке, Темихбекской, Фельдмаршальской, Темноласской, Вознесенской, Владимирской, Ларийской, Кубанской, Абшеронской, Челыкской, Лабинской. Число восставших, по неполным сведениям, достигало в общем до 8 тыс. человек, большинство из которых составляла кавалерия. В восставшие станицы направлялись красноармейские карательные отряды, которые производили самочинные обыски и конфискации имущества повстанцев; при обысках отбиралось все, что попадалось под руки: черкески, бешметы, шапки, башлыки, фуражки {3: 300, 302, 321—322}.

С 1 сентября 1920 г. войска Внутренней охраны республики (ВОХР) вошли в состав вновь образованных войск Внутренней службы (ВНУС) наряду с караульными частями, войсками обороны железнодорожной прифронтовой полосы, транспортной милицией. Войска ВНУС находились в подчинении НКВД и главкома Вооруженных сил. Высшим органом их управления является штаб войск ВНУС.

Крестьянство и казачество становились повстанцами не только в родных селениях и станицах. Мятеж Ф. Миронова и сапожковщина стали прецедентами крупных мятежей в Красной армии, которые положили начало серии подобных выступлений. Настроение жителей деревни, находящихся в Красной армии, отражалось на состоянии воинских частей: социальный состав Красной армии на 75% был представлен крестьянами {20: 498}. Крестьяне и казаки, одетые в красноармейскую форму, составляли основную часть повстанцев в красноармейских соединениях.

Командиры Красной армии становились во главе мятежников. Особенно повстанческое движение активизировалось в результате начавшейся демобилизации (к концу 1920 г. Красная армия насчитывала около 6 млн. человек) {21: 136}. После победы Красной армии над генералом Врангелем в Крыму военное противостояние с Белым движением закончилось.

В 1921 г. засуха поразила Поволжье, бассейн реки Урал, среднее течение Дона, часть Казахстана и Западной Сибири, южные районы Украины и Черноземного Центра, в результате чего разразился страшный голод. В марте 1921 г. появилась информация о фактах голодной смерти крестьян в Поволжье.

В это же время начались волнения, связанные с нарастающим голодом на значительной части России, особенно в Поволжье. Засуха, недосев, пожары предыдущего года привели к тому, что крестьяне резали рабочий и домашний скот, в пищу употреблялись собаки и кошки. Ели хлеб со мхом, желудями, жмыхом, мякиной и другими суррогатами, а также травы, лебеду, коренья. В пищу шли также древесная кора, опилки.

Отовсюду поступали сведения о фактах голодной смерти, самоубийств на почве голода. Фиксировались многочисленные случаи каннибализма, трупы мертвецов вырывались из могил {3: 455, 457, 463, 560—562, 567, 568, 573, 575, 592, 595, 597, 598, 612, 614, 616, 626, 627}. Началось бегство от голода в более благополучные районы — в Туркестан, на Украину. Всего в голодные 1921—1922 гг. официально насчитывалось 1,5 млн. беженцев. В 1921—1922 гг. голодали свыше 30 млн. человек, от голода погибли от 1,5 до 2 млн. человек. К лету 1922 г. в Самарской губернии голодали 3,5 млн. человек, в Саратовской — 2 млн., в Екатеринбургской и Челябинской губерниях — около 1,6 млн. человек, на Украине — более 2 млн., в Уфимской — 1,5 млн., в Симбирской — 1,2 млн., в Казахстане и Ставропольской губ. — по 1 млн. человек. Миллионы людей голодали в Пензенской, Омской, Воронежской губерниях, в Крыму и на Северном Кавказе {3: 42, 49}.[2]

Одновременно с голодом по России растекались эпидемии среди населения: тифа, холеры, чумы, цинги, скарлатины, эпидемии сибирской язвы у скота. Голод стал причиной массовых явлений разгрома крестьянством ссыпных пунктов, мельниц, общественных продамбаров. Участниками подобных акций была в основном крестьянская беднота {3: 421, 425, 436, 438, 445, 449, 451—460, 468, 491}. Разграбленное семенное зерно немедленно засевалось, чтобы не успели изъять. Именно беднейшее деревенское население не позволяло осуществлять вывоз зерна за пределы своих сел.

В марте 1921 г. большая часть Самарской губернии была охвачена крестьянскими восстаниями. В апреле вспыхнуло восстание казаков в Лабинском уезде Кубанской области под лозунгом «Долой коммунистов, да здравствует настоящая Советская власть!» — свыше тысячи участников. Одновременно в другой части страны — в Иркутской губернии — полыхало восстание под лозунгом «Советская власть без коммунистов!» {3: 387,417—418,419}.

Серьезное сопротивление оказывали крестьяне проведению мероприятий советской власти — сбору продналога, выполнению трудгужповинности. Неслучайно поэтому в 1922 г. повстанческое движение не только не прекратилось, но в ряде районов оно еще более усилилось (Алтайская губерния, Сибирь, Украина). Ключевая фигура в повстанческом движении на Алтае — А.П. Кайгородов. В 1921 г., получив сведения об усилении недовольства крестьян на почве продразверстки, провел мобилизацию русского населения в Монголии, собрал отряды в количестве до 1 тыс. человек и двинулся на Алтай с целью свержения советской власти. Кайгородов объявил себя главой освободительного движения в горах. К 1922 г. объединения Кайгородова, именовавшиеся «Свободным русско-инородческим партизанским отрядом», достигли численности 4 тыс. человек. Была разработана политическая программа (без коммунистов, за свободный труд и предпринимательство, за Учредительное собрание), созданы свой военно-полевой суд и контрразведка.

С января 1922 г. Горный Алтай был объявлен на чрезвычайном положении, к сочувствующим повстанцам принимались карательные меры. В результате приток людей и помощи прекратились. В январе 1922 г. из остатков нескольких отрядов Кайгородов создал 2-ю народную дивизию — Чуйский полк из 130 человек и 1-й полк из 80 человек. 10 апреля 1922 г. отряд Кайгородова был настигнут истребительным отрядом у деревни Катанда, зарублены и взяты в плен до 500 повстанцев, сам Кайгородов и его штаб уничтожены {3: 796}.

По данным органов ГПУ, в 1922 г. зарегистрировано свыше 300 так называемых бандитских формирований, состоявших в подавляющем большинстве из крестьян {3: 50}. Отдельные отряды насчитывали по несколько сот, а то и тысяч человек. Иногда на сторону повстанцев переходили отряды красноармейцев. Конечно, были и уголовные банды, занимавшиеся разбоем и грабежом, но основную массу повстанцев составляли крестьяне, недовольные действиями власти. Нередко крестьяне помогали повстанцам продовольствием и фуражом.

Политбюро ЦК РКП(б) в 1922 г. неоднократно рассматривало вопросы о борьбе с бандитизмом. В территориях, охваченных повстанческим движением, губчека разрешалось выносить высшую меру наказания без утверждения ВЧК {22: 150, 164}.

Отметим немаловажное обстоятельство: руководство повстанческим крестьянским сопротивлением со стороны эсеров, меньшевиков и других небольшевистских партий в условиях того времени является идеологическим мифом. В 1919—1921 гг. члены партии эсеров принимали участие в крестьянском движении в качестве рядовых участников, а иногда и в качестве организаторов крестьянских выступлений и повстанческих отрядов. Однако реальное влияние эсеров на крестьянское движение в годы Гражданской войны по объективным причинам не могло иметь существенного значения. Крестьянское движение было стихийным, самостоятельным движением, развивающимся независимо от небольшевистских партий. Возрос контроль органов власти за уцелевшими осколками различных партий. В каждой губернии представители некоммунистических партий находились на учете ВЧК. Так, в Тюменской губчека в сентябре 1920 г. на учете значилось 128 меньшевиков и эсеров {3: 318}. К тому же партия эсеров была категорически против создания и деятельности крестьянских союзов. Позиция партии основывалась на установке: организация крестьянства должна строиться на почве политической программы, а не на почве профессиональных крестьянских интересов. Крестьянские союзы создавались без участия партии эсеров {23}.

В директиве ЦК партии социалистов-революционеров местным партийным организациям эсеров 25 февраля 1921 г. давались следующие установки: предостерегать крестьянство от разрозненных стихийных выступлений, разъясняя их практическую нецелесообразность; предупреждать возможность вспышек на почве отдельных вооруженных столкновений крестьянства с продотрядами, карательными отрядами и представителями коммунистической власти, так как такие локальные вспышки наносят ущерб общему движению. Руководство партии эсеров рассматривало в качестве объективной необходимости наличие длительного периода оформления классового самосознания крестьянства. Принятая 11 марта 1921 г. Инструкция ЦК партии социалистов-революционеров местным партийным организациям эсеров определила лозунг текущей работы: выборы всероссийского Учредительного собрания для установления основных законов Республики и закрепления социальных завоеваний революции {24}.