Читать онлайн «Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 2». Страница 29

В июне 1788 г. в составе Англии, Пруссии и Голландии оформился Тройственный союз, направленный против России, а шведский король двинул свои войска через русскую границу. Главным организатором Тройственного союза являлся глава английского правительства У. Питт Младший, благодаря стараниям которого Турция и Швеция решились выступить против России. Явно враждебную позицию как по отношению к России, так и к Австрии занял вступивший в 1786 г. на престол Пруссии Фридрих Вильгельм П. В январе и марте 1790 г. он заключил союзные договоры с Турцией и Речью Посполитой. В Берлине стремились сыграть на внутренних трудностях габсбургской монархии и смерти в феврале 1790 г. русского союзника Иосифа II. Революция в Бельгии (Австрийских Нидерландов) и угроза войны со стороны Пруссии вынудили Вену подписать с Берлином Рейхенбахскую конвенцию (июль 1790 г.) и прекратить войну с турками. 4 августа 1791 г. Австрия и Турция заключили Систовский мирный договор на основе довоенного статус кво. Но заставить отступить Россию Тройственному союзу не удалось. Угрожая Петербургу войной, английский премьер-министр, поддерживаемый Фридрихом Вильгельмом II, требовал от него принятия посредничества Англии и Пруссии для заключения мира с Портой на основе статус кво. Екатерина II проявила большое дипломатическое мастерство, чтобы отклонить эти притязания. Заключение русскими мира со шведами (август 1790 г.) явилось полной неожиданностью для формировавших антирусскую коалицию Англии и Пруссии и смешало все их планы. Гибкая, но уверенная позиция царского правительства была возможной вследствие одерживаемых успехов русского оружия в течении всей войны. Блестящие победы А. В. Суворова (на реке Рымник, взятие Исмаила), фельдмаршала Н. В. Репнина (у Манчина), командующего черноморским флотом Ф. Ф. Ушакова (у Керченского пролива, о. Тендра, мыса Калиострия) шаг за шагом приближали военный крах Турции.

По Ясскому мирному договору 9 января 1792 г. (29 декабря 1791 г.) Порта признала Крым за Россией и уступила ей территорию днестровско-бугского междуречья. Таким образом все северное Причерноморье от Днестра до Кубани было закреплено за Россией (территория между реками Ея и Кубань была присоединена к ней еще в 1783 г. вместе с Крымом). Ясский мир далеко не соответствовал обширным планам российской императрицы перед началом войны и успехам русского оружия: внимание Екатерины II уже было поглощено поиском союзников для борьбы с революцией во Франции.

Войны Османской империи с европейскими государствами, особенно с Россией, способствовали усилению национально-освободительных движений. Последние зачастую использовались европейским правительствами в своих взаимоотношениях с Портой. Военные неудачи и освободительные движения еще более углубляли внутренний кризис империи. Если раньше христианские монархи в борьбе за свои цели стремились использовать мощь исламского военно-феодального государства, то теперь султаны начинают искать поддержки иностранных дворов. Борьба держав за влияние в Стамбуле обостряется, при том что до конца XVIII в. преимущественным влиянием там пользовалась Франция. Появляется политическая зависимость Порты от Европы, где формируются общие доктрины по отношению к султанской империи, которые впоследствии станут официальными программами. Вместе с этим усиливается экономическое проникновение наиболее развитых европейских стран в различные провинции империи. С конца XVIII в. капитуляции, заключавшиеся Турцией с европейскими государствами с XVI в. и ранее не носившие неравноправного характера, стали превращаться в кабальные договоры, закреплявшие привилегии в пользу иностранных государств и их подданных. Таким образом, османский вопрос, т. е. вопрос об отражении агрессивного натиска Османской империи против стран Европы, трансформировался во второй половине XVIII в. в так называемый Восточный вопрос – крупнейшую международную проблему Нового времени, связанную с упадком империи, ширившимся освободительным движением покоренных ею народов и борьбой европейских держав за имперские рынки и раздел владений султана.

Весной 1775 г. английские колонии, расположенные на Атлантическом побережье Северной Америки, начали боевые действия против своей метрополии. 4 июля 1776 г. Континентальный конгресс принял Декларацию независимости, провозгласившую создание самостоятельного государства – Соединенных Штатов Америки. Декларация независимости явилась первым в истории официальным государственным документом, которая отвергла феодальные и монархические устои общества и государства и провозгласила идею буржуазной демократии. С началом военного конфликта на североамериканском континенте европейские правительства объявили о своем нейтралитете. Хотя многие из них были прямо заинтересованы в ослаблении Англии, как колониальной и торговой державы, феодально-монархические режимы рассматривали американцев-республиканцев как «мятежников против законного монарха». В условиях Войны за независимость США должны были решить жизненно важную для себя задачу – обеспечить международную поддержку дипломатическими, финансовыми, а, по – возможности, и военными средствами. Чрезвычайно важное значение имели отношения с основным соперником Англии – Францией; в ее помощи американцы остро нуждались и на нее возлагали особые надежды.

Франция после поражения в Семилетней войне (1756–1763) стремилась добиться пересмотра ее итогов. Партия реванша с нетерпением ожидала подходящего момента для выступления. События в Северной Америке, вызвавшие во французском обществе огромный энтузиазм, предоставляли такую возможность. В марте 1776 г. министр иностранных дел Ш. Верженн в записке к королю Людовику XVI изложил свои соображения по поводу американских дел: французскому правительству следует вести форсированные приготовления к войне с Англией, всемерно содействуя углублению англо-американского конфликта с целью максимального истощения сил обеих сторон; колонистам надо оказывать тайную помощь деньгами и оружием, делая при этом все возможное, чтобы рассеять подозрения англичан в подлинных намерениях Франции. Предложения Верженна были поддержаны тремя членами королевского совета, но отвергнуты генеральным контролером финансов Р. Тюрго, считавшим их неосуществимыми из-за бедственного положения государственного казначейства. В Версале колебались, не принимая окончательного решения. Еще более затруднял дело уклончивый ответ союзной Испании на сделанное Людовиком XVI предложение Карлу III о совместных военных действиях против Англии. Обе ветви Бурбонов были единодушны в стремлении нанести удар английской короне, невзирая даже на плачевное состояние своих финансов. Но война с Англией пугала Мадрид распространением освободительной борьбы на испанские колонии в Новом Свете. И все же Карл III и его окружение не смогли устоять перед французскими обещаниями возвращения Гибралтара, о. Минорки в Средиземном море и Флориды на северо-американском континенте (они были отобраны у испанцев англичанами по Утрехтскому (1713) и Парижскому (1756) миру. Первоначально осторожная позиция французского правительства в отношении американских повстанцев была в довольно слабой степени связана с идеологическими мотивами. Более вескими причинами явились сомнение в способности колонистов выстоять в борьбе против метрополии и надежды на готовность английского правительства Георга III щедро заплатить за французский нейтралитет, т. е. Парижу представится шанс без боя взять реванш за поражение в Семилетней войне.

Тем временем, в марте 1776 г., Комитет секретной корреспонденции, созданный американским конгрессом для ведения внешних сношений, направил своего представителя С. Дина в Францию с секретным заданием добиться от нее дальнейшей поддержки (уже с конца 1775 г. французское правительство через торговых посредников стало тайно продавать восставшим колониям оружие и боеприпасы). Официальный статус нейтрального государства не позволял Франции открыто содействовать колониям. Поэтому заняться организацией помощи повстанцам было поручено частному лицу, энергичному коммерсанту и прославленному драматургу П. Бомарше. С этой целью был учрежден фиктивный торговый дом «Родериг Горталез», посредством которого Бомарше и Дин отправили в Северную Америку впечатляющее по тем временам количество военных грузов: ружья, порох, пушки, амуницию, медикаменты. Весной 1776 г. из личных средств Людовика XVI повстанцам была выделена ссуда в 1 млн. ливров; в дальнейшем французские субсидии и займы США составили свыше 8 млн долларов. Испания также передала фирме «Родериг Горталез» около 300 тыс. долларов. По подсчетам некоторых американских исследователей помощь Франции и Испании в годы Войны за независимость составила более 2/3 общей суммы военных расходов США. После принятия Декларации независимости у Соединенных Штатов появилась легальная возможность послать своего официального представителя во Францию. Американцев мало знали в Европе. Тем более важное значение имела личность посла. Им был назначен Б. Франклин – единственный американец, который к тому времени стяжал европейскую известность своими научными трудами и публичными выступлениями. Франклин много лет прожил в Англии как представитель колоний и располагал большими личными связями и во Франции. В декабре 1776 г. он прибыл в Париж в качестве главы специальной дипломатической миссии. Ее основной целью было подписание франко-американского союза и тем самым вовлечение Франции в войну против Англии. Французская общественность встретила Франклина восторженно. В официальных кругах его ждал более прохладный прием; добиться аудиенции у короля он не смог. На встречах Франклина с министром иностранных дел Верженном рассматривался вопрос о заключении договора о союзе и торговле, но дальше дело не двигалось. Французское правительство продолжало выжидать и заниматься анализом сообщений о ходе военных действий в Северной Америке. Правда, денежно-материальная помощь американцам увеличивалась. В Лондоне имелась достоверная информация об этом – кроме своих шпионов во французской столице тайным осведомителем английского правительства являлся член американской миссии Э. Банкрофт. Британский посол заявлял протесты Верженну, на что ему неизменно отвечали, что Франция по-прежнему придерживается нейтралитета.