Читать онлайн «История Германии. Том 2. От создания Германской империи до начала XXI века». Страница 36

Спровоцировав радикальную часть рабочих на вооруженное восстание, КПГ оказалась не в состоянии его возглавить и фактически предала своих сторонников.

Германская революция всегда привлекала внимание историков различных школ и направлений. В центре исследований находились вопросы об исторических предпосылках, причинах революции и альтернативности политического развития Германии в 1918-1919 гг. Марксистская историография революции (отечественная — В. И. Биллик, В. Г. Брюнин, М. И. Орлова, К. Д. Петряев и др., и восточногерманская — Р. Бауэр, В. Клейн, В. Руге, Г. Хорчанский и др.) имеет определенные положительные результаты в изучении некоторых ее конкретных проблем. Особо следует выделить фундаментальные работы Я. С. Драбкина, которые в 50-70-х гг. XX в. дали новые импульсы дискуссии по проблемам характера германской революции.

Исходная оценка германской революции в марксистской историографии вытекала из базисного положения о том, что в Германии на рубеже XIX-XX вв. сложились объективные предпосылки социалистической революции, которые находились в противоречии с субъективной слабостью пролетариата. Это привело к тому, что «живая история» революции укладывалась в жесткие догматические схемы. Вплоть до начала 1990-х гг. утверждалось, что в германской революции существовала альтернатива, которая была сформулирована «Спартаком»: или социализм — или капитализм. При этом социализм отождествлялся с диктатурой пролетариата в форме советов, а спартаковский курс на развязывание гражданской войны утверждался как единственно политически верный. Марксистская историография не хотела признавать, что немецкий пролетариат в ноябрьские дни «исчерпал» свои революционные возможности, так как исчез катализатор революции — мировая война. Попытки «штурмовать» демократическую республику так называемым «авангардом» рабочего класса были политической авантюрой и закончились поражением.

Наибольшие споры в марксистской историографии вызывал вопрос о характере германской революции. Ее называли то пролетарской, то буржуазной и даже социалистической. С начала 1960-х гг. закрепилась единая точка зрения о характере германской революции как буржуазно-демократической с социалистическими тенденциями.

Немецкая немарксистская историография революции (Г. А. Винклер, Э. Кольб, Э. Маттиас, Р. Рюруп, К. Д. Эрдман и др.), традиционно использующая широкую источниковедческую базу, чрезвычайно разнообразна и в концептуальном отношении, и по характеру конкретных исследований. За последние десятилетия она прошла определенную эволюцию от признания революции «случайным» эпизодом, рожденным исключительно поражением в войне или вмешательством извне, до констатации ее глубоких внутренних политических и социально-экономических предпосылок.

В немецкой историографии значительное внимание уделяется проблеме альтернативности революции. До настоящего времени популярным остается вывод, что в 1918 г. существовала одна альтернатива: социальная революция в союзе с левыми радикалами или парламентская республика в союзе с консервативными силами. В 1960-1970-х гг. как вполне реальная рассматривалась некоторыми историками возможность «третьего пути», то есть альтернативой буржуазной демократии была не столько диктатура пролетариата, сколько «социальная республика», опирающаяся на парламентскую систему и советы. Немецкие советы трактовались не как форма диктатуры пролетариата, а как народное движение, как органы общественного контроля. В 1980-1990-х гг. эта точка зрения в ходе «ревизии ревизий» подверглась критике многими немецкими историками, которые считали ее «преодоленной».

В 1980-1990-е гг. некоторые историки увидели в революции не «ослепляющую» альтернативу: демократия или большевизм, а другую — решительная политика реформ для укоренения демократии или сохранение преемственности со старым режимом. Признавая реализованной демократическую альтернативу, они подчеркивают, что СДПГ в ходе преодоления послевоенного экономического и социального кризиса не могла обойтись без сотрудничества со старыми силами. Часть историков подчеркивает, что социал-демократы слишком «передоверились» правым и не смогли «приглушить» их контрреволюционный потенциал. Противники парламентской демократии стали партнерами парламентского правительства. Это определило консервативный характер республики.

Первая мировая война и революция завершили сложный период в истории немецкого национального государства, в недрах которого сложилось несоответствие между «экономическим модернитетом» и авторитарно-имперским государственным строем. Формирующиеся либерально-демократические силы не могли прорвать мощные оковы авторитарного режима политическими средствами. Война и поражение ослабили кайзеровский режим и явились катализаторами революционных перемен. Германская революция, как и любая другая, произошла не по «заказу» партий, была «сделана» не профессиональными революционерами. Она началась на периферии, стихийно, на основе широкого недовольства народа кайзеровским режимом, войной, поражением. Массовое демократическое сознание оказалось настолько мощным, что государственные устои империи развалились, как карточный домик.

Германская революция прошла два этапа в своем развитии. Первый этап хронологически охватывал период с 3 по 9-10 ноября 1918 г.: от Кильского восстания до падения монархии и образования СНУ. Это был ее первый, антимонархический этап. Свержение монархии было осуществлено широкими народными массами. Второй этап прошел под лозунгом «Национальное собрание или система Советов» и закончился 19 января 1919 г. выборами Национального собрания, означавшими победу демократии. Германская революция, таким образом, была по своему характеру народно-демократической.

В революции сформировались леворадикальные силы, которые претендовали на самостоятельную политическую роль. Их авангардизм, близкий к путчизму, был направлен на установление режима диктатуры, прикрытой системой советов. Первый этап леворадикального авангардизма начался с призыва Либкнехта 9 ноября к борьбе за «советскую республику». Закончился он поражением в январе 1919 г. Второй этап пришелся на февраль-апрель 1919 г. Вершиной его была Баварская советская республика, просуществовавшая с середины апреля до начала мая 1919 г. Советская альтернатива тогда не стояла на повестке дня, поэтому леворадикальные попытки «штурма» парламентской республики были тупиковым вариантом политического развития Германии.

Решение Всегерманского съезда советов о всеобщих демократических выборах в Национальное собрание вызвало перестройку всей партийно-политической системы страны. Начался распад прежних буржуазных партий и пошел болезненный процесс формирования новых партийных структур.

В ноябре 1918 г. состоялся учредительный съезд Немецкой демократической партии (НДП), объединившей либерально-демократическую часть немецкой буржуазии, среднего класса, научной и творческой интеллигенции. Партия тяготела к политическому центру, подчеркнуто выступала за демократическую республику и была готова к сотрудничеству с СДПГ. НДП называла себя «партией труда», считала частную собственность естественной формой собственности и выступала против социализации. Она была тесно связана с промышленно-финансовым капиталом, ориентированными на Западную Европу и США. Среди ее «отцов-основателей» были известные в стране политики, ученые, журналисты, предприниматели: Фридрих Науманн (1860-1919), Эрих Кох-Везер (1875-1944), братья Макс (1864-1920) и Альфред (1868-1958) Вебер, Вальтер Ратенау (1867-1922) и дргие.

Справа от НДП находилась Немецкая народная партия (ННП), созданная в декабре 1918 г. Это была партия традиционного умеренного немецкого либерализма. ННП выступала за возрождение «Великой Германии» на базе парламентаризации общественного строя. Партия апеллировала к средним слоям, требуя защиты частной собственности и немецких национальных ценностей. От НДП ее отличало резкое размежевание с социал-демократами. Политически в партии доминировали высшая бюрократия, крупные промышленники, торговцы, банкиры, от которых ННП получала мощную финансовую поддержку. Председателем партии был известный политик, национал-либерал Густав Штреземан (1878-1929). По самооценке партийных лидеров ННП занимала место «политической середины».

Активно вошла в новую политическую среду католическая Партия Центра. Это не удивительно, ибо Центр всегда отличался тактической гибкостью и устойчивой социальной базой. Партия сочетала христианское социальное учение с идеологией умеренного либерализма. Партия продолжала опираться на христианские профсоюзы, многочисленные католические благотворительные и просветительские организации. Имея широкую социальную базу, партия претендовала на межсословный «народный» характер. Партийную элиту составляли профессиональные политики, крупные аграрии и промышленники: Карл Йозеф Вирт (1879-1956), Вильгельм Маркс (1863-1946), Карл Тримборн (1854-1921), Константин Ференбах (1852-1926), Маттиас Эрцбергер (1875-1921) и др. Заметной фигурой в партии был обер-бургомистр Кёльна Конрад Аденауэр. Лидеров Центра отличали высокий политический прагматизм и ориентация на ценностные принципы парламентаризма и демократии. Новую Германию Центр представлял себе в виде демократической, а не социалистической республики. Не случайно Центр в годы Веймарской республики оставался системообразующей партией и входил в правительственные коалиции различных составов. Однако Центр не избежал внутренних потрясений. В ноябре 1918 г. баварская организация Центра конституировалась в самостоятельную Баварскую народную партию (БНП), лидеры которой с недоверием относились к быстрому сближению Центра с СДПГ по вопросам демократизации страны. В дальнейшем Центр и БНП находили возможность для тесного сотрудничества.