Читать онлайн «Боевая машина Гизы». Страница 19

IV

Тайные общества, физика, шпионы, СС, Советский Союз и Скаляры: Краткая история тайных эзотерических исследований Великой пирамиды

На мой взгляд, одна из самых загадочных особенностей исследования пирамид — это почти полное отсутствие яростных споров, сопровождаемых экспедициями и экспериментами, которые обычно сопутствуют работам, подобным книге Данна «Силовая установка Гизы». Его гипотеза увлекательна, а аргументация убедительна и производит глубокое впечатление. И что самое главное, Данн единственный из исследователей Великой пирамиды, кто не позволяет себе слишком увлекаться побочными гипотезами об инопланетянах, о пирамидах как звездных вратах или устройствах для воскрешения, о посланиях исчезнувших цивилизаций или внеземных существ. Он стремится лишь объяснить конструкцию и назначение пирамиды на основе известных законов. Это огромное достоинство его книги.

Однако после первой шумихи, появления двух вечерних ток-шоу и нескольких разрозненных статей все успокоилось, и остальные последователи ревизионистской египтологии[127] практически не заметили работы Данна. В конце концов, если это просто машина, то рушатся все фантастические истории о древних инопланетянах-богах, звездных вратах, пророчествах в камне, устройствах для воскрешения и «залов знаний», содержащих тайную информацию, которая «принесет пользу человечеству в периоды кризиса». Работа Данна, как и труды Петри, находится между двух воинственных лагерей — египтологов, защищающих абсурдную гипотезу царской гробницы, и ревизионистов, отстаивающих свои взгляды.

Создается впечатление, что одновременно с намеренным замалчиванием книги Данна была выдвинута другая теория.

Большая часть древних свидетельств, которые позволяют рассматривать пирамиду как оружие массового уничтожения, относятся к интерпретации Ситчином древней шумерской поэмы «Лугаль-э». Сам Ричард Хогланд утверждает, что Ситчин читает клинопись «как древнюю «Нью-Йорк Таймс»[128]. Джон Энтони Уэст жалуется, что Ситчин полностью игнорирует нюансы текста, что «его взгляды по большей части упрощенческие и материалистичные. Он сторонник механистического редукционизма и возвращает нас к позитивизму XIX века»[129]. Однако полностью отбросить интерпретацию Ситчина не так-то просто.

Так, например, перевод Бартона поэмы «Лугаль-э» содержит фразы, которые можно интерпретировать не только как упоминание об оружии массового уничтожения, но и о самой пирамиде. Мы встречаемся с такими выражениями, как «разрушительный Tonop»[130], «ropa судьбы»[131], «великая гора»[132], «недоступная гора»[133], а также с рассказом об уничтожении города Ура[134] и «сверкающем царском оружии»[135]. И самое главное, что даже в интерпретации Бартона использование оружия массового уничтожения предшествует потопу и каким-то образом связано с ним[136].

Похоже, Ситчин затронул болевую точку, возможно, слишком близко подойдя к тому, о чем кто-то хотел умолчать. Это предполагает некое ложное направление в исследованиях, нарушающее правила традиционной египтологии.

Ситчин в своей работе «Войны богов и людей» приводит любопытные переводы и толкования древнего шумерского эпоса «Лугаль-э». В предыдущей книге, «Звезда Смерти Гизы», я цитировал большую часть этих переводов в сопровождении комментариев Ситчина. Я уже говорил о том, что всегда испытывал некий страх, размышляя о Великой пирамиде, и меня не оставляло чувство, что это сооружение было использовано — хотя и не обязательно предназначалось для этого — с целью разрушения. Меня с юных лет занимало сходство конструкции пирамид Гизы и фазовых решеток современных военных радаров. Когда я прочел переводы и комментарии Ситчина, то был, по меньшей мере, удивлен.

Удивление было вызвано не только тем, что сам Ситчин в своей общей теории больше склонялся к функции пирамид как средства связи, а не как оружия, но и тем обстоятельством, что больше никто не признавал важности подобных гипотез — по крайней мере публично. Ученые указывали на неправдоподобность отдельных предположений Ситчина, таких как изменение орбиты Земли после столкновения с другой планетой. Другие, как было продемонстрировано выше, критиковали его переводы и материалистический подход. Однако его интерпретация Великой пирамиды как «Великого Бедствия» — действительно, невероятное утверждение — осталась незамеченной. Именно это молчание больше всего удивляет в новых книгах и статьях, посвященных памятникам Гизы и Великой пирамиде. Звездные врата, устройства для воскрешения, электростанции, а в последнее время «герметические приборы» и «учебники», предназначенные для передачи «послания» — всем этим гипотезам уделяется должное внимание, и лишь теория об оружии и сложной палеофизике в той или иной степени игнорируется. Максимум, на что можно рассчитывать, — это модификации гипотезы Данна об источнике энергии и возможном использовании пирамиды как «крупной отметки для радара».

Идея о намеренном направлении исследований в неверное русло, а также сознательном использовании Великой пирамиды и других памятников Гизы для формирования новой мифологии является^ основой книги Линн Пикнетг и Клайва Принса «Заговор Звездных врат» («The Stargate Conspiracy»). Отметив, что Бьювэл, Хэнкок, Джилберт, Хогланд и другие исследователи ревизионистского направления пропагандируют «систему взглядов, не только не менее догматическую, чем научная», но и отмечают, что во всех произведениях этих авторов прослеживается определенная цель, которая не может не вызывать беспокойства[137].

Пропаганда определенных идей и тот факт, что одни и те же идеи появляются в нескольких наиболее популярных книгах об «альтернативном Египте», навели нас на мысль, что все это заранее спланированные действия, направленные на создание новой системы убеждений.

В процессе наших исследований мы тщательно снимали слои ложной экстраполяции и странных связей, и в результате открылся гораздо более широкий заговор. Он выходит далеко за пределы египтологии — старой и новой — и в него вовлечены несколько секретных служб, в том числе ЦРУ и британская Mi5, оккультные общества и даже некоторые из ведущих ученых мира. Этот необычный заговор направлен на то, чтобы сформировать ожидание неизбежных квазирелигиозных откровений, связанных с Древним Египтом, цинично эксплуатируя поиск духовности и жажду чудес, характерные для западного мира. Это не просто ограниченный социальный эксперимент, а широкомасштабная кампания, которая принимает разнообразные формы и скрывается под многочисленными масками — религиозными, духовными, «Нью Эйдж» и даже политическими. Отточенный десятилетиями интенсивной и зачастую не совсем этичной тайной деятельности, этот заговор, на наш взгляд, представляет собой самое коварное и опасное наступление на коллективную свободу воли Запада. Того, кто стоит у истоков этого заговора, не интересуют ни тайны Египта, ни утрата духовности: их главной целью является власть[138].

По мнению авторов книги, центральное положение этой новой веры состоит в том, что тайная мудрость древних египтян или что-либо еще, заложенное в Великую пирамиду, каким-то образом напрямую связана с современностью и может принести огромную пользу[139]. Создается впечатление, что сформировалась настоящая мантра приверженцев ревизионистской египтологии: древнейшая Высокоразвитая Цивилизация характеризовалась добродетельной, гуманистической и в основе своей пацифистской моралью и культурой.

Пикнетт и Принс убеждены, что очертания этого заговора начали проявляться после публикации книги Роберта Темпла об африканском племени догонов и их якобы глубоком знании астрономии, «Мистерия Сириуса» («The Sirius Mystery»). После выхода в свет в 70-х годах эта книга предположительно привлекла внимание масонов, а также американского ЦРУ и британской разведывательной службы Mi5. Mi5 якобы составила отчет по книге и проверила личность Темпла, а ЦРУ похитила перевод ценного французского манускрипта, который послужил основой исследований Темпла[140]. И наконец, Темпл общался с давним другом семьи и масоном 33-го градуса Чарльзом Ф. Вебером: Вебер предлагал Темплу вступить в масонскую ложу, «чтобы они могли обсуждать его книгу как равные, без риска, что он раскроет секреты масонов посторонним»[141]. По словам Темпла, Вебер заявил следующее: