Читать онлайн «Очерк общей истории химии. От древнейших времен до начала XIX в.». Страница 31

Парацельс (10) был сыном швейцарского врача, занимавшегося между прочим и алхимией. Однако, сделавшись врачом, Парацельс остался совершенно неудовлетворенным полученными в школе знаниями и даже разочаровался в медицине, которая то время не знала даже средств, «чтобы вылечить простую зубную боль». Он решил пополнить свои знания самообразованием. С этой целью он объездил всю Европу, побывав даже в «Татарии» (по-видимому, в Московии), а также в Египте. Во время путешествия он не только посещал университеты и медицинские школы, но главным образом стремился изучать народный опыт лечения болезней. Для этого он изучал опыт народных лекарей, знахарей, ворожей, цирюльников, собирая сведения о наиболее действенных лекарственных средствах. Переходя из города в город, он добывал средства на жизнь ворожбой, предсказаниями по звездам и лечением болезней. Около 1523 г. он вернулся на родину в Базель с репутацией знаменитого врача, способного исцелять даже такие болезни, как подагра и водянка.

В 1526 г. Базельский сенат предложил Парацельсу занять в университете кафедру естественной истории и медицины. Парацельс принял это предложение и начал читать свой курс на немецком языке, нарушив тем самым считавшуюся священной традицию ученых пользоваться исключительно латинским языком. На первой же лекции он торжественно сжег перед слушателями сочинения Галена и Авиценны, заявив, что «его башмаки больше смыслят в медицине», чем эти прославленные авторитеты древности. Все это, естественно, вызвало возмущение и раздражение его коллег-профессоров, прочно придерживавшихся старинных традиций. Вскоре из-за своей крайней неуживчивости и высокомерия Парацельс поссорился с одним из знатных базельцев, оскорбил судей, разбиравших эту ссору, и, скрываясь от преследований, бежал из Базеля в Германию. Здесь он вел беспорядочную жизнь, переходя из одного города в другой в сопровождении нескольких преданных ему учеников. Умер он в крайней бедности в возрасте 48 лет в зальцбургской больнице.

Парацельс был не только врачом, но и химиком. Среди разнообразных минеральных веществ, которые были известны в его время, он искал новые лечебные средства, которые вначале испытывал при лечении наружных болезней, а в дальнейшем стал применять и для внутреннего употребления. Занимаясь химией и медициной одновременно, он стал называть себя иатрохимиком. «Действительно, я иатрохимик, — писал он, — так как знаю медицину и химию» (11).

В своих многочисленных сочинениях Парацельс коснулся как многих вопросов теоретической алхимии, так и различных данных о минеральных веществах и их свойствах и, в частности, об их применении в качестве лекарственных средств.

О началах металлов Парацельс держался точки зрения Василия Валентина. Последний, как известно, основными началами металлов признавал ртуть, серу и соль (tria prima — «три начала»). Однако в отличие от Василия Валентина Парацельс распространил учение о трех началах и на живые организмы и тем самым отверг старые, аристотелевские представления о составляющих организмы элементах-качествах. Резко выступая против старых, галеновских, методов лечения, основанных исключительно на применении растительных соков (и, следовательно, на учении Аристотеля), Парацельс выдвинул в противовес им химическую теорию функций организмов, согласно которой все заболевания связаны с расстройством химических процессов в организме, а также с нарушением благоприятного соотношения между тремя основными началами, из которых, по его представлению, состоят все организмы.

Парацельс считал, что наиболее действенными при лечении болезней могут служить только лекарства, приготовленные химическим путем. Из этих средств он ставил на первое место «квинтэссенцию» (quinta essentia — «пятая сущность») — некое чудодейственное средство, которое он извлекал из растений и минералов. Из собственно химических препаратов Парацельс применял при лечении сурьмяные препараты, ставшие впоследствии широко распространенными и знаменитыми средствами у врачей XVI в., затем — серу, мышьяковистые и ртутные препараты, медный купорос, свинцовый сахар и некоторые другие ядовитые и сильнодействующие минеральные вещества. Большое значение при лечении тяжелых заболеваний он придавал «золотой тинкуре» (aurum potabile — «питьевое золото»), представляющей собой не что иное, как красный коллоидный раствор золота.

Впрочем, рекомендуя новые средства лечения и указывая тем самым новые пути приложения химии, главное назначение которой он видел в обслуживании медицины, Парацельс не смог отрешиться от многих мистических астрологических и алхимических верований и традиций. Состав большинства его лечебных средств совершенно неясен. Он применял многие «тайные средства» (arcana)[15]. Кроме того, его химическая теория функций организма исходила из признания существования в организме (в желудке) некоего «верховного духа Архея» (от — «начальствую»), управляющего жизненными процессами. Архей, по мнению Парацельса, отделяет в организме полезное от вредного, противодействует отравлениям и регулирует пищеварение. Если Архей сам заболевает, в органах образуются весьма вредные минеральные отложения, которые Парацельс сравнивал с осадками винного камня (tartarus vini) в бочках с вином и поэтому называл их «тартаром»[16].

Несмотря на такие фантазии и мистические представления Парацельс был одним из образованнейших химиков своего времени. Он умел распознавать вещества и объяснял, например, различие между квасцами и купоросами так: в квасцах содержится земля, а в купоросах — металл. В своих сочинениях он привел сведения о многих веществах и различных химических операциях и, по-видимому, первым описал свойства цинка.

Важнейшим свойством металлов Парацельс считал ковкость и по этому признаку делил металлы на истинные металлы и полуметаллы. Впрочем, о «составе» металлов он имел самые фантастические представления: «Знайте, что все семь металлов рождены из троякой материи, а именно: из Меркурия, Сульфура и Соли, однако они отличаются друг от друга и имеют особую окраску. Таким образом, Гермес сказал вполне правильно, что все семь металлов были произведены и смешаны из трех субстанций; подобным же образом из этих же субстанций составлены тинктуры и философский камень. Он назвал эти три субстанции: дух, душа и тело. Однако он не указал, каким образом это нужно понимать или что он мог предполагать под этим. Возможно, он знал о трех началах, но не высказал своего мнения об этом. Я не хочу сказать, что он впал в ошибку, и говорю лишь, что он умолчал об этом. Но для того чтобы эти три различные субстанции, а именно: дух, душа и тело были правильно поняты, необходимо знать, что они обозначают не что иное, как эти же три начала: Меркурий, Сульфур и Соль, из которых образовались все семь металлов. Меркурий и есть спирт (spiritus — «дух»), Сульфур — «душа» (anima) и Соль — «тело» (corpus)» (12).

Парацельс оставил множество сочинений как чисто медицинских, так и алхимических, астрологических, философско-мистических. Большая часть этих сочинений появилась лишь после его смерти. По-видимому, многие книги были продиктованы Парацельсом своим ученикам во время бесчисленных странствований по Германии в последний период его жизни. Многие сочинения написаны весьма туманным языком и переполнены мистикой и фантазиями. Среди таких сочинений есть книга под заглавием «Азот, или о древесине и нити жизни»[17]. Ряд произведений посвящен алхимии и описаниям путей фиксации ртути, трансмутации металлов, изготовлению «тинктуры» и философского камня. Парацельс верил в силу философского камня и в возможность трансмутации металлов. В XVI и XVII вв. были широко распространены легенды о чрезвычайных успехах Парацельса в получении золота путем трансмутации неблагородных металлов, особенно ртути.

Деятельность Парацельса оценивалась его современниками и последующими поколениями врачей и химиков совершенно различно. Одни считали его великим реформатором медицины и химии, другие, наоборот, называли его шарлатаном и невеждой, указывая на непоследовательность его мыслей и теорий, на многие, противоречащие здравому смыслу утверждения, а также на крайнее самовосхваление и заносчивость. В историко-научных трудах еще и до сих пор можно встретить обе эти точки зрения.

В качестве примера величайшего самомнения Парацельса приведем выдержку из предисловия к его книге «Парагранум» («Рагаgranum»): «Следуйте за мной, ты, Авиценна, ты, Гален, ты, Разес… и другие. Следуйте за мной, а я не пойду за вами. Вы из Парижа, вы из Монпелье, вы из Швабии, вы из Мейссена, вы из Кельна, вы из Вены, вы из тех мест, что лежат по берегам Дуная и по течению Рейна, вы с островов на море; ты, Италия, ты, Далмация, ты, афинянин, ты, грек, ты, араб, и ты, израильтянин, следуйте за мной, а я не пойду за вами. Не я — за вами, а вы следуйте моим путем, и пусть ни один не укрывается за угол, чтобы не осрамиться как собака. Я буду монархом и будет моя монархия. Поэтому я управляю и опоясываю ваши чресла» (13).