Читать онлайн «Рассекреченные страницы истории Второй мировой войны». Страница 7

Перенесемся снова в самый канун войны. В Российском государственном архиве социальной и политической истории (РГАСПИ) в фонде Сталина имеется запись его выступления 5 мая 1941 г. на приеме в Кремле по случаю выпуска слушателей военных академий Красной Армии. Записаны также тосты, произнесенные Сталиным во время приема. Автор этой обстоятельной записки, переданной в архив в мае 1948 г., К. Семенов.

Суть сказанного Сталиным — в утверждении: «Красную Армию не узнать». Три-четыре года назад она не была вооружена современной техникой, «основным родом войск была пехота», вооруженная винтовкой старого образца, которая после каждого выстрела перезаряжалась. Устарели не только стрелковое оружие, но и артиллерия, и авиация. Танковые войска имели слабую броню.

В настоящее время армия перестроена и перевооружена современной техникой, приобрела боевой опыт. Сталин упомянул о боях у озера Хасан и в районе реки Халхин-Гол, подчеркнув при этом, что значение данного опыта не следует преувеличивать: «Мы имели дело не с современной армией, но с армией устаревшей». Конечно, положительно то, что «мы японцев побили». Отметил он и то, что настоящий опыт в «перестройке» нашей армии» мы извлекли из советско-финской войны и из современной войны на Западе.

Сталин остановился на причинах военных успехов вермахта и неудач французской и английской армий. Первый извлек уроки из поражения в Первой мировой войне, вторые почивали на лаврах. Немцы приобрели новых союзников, а вторые — не сумели. Но можно ли считать немецкую армию непобедимой? Конечно, нет! (Это особо запомнилось всем участникам приема в Кремле.)

Весной 1992 г. нам довелось беседовать с участником того приема в Кремле П. Кириллиным. Он живо помнил царившую на приеме обстановку. В отличие от записи К. Семенова он вспоминал, что после тоста генерала-танкиста[25] «за сталинскую политику мира» Сталин сказал: «Давайте выпьем лучше за самокатчиков, они ведь на колесах!».

В записи же К. Семенова тост-реплика Сталина выглядит следующим образом: он прервал генерала, когда тот провозгласил тост «За мирную сталинскую внешнюю политику!». Далее следует такой текст:

Сталин: «Разрешите внести поправку. Мирная политика обеспечивала мир нашей стране. Мирная политика — дело хорошее. Мы до поры до времени проводили линию на оборону — до тех пор, пока не перевооружили нашу армию, не снабдили армию современными средствами борьбы. А теперь, когда мы нашу армию реконструировали, насытили техникой для современного боя, когда мы стали сильны — теперь надо переходить от обороны к наступлению». Сталин далее пояснил свои мысли: «…Проводя оборону нашей страны, мы обязаны действовать наступательным образом. От обороны перейти в военной политике к наступательным действиям».

Сталин поставил задачу перестроить нашу воспитательную работу, пропаганду, агитацию, печать в наступательном духе. «Красная Армия, — закончил он, — есть современная армия, а современная армия — армия наступательная»[26].

Пространные выдержки из тоста-реплики Сталина приведены нами не для того только, чтобы доказать иллюзорность надежд, обнаружить в материалах кремлевского приема какой-нибудь призыв к вторжению в Германию, к упреждающим ударам. В данном случае напрашивается другая мысль — как мог оказаться записанным такой действительно секретный материал о состоянии наших Вооруженных сил? Как можно было вообще сознательно идти на риск разглашения тайны, созывая довольно большое число военных специалистов, да к тому же организуя банкет, и на нем репликой, в тосте высказать с использованием конкретных цифр столь ценную информацию о переорганизации армии и подготовке ее в наступательном духе? Создается впечатление, что, возможно, мы имеем дело с одним из примеров заранее запланированной утечки информации, с искусно подготовленной, на высшем уровне, частью широко задуманной дезинформации? Дезинформации, которая была в полной мере развернута после полета Гесса и направлена на то, чтобы в последний момент попытаться удержать Гитлера от искуса пойти на риск войны против СССР. Сработала ли она? К сожалению, нет, ибо через шесть недель войска фашистской Германии вторглись на территорию Советского Союза.

Необходимо особо остановиться на проблеме наступательной войны, провозглашенной на том же приеме в Кремле. Приверженность Сталина идее наступательной войны в последние годы объявляется чуть ли не главной причиной всех наших неудач и поражений 1941 г. — как оперативного, так и стратегического характера.

Следует напомнить, однако, что к началу Второй мировой войны с учетом возросшей силы оружия, возможных стремительных перебросок войск, разнообразия оперативного маневра на колесах и по воздуху стратегия большинства европейских стран, как правило, ориентировалась не на позиционную оборонительную, а на наступательную войну, на маневренность в ней. И ставка Красной Армии на наступательную войну (разумеется, после быстрого отражения агрессии) в привязке к конкретным условиям 1941 г. определялась необходимостью выбора лучшего стратегического плана ведения современной войны. К тому же в то время стало совершенно очевидным, что сугубо оборонительная стратегия французского премьера Даладье — он постоянно говорил о «героизме обороны» — проявила себя не лучшим образом и сказалась в ходе войны отнюдь не в пользу Франции. Больше того, даже оборонительная стратегия любой страны уже тогда в обязательном порядке предусматривала развертывание операций на чужой территории.

Так что действительные причины наших поражений в первые месяцы Великой Отечественной войны таятся вовсе не в приверженности концепции наступательной войны. И уж тем более документальное свидетельство ее провозглашения Сталиным не дает никаких серьезных аргументов в пользу усиленно пропагандируемой и навязываемой сейчас злостной фабрикации В. Резуна (Суворова) о превентивности гитлеровского нападения на СССР.

Во многих войнах прошлого, и особенно XX века, исход важнейших сражений и битв и в целом вооруженного противоборства государств был самым тесным образом связан с состоянием и возможностями их тыла, экономики. Хотя достижение победы в той или иной операции зависело от ряда других важных факторов, успеха, как правило, добивалась армия, оснащенная современными средствами вооруженной борьбы и опиравшаяся на крепкий, организованный тыл, на достаточно мощный военно-экономический потенциал.

С каким же уровнем военно-экономической готовности к большой войне подошел Советский Союз к трагической дате — 22 июня 1941 года?

В научной литературе и современной (во многом конъюнктурной) публицистике на исторические темы можно встретить различные суждения по этому вопросу. От утверждений, что народное хозяйство СССР к лету 1941 г. оказалось неготовым к войне и что, мол, эта неготовность была «потрясающей» и «ужасной», до прямо противоположного мнения. И те и другие оценки представляются слишком категоричными и односторонними, ибо в довоенные годы процесс развития и укрепления военно-экономического потенциала Советского государства, повышения его мобилизационной готовности был весьма сложным.

Опираясь на факты и документы, попробуем представить действительную картину созданного в стране в 30-е годы военно-экономического потенциала, что в немалой степени предопределило исход смертельной схватки СССР с силами фашизма. Ведь именно тогда в основание будущей Победы закладывался прочный экономический фундамент.

Советское руководство с момента образования очагов войны в Европе и Азии рассматривало СССР как «осажденную крепость» во враждебном капиталистическом окружении. Для обеспечения надежной обороны страны и реализации планов социалистического строительства общества считалось необходимым любой ценой и в кратчайшие сроки преодолеть экономическую отсталость, унаследованную от дореволюционной России, доля которой в мировом промышленном производстве не превышала 4 %.

Процесс создания современного экономического и оборонного потенциала и его всемерного укрепления осуществлялся в чрезвычайно трудной обстановке, когда в строительстве нового общества происходили серьезные деформации, утверждалась и усиливалась тоталитарная система.

В условиях возрастания угрозы фашистского нападения на СССР и возникновения новой мировой войны большие усилия сосредоточивались на максимальном развитии промышленности, прежде всего тяжелой индустрии, за счет существенного ограничения фондов потребления. Как свидетельствуют многочисленные документы, необычайно широкое промышленное строительство, развернувшееся в стране, отличалось высоким трудовым энтузиазмом и духовным подъемом многомиллионных масс трудящихся, в основе которых лежали глубокий патриотизм, искренняя вера многих советских людей в реальность социалистических идеалов, желание видеть свою Родину сильной и могучей, поставить надежный заслон для отражения любой агрессии.