Читать онлайн «Древний Египет». Страница 27

Начался новый период египетской истории, период последнего блеска, называемый в науке временем реставрации или возрождения. Задачи новой династии были обширны и разнообразны: она должна была возродить распавшееся и разорённое государство, вернуть ему внешнюю безопасность и внутреннее благосостояние, восстановить его военную мощь, поддерживать на надлежащей высоте культуру. Несмотря на чрезвычайные трудности, на глубокий упадок страны и дряхлость народа, задачи эти в значительной степени удалось осуществить. Опять появляется цельный Египет, способный играть активную роль в политике. Псамметих положил конец существованию мелких городских княжеств; на место их наследственных правителей были им назначены преданные чиновники, получившие старые титулы номархов Древнего и Среднего царств. Страна была снова разделена на административные единицы, воспроизводившие большею частью древние номы, но иногда, особенно в Дельте, уже представлявшие новую схему, удержавшуюся до римского времени. Оазы ливийской пустыни, по-видимому, сохранили своих князей. Фивы продолжали быть теократической областью, во главе которой стояла жрица с царским титулом, именуемая «супругой бога» или «рукой бога»; царю приходилось для своего признания в Фивах или вступать с нею в брак, хотя бы фиктивный, или добиваться удочерения своей дочери этой царственной жрицей.

Таким образом, внутреннее единство государства было достигнуто. Псамметих и его преемники прилагали усилия и для восстановления его в прежних границах времён империи. И Сирия, и Нубия были предметами их завоевательных стремлений. Но времена были не те. В Нубии они встретили отпор со стороны напатских царей, хотя Псамметих II доходил до второго катаракта и на колоссах абусимбельского храма его наёмники различных национальностей увековечили себя надписями. В Азии место разрушенной Ассирии занял халдейский Вавилон с великими Набупалассаром и Навуходоносором II; кроме того, движение скифов и других родственных племён докатилось до границ Палестины. Псамметих I, Нехао, Псамметих II и Априс имели только временные успехи в Сирии, Финикии и даже на Кипре; борьба с Навуходоносором была непосильна — египтяне были вытеснены из Азии, по некоторым данным можно заключать, что вавилонский царь даже вторгнулся в Египет. Но покорить ему его всё же не удалось, фараоны Аирис и Амазис располагали на Средиземном море флотом и некоторое время владели Кипром и сохранили верховенство над финикийским берегом. К этому времени относится обильное проникновение в Сирию и Финикию произведений египетского искусства, оказавших сильное влияние на местные изделия, и ранее находившиеся под перекрещивающимися воздействиями двух великих культур.

Но взаимодействие культур и народностей происходило вообще в эту эпоху, когда уже начинал чувствоваться грядущий эллинизм и греческий элемент стал проникать в страны классического Востока. Греки были давно и в Малой Азии, и на Кипре; лидийские цари были первыми филеллинами в истории; Кипр у ассириян получил имя «острова Ионян». Греческие наёмники были и у вавилонских царей, и у египетских фараонов; последние привлекали на свою службу и финикийских моряков, а в филеллинстве не уступали лидийцам. Они не останавливались даже пред оплатой услуг иноземцев из храмовых доходов, когда разорённая страна не была в состоянии без этого источника содержать их и когда даже такие грандиозные предприятия для поднятия торгового значения страны, как прорытие канала к Чермному морю или объезд вокруг Африки или Нехао для самостоятельного, помимо греков, проникновения в западную часть Средиземного моря, или не были доведены до конца, или оказались безрезультатны. Иноземцы устроились на египетской почве удобно: уже с VII в. существует настоящий греческий город Навкратис — колония девяти малоазиатских городов, с греческим городским устройством и великолепными храмами, главный из которых, Эллений, на своём окружённом стенами участке мог вместить до 50 тыс. человек. Он получил права монополии Канобского русла и порто-франко, что привлекло в него огромное население и обусловило его торговый расцвет; чрез него проникали в Малую Азию, в Элладу и на наш юг до самого Киева произведения египетских ремёсел и подражания им — скарабеи, амулеты, фигурки божеств, считавшиеся чудодейственными и, несомненно, не прошедшими бесследно в культурно-историческом отношении. Финикияне также имели свои храмы и поселения у Мемфиса; они молились и египетским богам и ходили на поклонение в Абидос, где найдены от них памятные надписи; дошли до нас изображения египетских божеств с финикийскими, а потом и арамейскими посвятительными надписями, а также изображения божеств смешанного египто-семитического типа. Наконец, к саисскому периоду восходит и значительное проникновение в Египет иудеев, особенно после разгрома их царства Навуходоносором. Многие из них поселились на самом юге Египта — на Элефантине, где из них составилась военная колония «иудейского войска», имевшая свой храм. Последнее обстоятельство может указывать на то, что ядро колонии выселилось из Иудеи уже давно, до богослужебной реформы при царе Иосии, когда храм в Иерусалиме был объявлен единственным законным местом культа.

Казалось бы, при подобных условиях и сами египтяне должны были бы подвергнуться разнообразным культурным воздействиям, подобно тому, как это было, например, в эпоху Нового царства. На самом деле произошло обратное — саисская эпоха была крайне реакционной и ортодоксальной. Она осудила космополитические увлечения Фив XVII-XX династий и считала сменившие блестящую эпоху беды естественным последствием этих увлечений и наказанием за них. Идеалов стали искать в древнейшем времени Пирамид, во всяком случае, не позже Среднего царства. Усердно справляется культ древних царей, ремонтируются их пирамиды и здания, восстановляются давно забытые должности и чины, официальные тексты пишутся архаическим, уже не понятным для большинства языком. Растёт интерес к генеалогиям и семейным традициям, дошедший до близости к условиям, напоминающим кастовую исключительность — с этого времени всё чаще и чаще появляются надгробные надписи с перечислениями вереницы предков, «занимавших ту же должность». Пантеон очищали от иноземных богов; язык — от иностранных слов; религиозная исключительность шла рука об руку с семейной, профессиональной и национальной. В религиозной области уже не довольствовались простым архаизмом, снова выдвинувшим древние, вышедшие из употребления тексты пирамид и древних богов севера вместо Амона, культ которого продолжал процветать только в Фивах, в Таюджаи (у Ираклеополя), в Оазе и Нубии. Прошедшая по всему классическому Востоку струя интенсивной религиозности, объясняемая пережитыми великими историческими катастрофами и потрясениями, оказалась и в Египте. Набожность усиливается; ищут новых предметов культа и новых способов его выражения. Та мелочность и те крайности в почитании священных животных, которые поражали классических и христианских писателей и которых не было в более древние времена, восходят именно к саисской эпохе. Появляются новые боги из обожествлённых мудрецов древности — например, знаменитый Аменофис, сын Паапия, сподвижник Аменхотепа III, и особенно Имхотеп, современник царя III династии Посера, архитектор, создавший каменные сооружения, теперь объявленный сыном Птаха и богом врачевания. Усиливается дуалистическая струя в представлениях об Осирисе, Горе и Сетхе; последний всё более и более получает характер дьявола. Особенным почитанием пользуется богиня Саиса, из династии Нейт, также одна из самых древних божеств, теперь уже не столько богиня войны, сколько богиня Неба, «великая мать всех богов, родившая Ра, когда ещё не было рождений». Погребальные обряды теперь ещё более осложняются; ушебти кладутся сотнями — иногда по статуэтке для каждого дня; изображаются новые амулеты для земного и загробного употребления. Книга Мёртвых получает теперь окончательную, как бы каноническую редакцию; состояние её текста доказывает, что он был во многом уже непонятен для самих жрецов. Это обстоятельство, в связи с закреплением объёма и опасением его сократить, вызвало появление ряда других заупокойных текстов, меньшего размера и более простого содержания.

Общему направлению отвечает и искусство этого времени, обнаруживая известный подъём. Цари строили много, но их сооружения почти не сохранились; конечно, замечательные колоннады со сложными капителями птолемеевских храмов имеют свои корни в саисской эпохе. Скульптура, взявшая за образец статуи Древнего царства, выработала особый стиль в трактовке голов из твёрдых пород камня, не без изящества и реализма. Большая часть наполняющих наши музеи бронзовых фигурок божеств и священных животных, также относятся к этому времени. Реакция против фиванского искусства особенно заметна на барельефах, где фигуры не нагромождаются в виде силуэтов, а изображаются рядом. В гробницах появляются знакомые нам изображения полевых работ, сельских сцен и т. п., иногда простые копии с произведений Древнего царства. В храме у пирамиды царя V династии Сахура найдены гипсовые слепки прекрасных скульптур его и барельефы с нанесёнными на них сетками — они были образцами, по которым учились.