Читать онлайн «Тюрки или монголы? Эпоха Чингисхана». Страница 27

Профессор Белградского университета, автор книги «Чингисхан как полководец и его наследие» (г. Белград, 1929 г.) д-р Эренжен Хара-Даван, ойрат по национальности, расселение кочующих племен по территории к северу от Великой Китайской стены описывает следующим образом: «История монгольского народа начинается… с Чингисхана… Слияние многочисленных и непрочных групп кочевников…, непрестанно между собой враждовавших, в единое военное и политическое целое, внезапно возникшее и оказавшееся способным подчинить себе всю Азию, было делом рук мощной личности Чингисхана.

Монгольская эпоха имела глубоко проникающее влияние на историю и культуру азиатского материка и Восточной Европы». И далее: «Что это был за народ и откуда он появился? Во второй половине XII века в районе озера Далай-нур и Буйр-нур кочевали татары, принадлежавшие к монгольскому племени. К западу от них, по реке Толе жил народ под названием «кереит». К западу от них, по хребту Алтайскому, жило племя найман. Севернее от татар, кереитов и найман по р. Онону, жило племя под названием собственно монголы. К западу от монголов, к горе Хангайу и оз. Байкалу жили меркиты. Между Табан-ула, горами Саяны и оз. Байкал жило племя под названием ойраты [131, с. 28–29, 32].

Сведения о кочующих племенах Монголии до Курултая 1206 года носят характер легенд. Полная достоверная история прошедших событий в летописях начинается с Курултая, на котором Чингисхан был провозглашен императором, а все объединенные им племена, «живущие в войлочных юртах», стали называться монголами.

Мнения ученых-историков различных стран: персидских, арабских, китайских, русских, западноевропейских на этот счет будут здесь приводиться неоднократно на протяжении всего настоящего повествования, а хронологически – от времен Чингисхана до наших дней.

«Мэн-да, бей-лу» – китайское название записок Мэн Хуна, дипломата южно-сунского государства в ставку Чингисхана. Свой отчет о командировке в ставку Чингисхана Мэн Хун написал в 1221 году. Высокопоставленный китайский чиновник усиленно искал в Монголии племя под названием монголов. И никто ему не смог объяснить, почему они, воинственный люд Чингисхана стали называться монголами. Его непосредственный шеф – Главнокомандующий всех войск Чингисхана в Китае, Мухали, джалаир по происхождению, который еще не привык к новому для себя определению и при разговоре с Мэн Хуном назвал себя «татарским человеком». Все воины монгольской армии состояли из прежних различных тюркских племен, но племени под названием монгол среди них не было.

Мэн Хун записал: «Нынешний император Чингис, а также все его полководцы, министры и сановники являются «черными татарами». Для китайцев было важно определить военную мощь государства Монголии, её организационные структуры, экономику. А разбираться в деталях, из каких прежних племен состояли вновь созданные десятки, сотни, тысячи войск монгольской армии не было смысла.

Но, как опытный разведчик, Мэн Хун, все-таки нашел монголов. Оказалось, к «востоку от джурчженей ранее существовало еще какое-то монгольское государство. Его называли мэн-у, или мэн-гу. Теперь татары называют себя Великим монгольским государством, и поэтому пограничные чиновники именуют их сокращенно мэн-да. Но эти два государства отстоят друг от друга с востока на запад в общей сложности на несколько тысяч ли. Неизвестно, почему они объединены под одним именем» [2, с. 126].

Чжурчжени называли их «мену» и «менгу». Доктор исторических наук Виталий Епифанович Ларичев считает, что это самоназвание ряда племен по имени реки, на которой они жили, ульчи или мангулы, и в ХХ в. называли Амур Мангу, что значит река или вода. В.Е. Ларичев приводит сведения из летописей, в которых мангу описаны как крупные люди, не употребляющие в пищу вареного мяса и поедающие только сырую оленину. Охотники мангу обладали острым зрением, видели вдаль на несколько километров, отличая малейшие предметы. Воины мангу изготавливали латы из рыбьей кожи, которые не пробивали стрелы. От чжурчженей мангу отделяла «большая река».

В начале мангу активно сотрудничали с чжурчженьскими вождями. Они храбро сражались с воинами Ляо (киданями), но чжурчженское государство, по их мнению, не наградило мангу за это должным образом. В 1135 г. чжурчженский император Сицзун послал в землю мангу войско, чтобы привести эти племена в полную покорность, по мангу сумели отразить нападение и разгромили присланные войска.

А что касается войны с чжурчжэнями, то этот дерзкий план удалось осуществить спустя почти век, в 1234 году сыну Чингисхана – Угедею, когда Цзиньская империя была окончательно побеждена.

Известно совсем не дипломатическое поведение Кабул-хана на приеме у чжурчженского Алтын-хана. Поэтому такой амбициозный шаг со стороны Кабул-хана был вполне возможен.

Близок к этому предположению о монголах, живших далеко на востоке, был южно-китайский дипломат Мэн Хун (1219 г.). Это предположение поддерживал русский академик В.П. Васильев (1850 г.). Но почему-то эта версия в дальнейшем была забыта, и ученые-историки до сих пор ищут в Монголии племя монгол, чтобы объяснить название этого государства.

Стараясь объяснить, вернее, сравнить библейскую историю с историей монгольского государства, Марко Поло пишет: «… а здесь Ун и Могул; в каждой области свой народ, в стране Ун живет Гог (онгуты, которые жили у Китайской стены), а в Могуле татары» [77, с. 154]. То есть, по Марко Поло в Монголии живут татары и, естественно, говорят по-тюркски, или как М. Поло ранее называл, «по-турецки». Такое важное свидетельство европейца, который 17 лет работал в Китае у Хубилай-хана, возьмем на заметку.

Следует отметить, что приведенная версия о происхождении названия монголов во времена Чингисхана – это моё предположение, догадка, или вариант некой научной версии. Ведь мы склонны верить тому, что род Ашина произошел от волчицы, а Бодончар родился от божественного луча, и в прочие мифы.

На основе многолетней работы над составлением генеалогических таблиц чингизидов, когда пришлось выискивать искомое лицо в десятках, сотнях средневековых источниках, при знакомстве с тысячами тюркских имен, у меня постепенно сложилась дерзкая мысль – монгольского языка в Великой Монгольской империи Чингисхана не было! И, соответственно, в то время не было, в нашем понимании, и этнического монгольского племени. Оно только начиналось складываться под руководством самого Чингисхана. А утверждение некоторых ученых-историков о монголоязычии борджигинов, татар, найман, киданей и др. племен – плод необоснованных предположений, которые у них сложились после 1206 года, когда сам Чингисхан назвал объединенные им тюркские племена монголами. И это новое название всеми племенами было принято как должное, т. к. не ущемляло ничьих интересов и не давало никому никакого преимущества. «Пусть с этого момента мы будем называться монголами, лишь бы у нас предводителем-вождем был мудрый Чингисхан, а с ним мы добьемся новых побед». Таково, возможно, было мнение объединенного народа.

Говоря о слове «монгол», академик В.П. Васильев (1818–1900) отмечает, что «оно – искусственного, книжного происхождения, из китайской формы «мэн-гу». Это имя было введено официально только после образования державы Чингисхана, когда понадобилось общее имя для всех монголоязычных племен».

И сразу же оговоримся, никаких «монголоязычных племен» вокруг Чингисхана не было. Его окружали тюркоязычные племена: татары, кереиты, мангыты, жалаиры, найманы, уйгуры, коныраты и др. А также следует разграничить употребляемые термины «тюрко-монголы», «татаро-монголы».

Тюрки – как такового единого племени не было. Это общее название различных тюркоязычных племен, говорящих на одном или на очень схожем языке, объединенных в суперэтническую общность, имеющих одну религию – тенгрианство и одинаковый образ жизни – кочевничество.

Татары – одно из тюркоязычных племен. География их расселения – почти вся Евразийская Степь. По данным некоторых исследователей в раннем средневековье существовало шесть различных татарских государств.

Монголы – название политического союза разных тюркоязычных племен, данное самим Чингисханом в 1206 году. Разъяснение этого понятия изложено в предлагаемой моей книге.

Исследователь Султан Акимбеков подводит итоги: «Для людей Чингисхана название «мэн» носило абстрактный характер, то есть в практическом смысле оно не было связано ни с одним известным им в то время племенем. А название «мэн» наверняка не было для них чужим. Скорее всего, оно было связано с исторической памятью кочевых племен Монголии» [2, с. 126].

В своих исследованиях я часто использую его суждения и выводы, так как нахожу их наиболее обоснованными и современными.

«По данным специалистов, такие монгольские племена, как мэн-гу, мэнва, мохе и другие, еще в VI–IX вв. обитали за восточной и северо-восточной окраинами современной территории Монголии, по южным берегам Амура и по северной полосе Маньчжурии (полторы тысяч км от Центральной Монголии).