Читать онлайн «Прохоровка без грифа секретности». Страница 19

В полосах обороны 38-й и 40-й армий враг активности не проявлял, ограничившись ведением артиллерийского огня и силовой разведки. Район местности и общий ход боевых действий на южном фасе Курского выступа с 5 по 15 июля 1943 года показаны на схеме 2.

В первом эшелоне наступала мотопехота, усиленная танками. Атака поддерживалась огнем штурмовых орудий. Несмотря на подавляющее превосходство в силах, созданное на узких участках прорыва, противник не смог добиться быстрого успеха. Его первые атаки были отбиты на всем фронте сильным огнем пехоты и противотанковых средств. Этому способствовали сплошные минные поля перед передним краем и в глубине, на которых немцы понесли большие потери.

Так, по немецким данным, только танковый полк мд «ВГ» на неразведанном минном поле потерял 25 танков. Забегая вперед, заметим, что в ходе боя за главную полосу обороны на минах, в том числе и установленных отрядами заграждения в глубине обороны, подорвалось 67 вражеских танков и 2 штурмовых орудия противника.

Позднее начальник штаба 48-го тк генерал Ф. фон Меллентин вспоминал: «Русские, как никто, умели укреплять свои ПТОРы (противотанковые оборонительные районы) при помощи минных полей и противотанковых препятствий, а также разбросанных в беспорядке мин в промежутках между ними. Быстрота, с которой русские устанавливали мины, была поразительной. За двое-трое суток они успевали поставить свыше 30 тысяч мин. Были случаи, когда нам приходилось за сутки обезвреживать в полосе наступления корпуса до 40 тысяч мин. <…> следует еще раз подчеркнуть искуснейшую маскировку русских. Ни одного минного поля, ни одного противотанкового района не удалось обнаружить до тех пор, пока не подрывался на мине первый танк или не открывало огонь первое русское противотанковое орудие»26.

Но минные поля могли лишь задержать атаку, но не остановить ее, если не прикрыть минно-взрывные и другие инженерные заграждения огнем, прежде всего, противотанковых средств. Немцы, встретив сильный огонь и понеся потери, как правило, прекращали атаку и немедленно вызывали авиацию. В первую очередь ударам с воздуха подвергалась артиллерия на огневых позициях и противотанковые средства в опорных пунктах. Всего в течение 5 июля на обояньском направлении было зафиксировано около 3160 самолето-вылетов авиации противника27.

Перед операцией 8-й авиакорпус противника получил распоряжение: «Главная задача состоит в завоевании господства в воздухе над ударной группировкой и оказании максимальной поддержки частям 4-й ТА и ЛАГ «Кемпф». Обратить особое внимание на сосредоточение наличных сил над участком прорыва 2-го тк СС (выделено мною. – Л.Л.). Все соединения, включая бомбардировочные, должны действовать по тактическим целям на поле боя, поражая сильно укрепленные пункты и сосредоточения артиллерии. Железнодорожные составы и автомашины атаковать только в том случае, если речь идет о передвижении крупных сил противника»28.

На направлении наступления 48-го тк, по немецким данным, действовало до 100 самолетов. Танковые дивизии корпуса СС поддерживало до 400 самолетов, главным образом пикировщиков. По свидетельству врага, хорошо обученным экипажам удалось достичь невиданной ранее интенсивности боевой работы: за день бомбардировщики совершали 3–4 вылета, истребители – 4–5.

К сожалению, наша авиация, несмотря на численное превосходство над противником, не сумела завоевать господство в воздухе. Выделенный согласно плану ресурс истребительной авиации не обеспечил надежное прикрытие наших наземных войск от ударов с воздуха. Истребители врага встречали наши самолеты еще на подходе к полю боя, обеспечивая своим бомбардировщикам благоприятные условия для бомбежки. Состав и группировка зенитных средств также не были рассчитаны на отражение столь массированных налетов. Приданная 6-й гв. армии 26-я зенитная дивизия, имевшая в своем составе 80 орудий различного калибра и 62 зенитных пулемета, не смогла надежно прикрыть войска в полосе шириной 64 км29.

Подавив огневые средства обороняющихся, танки и мотопехота противника возобновляли атаку. Несмотря на большие потери, они упорно продвигались вперед. При этом их действия отличались высокой согласованностью и интенсивным применением всех средств. В ходе атаки противник широко применял дымовые завесы для ослепления наблюдательных и командных пунктов обороняющихся и прикрытия своих выдвигающихся частей. По свидетельству генерала Меллентина, для прорыва подготовленной обороны русских они применили новое построение танков – «танковый колокол». Впереди шли тяжелые, оснащенные прекрасной оптикой и радиосвязью «тигры», которые огнем мощных орудий поражали русские противотанковые пушки и танки, оставаясь недосягаемыми для них из-за мощной брони. За тяжелыми машинами катили легкие танки, готовые преследовать противника. Позади широкой дугой шли средние танки.

Такое построение, во-первых, позволяло засекать по выстрелам наши противотанковые орудия и относительно безнаказанно подавлять их, во-вторых, обеспечивало хорошую защиту атакующих на подступах к позициям наших войск. Саперы на бронетранспортерах двигались сразу за головными танками «колокола» в готовности проделать проходы в минных полях. Авиация поддерживала наступающие танки ударами по целям непосредственно на поле боя.

В полосе наступления соединений 48-го тк противника произошла заминка. В бой вступили наши штурмовики. Летчики 61-го штурмового авиаполка (шап) 291-го шад ранним утром впервые применили новые кумулятивные бомбы ПТАБ 2,5–1,5. В районе Бутово «илам» ст. лейтенанта Добкевича удалось внезапно для противника обрушиться на вражескую танковую колонну. Снижаясь после выхода из атаки, экипажи отчетливо видели множество горящих танков и автомашин. На отходе от цели группа также отбилась от наседавших «Мессершмиттов», один из которых был подбит в районе Сухо-Солотино (летчик позднее был взят в плен)30. Ударом авиации удалось задержать танки «пантера» 39-го отп, приданного мд «ВГ».

В 12.00 была перехвачена радиограмма немецкого командования, в которой приказывалось ускорить выдвижение в район Бутово, Черкасское всех имеющихся танков и к 16.00 прорвать оборону русских. Интенсивные переговоры противника по радио в это время были связаны с нарушенным взаимодействием между танковым полком дивизии «ВГ» и приданным ей 39-м отп «пантер». Согласно немецким источникам, это объяснялось тем, что к началу наступления так и не прибыл штаб 10-й танковой бригады, который и должен был координировать действия танковых частей. Напомним, управление частями командование противника осуществляло зашифрованными командами (сигналами) по закодированным картам. Поэтому нельзя полностью исключить, что перехваченная радиограмма была передана в целях дезинформации, чтобы отвлечь внимание русских от участка прорыва 2-го тк СС.

Командующий 6-й гв. армией генерал-лейтенант И.М. Чистяков срочно выдвинул в этот район часть своего противотанкового резерва – 27-ю истребительно-противотанковую бригаду (иптабр)31.

Всего в полосах обороны 71-й и 67-й гв. стрелковых дивизий было задействовано семь истребительно-противотанковых полков (до 140 орудий). Гвардейцы дрались стойко и мужественно, на отдельных участках доходило до рукопашных схваток.

Командующий 6-й гв. армией генерал-лейтенант Чистяков И.М.

Тем не менее противник, бросив в атаку во второй половине дня сразу 200 танков, сумел овладеть важными противотанковыми опорными пунктами в Коровино и Черкасское. Отдельные подразделения, отрезанные от своих войск, продолжали сражаться в окружении. Так, в ходе боя 196-й гв. сп 67-й гв. сд был окружен гитлеровцами в районе Черкасское, но продолжал вести бой с превосходящими силами противника. Этот полк не только приковал к себе значительные силы немецко-фашистских войск, но и нанес им значительные потери, замедлил продвижение противника в глубину нашей обороны. Лишь в ночь на 6 июля командир полка подполковник В.И. Бажанов по приказу командира дивизии вывел свой полк из окружения32. Не будем останавливаться здесь на многочисленных примерах героических и самоотверженных действий гвардейцев других частей. Большинство подвигов наших воинов хорошо известны читателю по предыдущим публикациям в советской печати.

В полосе обороны 52-й гв. сд на намеченном участке прорыва 2-го тк СС в артподготовке участвовали, кроме штатных средств артиллерии трех дивизий, три корпусных артдивизиона, всего около 125 орудий калибра 105–210 мм. К началу атаки в районе Березов, чтобы исключить ведение корректируемого огня русской артиллерии со стороны неатакованного участка, была поставлена дымовая завеса на фронте 1,5–2 км. Атака началась сразу после падения последней бомбы. Передовые подразделения 2-го тгп сумели пробиться до противотанкового рва, расположенного перед высотой 220.5. 1-й батальон 1-го тгп, наступавший левее, также дошел до этого противотанкового рва. Но их дальнейшее продвижение было остановлено сильным фланговым артогнем с западного берега р. Ворскла. Пехоте пришлось окапываться. Под прикрытием огня танков и штурмовых орудий саперы приступили к проделыванию проходов в минных полях и переходов через противотанковый ров. Огонь артиллерии и шестиствольных минометов 55-го полка был сосредоточен по позициям русских на высоте 220.5.