Читать онлайн «Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.)». Страница 80

п) за умышленный поджог, истребление и повреждение, приведение в негодность воинского снаряжения и вооружения, средств нападения и защиты, запасов продовольствия и фуража, а равно фабрик и заводов, работающих на оборону государства.

р) за вооруженное нападение на места заключения, на часового, военный караул и всякого рода стражу, за вооруженное сопротивление военным и гражданским властям, часовым, военному караулу и всякого рода страже.

3. За все перечисленные в п. 2 настоящего объявления преступные деяния виновные подлежат смертной казни через расстреляние.

Обращая внимание на строгость закона, призываю население полосы отчуждения избавить меня от необходимости прибегать к такой суровой мере.

Генерал-от-кавалерии Плешков»[1251].

22 августа 1919 г. частями генерала К. К. Мамонтова захвачен Козлов. «Сразу же было приступлено к таким же разрушениям и грабежам, какие были произведены в Тамбове и других занятых казаками городах. Ни одна общественная организация не уцелела; все было разрушено и уничтожено самым варварским образом»[1252]. Как обычно, досталось железнодорожникам. На железнодорожной станции Козлов-Воронежский мамонтовцы расстреляли машиниста Г. Кузнецова, отказавшегося выполнить их требования. В самом городе жертвами также традиционных погромов стало от 100 до 112 человек. Так, современный оксфордский исследователь количество жертв еврейского населения города определяет в 110 человек[1253].

23 августа 1919 г. белыми войсками совместно с участниками антибольшевистского городского подполья взята Одесса. После занятия города арестовано свыше 1000 человек. В первый же день на Ярмарочной площади было повешено 4 рабочих завода Гекна, в т. ч. большевик Тартаковский[1254]. На следующий день начались массовые расстрелы. В одной из больниц были расстреляны 16 тяжелораненых красноармейцев. Груды трупов сбрасывали в море[1255]. «Восставшие не исповедовали гуманистическую идеологию, а на «революционное насилие» отвечали еще большим насилием. В районе восстания в Люсдорже оказался комендант Одессы Павел Мизикевич, вместе с отрядом из пяти человек. Красноармейцы были расстреляны, а Мизикевич, после зверских пыток, был живым закопан в яме с негашеной известью. В Акаржи был убит член редколлегии газеты «III Интернационал» коммунист Анри Барбаре, что призывал восставших сложить оружие, восставшими было убито около 30 местных советских работников»[1256]. Среди погибших в эти дни также был командир Красной армии, начальник Одесского боевого участка Чикваная, опознанный на улицах города и впоследствии расстрелянный[1257]. Также в в Одессе расстрелян «как большевик» легенда российской авиации (первый летчик России), полный георгиевский кавалер прапорщик М. Н. Ефимов (1881–1919)[1258].

В ночь на 23 августа 1919 г. арест С. Н. Булак-Балаховича белыми войсками под общим командованием Пермикина за выявленные многочисленные злоупотребления (включая изготовление фальшивых сорокарублевых керенок), в Пскове. Задержание сопровождалось странной смертью начальника его штаба полковника Стоякина, который был задушен при «попытке к побегу из-под ареста». Впрочем, странной эта смерть близкого сподвижника Булак-Балаховича выглядит лишь на первый взгляд. Достаточно вспомнить знаменитое удостоверение, выданное Стоякину Булак-Балаховичем ранее: «Сие дано… полковнику Стоякину в том, что оный брак с (имя, отчество, фамилия) впредь до возвращения ее мужа. Поводом к расторжению брака может послужить появление в Пскове жены полковника Стоякина…». Имело значение и то, что инициатива в изготовлении фальшивых керенок исходила от полковников Стоякина, Якобе, Энгельгардта и других из близкого окружения Булак-Балаховича[1259].

В августе 1919 г. в станице Сахарная будет сожжена больница вместе с находившимися там семью сотнями больных тифом красноармейцев. Дополняет картину зверского уничтожения тот факт, что после пожара их трупы будут зарыты в навозные кучи[1260]. После освобождения станицы Сахарная 24 августа 1919 г. (Уральской области) обнаружен двор, в котором пытали пленных красноармейцев. Найдено много перчаток из человеческой кожи, масса отрубленных ушей, носов, пальцев и рук. Обнаружены обуглившиеся трупы сожженных заживо красноармейцев[1261].

По другим сообщениям, в станице Сахарновской красные войска наткнулись на дымящиеся развалины большого здания. Среди развалин в грудах пепла белели человеческие кости, черепа, обугленные голые руки и ноги. На оголенных телах виднелись следы сабельных ударов. Из расспросов местных жителей выяснилось, что казаки зажгли дом, в котором помещались пленные красноармейцы[1262].

27 августа 1919 г. в районе персидского порта Бендер-гез убит белогвардейцами И. О. Коломийцев (1896–1919), глава советской дипломатической чрезвычайной миссии, направлявшийся в Персию[1263].

31 августа 1919 г. около 6 часов вечера мамонтовцы взяли Елец. Событиям в городе предшествовало нападение кавалерии генерала К. К. Мамонтова у станции Боборыкино на пассажирский поезд, шедший из Ельца в Тулу. Евреи и лица, отнесенные к ним (3 человека), были сразу же выведены в отдельную группу и расстреляны. Расстрелян был и ехавший в отпуск раненый красноармеец. Затем был ограблен товарный поезд с обмундированием для Красной армии, шедший из Тулы в Елец. Ограбление также сопровождалось убийством евреев, коммунистов, насилием над женщинами[1264].

Так же во время прорыва конницы Мамонтова к Ельцу попал раненным в плен и в дальнейшем был зверски убит А. А. Вермишев (1879–1919), военком запасного пехотного батальона 13-й армии, автор ряда пьес, посвященных Гражданской войне[1265]. Согласно свидетельствам периода Гражданской войны, перед смертью его жестоко пытали: отрезали по частям пальцы, нос, уши, повесили на заборе вниз головой, в конечном итоге изрубив его на куски. В пытках личное участие принимал генерал Мамонтов, обозленный вермишевской эпиграммой на него[1266].

Во время сражения за Елец мамонтовцы были обстреляны с колокольни Троицкого монастыря. Позднее уже сами казаки расстреляли у стен монастыря несколько красноармейцев.

Занятие города было столь стремительным, что советским учреждениям не удалось эвакуироваться и они остались в городе. «Весь пленный комсостав был раздет на площади догола и избит нагайками. Коммунисты и евреи расстреляны»[1267]. «Улицы были усеяны трапами убитых и расстрелянных, заподозренных в сочувствии к Советской власти и служивших в разных советских госучреждениях»[1268]. В самом захваченном городе мамонтовцы в массовом порядке расстреливали местных жителей – до 300 убитых, по сообщениям советских газет, и много насиловали, в т. ч. 12-тилетних девочек[1269]. Подробное описание этих событий было размещено на страницах «Известий». Согласно газете, «трупы валялись везде: в лесу, в овраге, в реке и даже колодцах». Многие были изуродованы так, что опознание их было невозможно. При этом общее количество жертв шло на сотни, около 200 человек пропали без вести. Среди погибших было много местных евреев. Во время похорон жертв погрома на еврейском кладбище, которые проходили с 7 по 10 сентября 1919 г., было похоронено 53 человека, в том числе трое мальчиков четырех, пяти и шести лет. Среди погибших евреев были и изнасилованные ранее девушки[1270].

Эти газетные данные подтверждаются воспоминаниями очевидца событий. «Как только банда Мамонтова въехала в город, она принялась за еврейский погром: «Где жиды живут, выдать жидов», – вот лозунги банды Мамонтова. Они врывались в еврейские дома, выводили стариков, пытали, терзали, а потом убивали, молодых женщин насиловали и весь дом разгромили. Число убитых евреев доходит до 200 человек. У кого отца, мать, брата, сестру. Ни одна еврейская квартира не обойдена. Партия РКП защищалась в пролетарской коммуне вместе с коммунарами, которые геройски защищались до последней минуты (100 человек женщин с детьми бежали в деревню): ворота коммуны были заложены камнями и коммунары стреляли в казаков, которые старались ворваться. Около коммуны убито три казака, но случайно также убиты два маленьких коммунара. Бледно все сказанное здесь пред тем ужасом, который наделала шайка грабителей. Все мосты взорваны, все склады разгромлены. Настроение граждан на стороне красных»[1271].

Характерно также поведение самого генерала Мамонтова, зафиксированное архивными материалами: «Между тем был арестован популярный местный [еврейский] общественный деятель, которого хотели расстрелять. Когда бывший городской голова хлопотал за него, генерал Мамонтов выразил удивление, как это можно хлопотать за жида. В эту же минуту явился казак к генералу Мамонтову с заявлением, что он убил 3 евреев. Генерал Мамонтов удивился этим докладом, указав, что нужно расстреливать их сотнями, но не единицами. «Рад стараться», – ответил солдат»[1272].