Читать онлайн «История Советского государства. 1900-1991». Страница 56

4. Раскол «тройки»

После окончания съезда тактический союз Сталина, Зиновьева и Каменева, созданный в начале 1923 г. для уничтожения троцкистской оппозиции, начал трещать по швам. Сталин раскритиковал «теоретические заблуждения» Зиновьева (который вроде бы спутал «диктатуру партии» с «диктатурой пролетариата») и Каменева (который, сопоставив «нэпманскую» и «социалистическую» Россию, осмелился предположить, что в России нет социализма!). Этот непрочный союз («тройка на время вновь сплотился в конце августа 1924 г. из-за меньшевистского восстания в Грузии, быстро подавленного, и прежде всего в ответ на издание в октябре 1924 г. «Уроков Октября» Троцкого, Приводя различные исторические аналогии, Троцкий развивал тему, ставшую основной в последующих его работах: революция предана «правыми». Особенно он обрушивался на Зиновьева и Каменева, которые в октябре 1917 г, не поняли, что революцию надо было начинать в тот момент, о котором говорили Ленин и Троцкий. Шесть лет спустя, теперь уже вместе со Сталиным, Зиновьев и Каменев снова продемонстрировали свой «правый» уклон, не веря в успех революции в Германии. После этого их нельзя считать ленинцами. Для Троцкого полемика на исторические темы, которые легко интерпретировать как угодно, была хождением по острию бритвы, Спор был неравный и в политическом, и в практическом отношении (чего не учитывал Троцкий): в то время как «Уроки Октября» исчезали из обращения, вся пропагандистская партийная машина была мобилизована на критику вырванных из контекста отрывков из этой предосудительной работы.

Каменев не колеблясь обвинил Троцкого в его меньшевистском прошлом. Сталин стал отрицать роль Троцкого в Октябрьской революции и гражданской войне. В этом споре родилась сталинская теория «социализма в отдельно взятой стране», источник которой — замечание Ленина, промелькнувшее в одной из статей, написанных в 1915 г., где он говорил, что в исключительных исторических обстоятельствах революция может произойти не одновременно в нескольких странах, а в одной, отдельно взятой стране. На этом шатком фундаменте (естественно, бесспорном) Сталин развил теорию о возможности построения полноценного социалистического общества в отдельно взятой советской стране на основе имеющихся человеческих и природных ресурсов и военной силы, которую следует укреплять ввиду капиталистического окружения, ожидая более благоприятных для мировой революции обстоятельств. Эта примитивная теория тешила националистические чувства и была великолепно приспособлена к психологии рядового члена партии, уставшего дожидаться мировой революции и окончательного построения социализма (подтверждение этому я нашел в архивах Смоленска. — Н.В.). Ценность этой теории была еще и в том, что она отражала аргументацию Троцкого, упрекавшего своих противников в отсутствии революционного порыва, которые ему отвечали, что его мечты о мировой революции лишь свидетельствуют о неверии в силы своей страны и коммунистической партии.

Пресса обрушила на Троцкого град обвинений, против него были направлены сотни резолюций, принятых на партийных собраниях, его позицию осудил январский пленум ЦК 1925 г. В связи с этим ему пришлось передать пост военного наркома М.В.Фрунзе, однако Сталин настоял на том, чтобы Троцкий остался в Политбюро, тогда как Каменев и Зиновьев требовали исключения его из партии.

Разгром Троцкого предопределил судьбу «тройки». В 1925 г. стал намечаться быстро углубляющийся конфликт между центром и ленинградской партийной организацией. XIV партконференция, однако, прошла без особых столкновении. По настоянию Бухарина (незадолго до того бросившего свой знаменитый лозунг: «Обогащайтесь!») на конференции был принят ряд мер в пользу крестьянства (снижение промышленных цен и земельного налога, льготы на аренду земли и наем рабочей силы). Вскоре после конференции, на которой Сталин полностью поддержал тезисы Бухарина, Зиновьев, глава ленинградской парторганизации, резко осудил эту политику «уступки кулачеству», Свои взгляды он изложил в работе «Ленинизм». где по-новому трактовал ленинские идеи. Зиновьев напоминал, что Ленин всегда считал нэп стратегическим отступлением, а не эволюцией, и, следовательно, нельзя идти к социализму, когда крестьяне поощряются антисоциалистическими методами, и что теория «построения социализма в отдельно взятой стране» ошибочна с точки зрения ленинизма. 5 сентября, Зиновьев, Каменев, Сокольников и Крупская подписали «платформу четырех», в основных положениях повторяющую работу Зиновьева. В Ленинграде наметилась новая оппозиция, возглавляемая Зиновьевым. Все лето «Ленинградская правда» полемизировала с центральной прессой, пытаясь доказать не только то, что именно она является единственной наследницей дореволюционной «Правды», но и что Ленинград — «цитадель пролетарской диктатуры в стране» и ленинградский пролетариат — «творец трех революций» и «соль земли пролетарской». Зиновьев писал, что ленинградский пролетариат состоит из потомственных рабочих, среди которых очень велик процент коммунистов; московский пролетариат, наоборот, очень нестабилен, поскольку в нем много недавних выходцев из деревни. Получалось, что пролетарская партийная организация Ленинграда во главе с Зиновьевым достойна ленинского наследия больше, чем кто-либо. Конфликт обострился, когда Секретариат ЦК отстранил от работы Залуцкого, заместителя Зиновьева. В ответ в Ленинграде были отстранены от должностей все коммунисты, разделявшие позицию Москвы. Предвыборные конференции, на которых выбирались делегаты на XIV съезд партии, проходили очень бурно. Вплоть до того, что 10 декабря ленинградская партконференция направила письмо московской организации, где обвиняла ее в «ликвидаторском неверии в победу социализма». За три дня до открытия съезда (15 декабря) большинство в Политбюро предложило ленинградской организации «перемирие»: не выносить на съезд разногласия между организациями, восстановить в должности изгнанных ленинградских секретарей и ввести в состав Секретариата представителя Ленинграда. Зиновьев расценил это как предложение о «капитуляции» и категорически отверг его.

XIV съезд партии (18 — 31 декабря 1925 г.) открылся в очень напряженной обстановке. Сталин представил отчетный доклад. Он взял на себя роль беспристрастного посредника между «правыми» и «левыми», между Зиновьевым и Бухариным. Зиновьев в очень деликатной форме, без каких-либо выпадов против Сталина отверг предположение, что основная угроза исходит от «левых». Обстановка накалилась, когда Крупская, выступая от имени оппозиции, привела в пример Стокгольмский съезд (1 906 г.), где большевики оказались в меньшинстве, и сказала, что большинство не всегда право. Всеобщее возмущение вызвал Каменев, обвинивший Сталина в «диктате», заявивший, что тот не способен осуществлять единство большевистского руководства и что он «против идеи вождя». В одном из своих риторических выступлений на съезде Сталин подтвердил, что только коллективное руководство может привести партию к цели. Отчетный доклад Сталина был принят 559 голосами против 65 (ленинградская оппозиция). Снова был увеличен состав ЦК и Политбюро, куда вошли Молотов, Ворошилов и Калинин.

Сразу после съезда Политбюро поручило комиссии под председательством Молотова навести порядок в ленинградской партийной организации. «Обработав» местные партийные организации, произведя кадровые перемещения ответственных работников, воспользовавшись полномочиями, данными ей съездом, комиссия за один месяц добилась почти единогласного (96%) одобрения ленинградскими коммунистами линии, принятой на XIV съезде. Зиновьева отстранили от руководства ленинградской партийной организацией и вместо него назначили Кирова, вызванного из Баку.

Вскоре за распадом «тройки» (апрель 1926 г.) последовало создание новой, очень разнородной оппозиции, куда вошли Зиновьев, Каменев, Троцкий и их друзья — Радек, Преображенский, Серебряков, Пятаков, Сокольников, Антонов-Овсеенко, Муралов и другие, активисты из «рабочей оппозиции» (Шляпников) и из группы демократических централистов (Сапронов). Объединение было очень непрочное, так как все эти люди, ссорившиеся друг с другом по личным и теоретическим поводам, были едины только в своей неприязни к Сталину. За последние годы большинство из них потеряло свои посты и политическое влияние. Зиновьев больше не руководил партийной организацией Ленинграда, Троцкий — «Бонапарт без армии» — больше не был военным наркомом. В конце 1925 г. он лишился главного идеологического оружия против Сталина, публично опровергнув подлинность ленинского «завещания», опубликованного в Соединенных Штатах Максом Истманом. Идеи оппозиции не доходили до первичных организаций из-за многочисленных «фильтров» и препон, стоящих на пути инакомыслия. Кроме того, патологический страх перед «фракциями», проникший уже и в первичные организации, лишал будущего любые действия меньшинства против «рабочего государства». Всякая борьба с аппаратом была заранее обречена на провал, и оппозиции оставалось только попытаться аргументирование убедить массы. Троцкий выдвинул тезис о том, что революция предана бюрократами и что страна находится накануне нового термидора, который приведет к победе бюрократии над пролетариатом. Единственным выходом было радикальное изменение политического курса: быстрое развитие тяжелой промышленности, улучшение условий жизни рабочих, демократизация партии, борьба с обогащением кулаков. Как только была выработана система аргументации, которая могла затронуть определенные слои рабочих-коммунистов, оппозиция встала перед необходимостью распространить эти идеи в массах. Оппозиционеры (их было несколько тысяч) начали создавать подпольные организации и выступать на собраниях партячеек некоторых предприятий, пытаясь настроить их против партийного руководства. Параллельно с этим руководители оппозиции выработали заявление, представленное на июльском пленуме ЦК 1926 г. Дискуссии были настолько яростными, что в разгар заседания у Дзержинского (председатель ВСНХ и глава ПТУ) произошел сердечный приступ. Политбюро было перетасовано в угоду Сталину: Зиновьев заменен Рудзутаком, появились новые кандидаты в члены Политбюро: люди, близкие Сталину, — Микоян, Андреев, Каганович, Орджоникидзе и Киров. Оба бывших заместителя Зиновьева — Евдокимов и Ласкевич — были смещены со своих постов.