Читать онлайн «Падение Запада. Медленная смерть Римской империи». Страница 35

Но не только городские общины занимались возведением укреплений — такую же тенденцию можно наблюдать и в сельской местности. В больших виллах нередко возводились башни, однако они имели скорее декоративный характер, подчеркивая наличие здесь большого дома и тем самым производя внушительное впечатление. В Северной Африке во II веке некоторые виллы приобрели более укрепленный вид — реакция на угрозу нападений со стороны разбойников и участников набегов. Теперь это стало распространенным явлением и в других областях, примыкавших к незащищенным границам. В Галлии накануне прихода туда римлян поселения обычно располагались на вершинах холмов. В период римского владычества они переместились на равнины, поскольку общины выросли в размерах и не опасались нападений со стороны неприятеля. В конце III века возобладала обратная тенденция: поселения, обнесенные стенами, все чаще строились на возвышенностях, служа местом убежища во время нападений.

Римская доктрина всегда предполагала, что лучший способ борьбы с нападениями — нанести противнику поражение в открытом бою. В идеале армия должна была являть зрелище настолько устрашающей мощи, чтобы потенциальный враг оставил мысль об агрессии. Всякая неудача ослабляла впечатление от этого «фасада»; к тому же приводили и частые отзывы войск с границы для участия в гражданских войнах, где они сражались друг с другом. Пленение Валериана персами стало еще одним унижением в то время, когда на «фасаде» уже появились «трещины». Его сын Галлиен изображен в большинстве наших источников весьма непривлекательно, как вялый и слишком любивший роскошную жизнь в Риме. Это отнюдь не так, поскольку значительное время он провел участвуя в кампании на европейских границах империи. В 268 году Галлиен находился в Греции, преследуя шайки, которые грабили Афины и многие другие города, существовавшие еще в классическую эпоху. Говорили, что он одержал победу, однако условия, предъявленные им побежденным готам, оказались весьма великодушными. Их король был принят на римскую службу и получал сенаторский ранг. Сплетники также уверяли, будто императора свела с ума готская принцесса, которую он взял себе в наложницы{144}.

Вскоре после поражения отца Галлиен фактически утратил контроль над многими западными провинциями, поскольку там появились узурпаторы. В 260 году наместник Нижней Германии (Germania Inferior) Постум (полное имя — Марк Кассиан Латиний Постум) провозгласил себя императором. Он уже организовал убийство юного сына Галлиена, а также его опекуна, обладавшего всеобъемлющими полномочиями в прирейнских областях. Германские провинции и вся Галлия вскоре оказались под властью Пос-тума, который, по-видимому, происходил из галльской знати. Со временем к ним добавились Британия и значительная часть Испании. Уникальный случай среди узурпаторов, хоть сколь-нибудь долго сохранявших власть: Постум не попытался осуществить поход в Италию и нанести поражение Галлиену. Вместо этого он предпочел остаться в обороне, сражаясь с соперниками из числа римлян лишь в тех случаях, когда на него нападали. Армиям Галлиена дважды пришлось отступить. В 269 году претендент на трон объявился в Майнце. После нескольких месяцев борьбы Постум разбил его, но отказ позволить войскам разграбить город привел к гибели его самого. Человек, которого армия сделала императором вместо Постума, удерживался на этом месте двенадцать недель, прежде чем его убили. Его преемник Викторин оставался у власти почти два года. Причиной его убийства стала якобы попытка соблазнения жены одного из офицеров.

Историки единодушно называют этот режим Галльской империей. С точки зрения истории оснований для этого нет, хотя один из историков IV столетия и говорил о «власти [Постума] над галльскими провинциями». Что касается Постума и его преемников, то они вели себя как законные правители всей империи и ежегодно назначали консулов, не обращая внимания на те же действия Галлиена в Риме. Неясно, создали ли они второй сенат. Галльские аристократы занимали должности на императорской службе, однако важно учитывать то обстоятельство, что нелегко было отозвать людей из отдаленных краев и провинций, которые не признавали этих императоров. С точки зрения культуры в новом режиме не было ничего специфически галльского или «западного». Титулы и иконография, а также законы, которые использовали эти императоры, находились в полном соответствии с традицией. Необычным являлось лишь их нежелание добиваться контроля над остальными провинциями империи{145}.

В течение большей части правления Галлиена его власть распространялась только на Египет, Северную Африку, крайний юг Испании, Италию и придунайские провинции. Он считается законным императором потому, что успел прийти к власти раньше многочисленных соперников; в конце концов, именно ему наследовали те, кому суждено было заново объединить империю. Критические замечания высказывались по поводу его достижений, но они основываются на ретроспективных оценках и пренебрежении особыми условиями, имевшими место в правление Галлиена. Один из главных вопросов — его стратегия. Поражения на всех рубежах империи, как считается, служили свидетельством необходимости стратегического резерва в центре, который мог бы противостоять неприятелю, прорвавшему границу в любой точке. Галлиен держал значительную часть армии в Милане или возле него. Монеты показывают присутствие соединения как минимум из тринадцати различных легионов — несколько из них первоначально размещались в провинциях, более не подчинявшихся Галлиену Особое положение заняла кавалерия, сведенная в крупное соединение под руководством отдельного командующего. Септимий Север значительно повысил численность войск, находившихся под его непосредственным началом, увеличив численность гвардии, а также создав II Парфянский легион. Галлиен пошел гораздо дальше, создав целую армию в качестве резерва и уделив особое внимание коннице.

Однако все это не очевидно. У нас нет достоверных сведений о том, какова была численность войск или какую их часть составляла конница, чтобы иметь представление о революционности проведенных мероприятий. Кавалерия передвигается быстрее, чем пехота, на коротких дистанциях, однако при длительных переходах эта разница заметно сглаживается. Кормить коней и поддерживать их в хорошем состоянии гораздо труднее, чем людей. Идея применения конницы в качестве мобильного резерва приобретает практический смысл только в том случае, если эти силы относительно малы. На первый взгляд кажется, что Северная Италия — это сердце империи, однако во времена Галлиена Милан стоял близ самой границы с Галльской империей. Обстоятельства носили исключительный характер, но дислокация этих войск и, насколько мы можем судить, реальное использование их в ходе кампаний полностью соответствовали обычной практике{146}.

Правление Галлиена было долгим по меркам тех времен, но в итоге его участь оказалась сходна с участью многих других узурпаторов, царствовавших меньшее время. В 268 году командующий его кавалерией — точного титула мы не знаем, и он мог просто иметь высокий ранг командующего пехотой и конницей одновременно — взбунтовался против него. Галлиен прибыл из Греции, чтобы атаковать его; одержав победу на поле боя, он начал осаду самого Милана, где укрылся узурпатор. Однако он полностью восстановил против себя других своих офицеров, и они составили заговор с целью убийства императора. Когда они подняли ложную тревогу и Галлиен выбежал из палатки, чтобы встретить предполагаемого врага, его закололи{147}.

К моменту смерти Галлиену было около пятидесяти лет. Его преемник Клодий II (полное имя — Марк Аврелий Клодий) был несколькими годами старше, имел всадническое достоинство и происходил из одной из балканских провинций. Трудно сказать, насколько он был вовлечен в заговор, но очевидно, что в этот период ряд офицеров из тех же краев образовали группу, пользовавшуюся значительным влиянием. Они быстро разобрались с узурпатором в Милане, и следующие два года Клодий провел, сражаясь против устраивавших набеги варваров, вначале в Италии, а затем на Балканах. В 269 году он одержал победу над готами и в ознаменование этого взял себе имена Готский (Gothicus) и Величайший (Maximus). В начале следующего года он пал жертвой мора, став, таким образом, первым императором со времен Септимия Севера, скончавшимся от естественных причин. Престол занял его брат Квинтилл, но через несколько месяцев ему бросил вызов один из военачальников, Аврелиан (полное имя — Луций Домиций Аврелиан). Когда армии сошлись для битвы, люди Квинтилла тотчас решили переметнуться на сторону врага. Он был убит — или, возможно, совершил самоубийство, когда понял, что происходит{148}.