Читать онлайн «Россия — Советский Союз, 1917–1945 гг.». Страница 108

По общепринятой в англосаксонской, европейской и советской историографии 1 сентября 1939 г. нападением германских вооруженных сил на Польшу началась Вторая мировая война. В течение первой недели боев войска вермахта под общим руководством генерал-полковника В. Браухича взломали слабую оборону польской армии и уже к исходу 6 сентября подошли к окраинам Варшавы. В тот же день польское правительство во главе с премьер-министром Ф. Славой-Склодовским позорно бежало из столицы государства в Люблин, а ставка главнокомандующего польскими войсками маршала Т. Рыдз-Смиглы была перенесена в Брест.

После начала войны советское правительство, в отличие от правительств Великобритании (Н. Чемберлен) и Франции (Э. Даладье), объявивших войну нацистской Германии, заявило о своем нейтралитете. Доподлинно известно, что германское руководство 3—12 сентября 1939 г. направило в адрес Москвы четыре дипломатических ноты, в которых настаивало на вступлении СССР в войну против Польши. Но вплоть до 15 сентября советское политическое руководство уклонялось от принятия столь серьезного решения.

Только 16 сентября 1939 г., когда танковая армия Г. Гудериана окружила под Люблином основные силы польских войск, высшее политическое руководство СССР отдало приказ о приведении войск западных военных округов в полную боевую готовность. Утром 17 сентября войска Белорусского (командарм 2-го ранга М.П. Ковалев) и Киевского (командарм 1 — го ранга С.К. Тимошенко) Особых военных округов, преобразованных, соответственно, в Белорусский и Украинский фронты, перешли государственную границу Польши и стали стремительно продвигаться в направлении Львова, Бреста и Белостока, не встречая практически никакого сопротивления со стороны польских войск, которые получили от маршала Т. Рыдз-Смиглы предельно четкую директиву «с Советами не воевать». Незначительное организованное сопротивление частям РККА в районе Тарнополя оказали лишь части польского корпуса охраны, польской жандармерии и отряды польских ополченцев, но местное русское, украинское, белорусское и еврейское население, вкусив все прелести польского господства, довольно лояльно отнеслось к советским войскам, а в ряде мест, создав вооруженные отряды, само воевало против польских воинских частей.

Вместе с тем, в составе германского вермахта действовало вспомогательное (диверсионное) подразделение — «Войсковой отдел националистов», или «Украинский легион», сформированный из галицийских украинцев во главе с полковником Р.К. Сушко. Отряды ОУН, конечно, не смогли оказать какого-либо влияния на ход польской кампании вермахта, поскольку, как писал участник тех событий К. Панкивский, «быстрое продвижение немцев и еще больше выступление Советов не дали времени развернуться планам повстанцев, так что только в некоторых местах на Днестре и в Галиции дошло до выступлений».

23 сентября 1939 г. советские войска силами 3-й (комкор В.И. Кузнецов), 11-й (комдив Н.В. Медведев) и 4-й (комдив В.И. Чуйков) общевойсковых армий Белорусского фронта и 5-й (комдив И.Г. Советников), 6-й (комкор Ф.И. Голиков) и 12-й (командарм 2-го ранга И.В. Тюленев) общевойсковых армий Украинского фронта, потеряв убитыми и ранеными около 2600 человек, вышли на «линию Керзона» и взяли под контроль всю территорию Западной Украины и Западной Белоруссии, которые вскоре вошли в состав СССР. Таким образом, территория нашей страны увеличилась более чем на 200 тысяч квадратных километров, а ее население возросло на 13 млн человек.

Еще до завершения Польской кампании, 20―21 сентября 1939 г., во Львове состоялись советско-германские переговоры, на которых была установлена демаркационная линия между германскими и советскими войсками, после ратификации советско-германского договора «О дружбе и границе» ставшая государственной границей Третьего рейха и СССР. Глава советского правительства В.М. Молотов при ратификации этого договора на сессии Верховного Совета СССР 30 сентября 1939 г. совершенно верно заявил: «Правящие круги Польши немало кичились «прочностью» своего государства и «мощью» своей армии. Однако оказалось достаточным короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем Красной армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора, жившего за счет угнетения непольских национальностей».

В октябре 1939 г. на территории Западной Украины и Западной Белоруссии состоялись выборы полномочных представителей в Народные собрания Западной Украины и Западной Белоруссии, которые 27―29 октября 1939 г. на своих пленарных заседаниях, состоявшихся во Львове и Белостоке, единогласно приняли декларации «О вхождении Западной Украины в состав Украинской Советской Социалистической Республики» и «О вхождении Западной Белоруссии в состав Белорусской Советской Социалистической Республики». А уже 1 ноября 1939 г. внеочередная V сессия Верховного Совета СССР приняла законы СССР «О включении Западной Украины в состав Союза ССР с воссоединением ее с Украинской ССР» и «О включении Западной Белоруссии в состав Союза ССР с воссоединением ее с Белорусской ССР». После вхождения этих территорий в состав СССР на территории УССР были образовано шесть новых областей: Львовская (Львов), Дрогобычская (Дрогобыч), Станиславская (Станислав), Тернопольская (Тернополь), Ровенская (Ровно) и Волынская (Луцк), а на территории БССР — две новых области — Белостокская (Белосток) и Брестская (Брест).

Историки и политики неоднозначно оценивают акт присоединения Западной Украины и Западной Белоруссии к СССР. Но, например, У. Черчилль, занимавший в тот период пост Первого Лорда Адмиралтейства, в своем выступлении по радио 1 октября 1939 г. заявил: «То, что русские армии должны были встать на этой линии, было совершенно необходимо для безопасности России против нацистской угрозы. Как бы то ни было, эта линия существует, и создан Восточный фронт, который нацистская Германия не осмелится атаковать». Аналогичного мнения придерживаются и многие современные авторы, полагая, что присоединение Западной Украины и Западной Белоруссии к СССР явилось результатом сложившейся на тот момент военно-политической обстановки, заложником которой оказались все тогдашнее политическое руководство СССР. В тех условиях отказаться от присоединения этих территорий, в том числе Галиции, было просто невозможно.

Однако, как показал исторический опыт, присоединение этого центра украинского национализма оказалось роковым для СССР, после развала которого именно западно-украинский национализм в его самых отвратительных формах, словно ржавчина, насквозь «изъест» значительную часть самостийной Украины. А ведь еще накануне Первой мировой войны, в феврале 1914 г., один из самых проницательных русских государственных деятелей, бывший министр внутренних дел Российской империи П.Н. Дурново в своей знаменитой записке на имя Николая II прямо писал: «Нам явно невыгодно, во имя идеи национального сентиментализма, присоединять к нашему Отечеству область, потерявшую с ним всякую живую связь. Ведь на ничтожную горсть русских по духу галичан сколько мы получим поляков и украинизированных униатов. Так называемое украинское или мазепинское движение сейчас у нас не страшно, но не следует давать ему разрастаться, увеличивая число беспокойных украинских элементов, так как в этом движении несомненный зародыш крайне опасного малороссийского сепаратизма, при благоприятных условиях могущего достигнуть совершенно неожиданных размеров».

Вопрос об окончательном закреплении этих земель за СССР был впервые поднят на Тегеранской конференции в ноябре — декабре 1943 г., когда при обсуждении польского вопроса было принято предложение британского премьер-министра У. Черчилля о том, что претензии Польши на украинские и белорусские земли будут удовлетворены за счет этнических польских земель — Силезии и Померании, а также части Восточной Пруссии, входивших в состав Третьего рейха. В качестве новой советско-польской границы должна была стать пресловутая «линия Керзона» либо в «варианте А» (с советским Львовом), либо в «варианте Б» (с польским Львовом), которая была предложена в качестве таковой еще на Версальском мирном конгрессе в июне 1919 г. В январе 1944 г. советское правительство заявило о своей готовности положить в основу послевоенной советско-польской границы «вариант А», который был окончательно одобрен в феврале 1945 г. на Крымской (Ялтинской) конференции глав трех союзных держав. А де-юре этот вопрос будет урегулирован 16 августа 1945 г. при подписании советско-польского пограничного договора.

Уже после окончания Великой Отечественной войны в состав УССР вошла и так называемая Закарпатская Русь, которая в июне 1919 г. по Сен-Жерменскому договору вошла в состав Чехословакии. После оккупации Чехословакии германскими войсками на территорию Закарпатья в марте 1939 г. были введены союзные Германии венгерские войска, которые установили здесь кровавый оккупационный режим, безжалостно преследуя всех этнических русинов. Лишь в октябре 1944 г. эти земли были освобождены советскими войсками, и здесь было провозглашено создание суверенного государственного образования — Закарпатской Украины, во главе которой встало правительство Народной рады во главе с И.И. Туряницей. Это государственное образование просуществовало только до июня 1945 г., когда Первый съезд народных комитетов Закарпатской Украины принял постановление «О воссоединении с Советской Украиной». Тогда же в Москве было подписано советско-чехословацкое соглашение о вхождении Закарпатской Украины в состав УССР. В январе 1946 г. указом Президиума Верховного Совета СССР здесь была образована Закарпатская область УССР, административным центром которой стал город Ужгород. Таким образом, в рамках Украинской ССР стараниями советского политического руководства и, прежде всего, лично И.В. Сталина, были объединены все исконные «украинские» земли исторической Руси.