Читать онлайн «Церковь и Империя. Ситуация на рубеже XX И XXI веков». Страница 2

В связи со всеми приведенными выше фактами остро встает вопрос о самоидентификации православного со­знания. Не укорененное в богослужебной, молитвенной и вообще мистической жизни восточного христианства, современное религиозное сообщество в России начина­ет самоидентифицироваться, не углубляя свое видение православия, но противопоставляя (что всегда легче!) себя христианам других традиций, католикам и проте­стантам, представляющим к тому же нероссийскую - Западную, а в коммунистической парадигме (которая не­смотря на отказ от коммунистической идеологии про­должает «работать» в сознании большинства россиян) «буржуазную, враждебную и противоположную нашей» - цивилизацию. Православное сознание быстро становит­ся ксенофобным, закрытым и в высшей степени нетоле­рантным по отношению как к инаковерующим, так и к Западу в целом. Образ врага, характерный для советско­го сознания, становится одним из краеугольных камней той стихийной идеологии, что складывается в середине 90-х годов в православном сообществе.

Духовных семинарий и Академий в непосредственном окружении Синода. Иереи из иудеев чаще всего отрица­ют историческое, то есть каноническое Православие, обозначая его ярлыком "черносотенства"».

В речи на съезде Союза «Христианское возрождение» В. Осипов выдвинул следующий тезис: «В Православии - душа Русского народа. Поэтому проникновение заведо­мо противоканонической струи в Вероучение - это вползание в самую душу нации. Не имея ничего против некоторых отдельных, истово преданных Православию иереев еврейского происхождения, полностью пере­шедших в стан Святой Руси, мы вместе с тем не можем не проявить беспокойства в отношении массы чуждых Святой Руси иереев». Нельзя не заметить, что тезис о «вползании в душу нации» евреев уже прямо напоми­нает тексты из «Майн кампф». Как и указание В. Осипова на то, что священник-еврей не может исповедывать рус­ского: «другая психология - другой менталитет».

Этого мало. В Москве и Петербурге, почему-то по бла­гословению недавно умершего Пермского архиепископа Афанасия (Кудюка), казалось бы, достойного и умерен­ных взглядов человека, была многократно переиздана (последний тираж 7 500 экз.) и продается во многих пра­вославных храмах и киосках в московском метро извест­ная книга Сергея Нилуса «Близ есть, при дверех», в кото­рой были напечатаны печально знаменитые «Протоколы сионских мудрецов», антисемитскими текстами которых широко пользовался Гитлер в «Майн кампф».

Другой автор «Царского опричника», Александр Елисеев, проповедует «волевое христианство, религию Средневековья, которая охотно допускает насилие по отношению к супостатам и богоборцам». «Истинное православие, - по мнению Елисеева, - не имеет ничего общего с морализаторством, гуманизмом, пацифиз­мом». «Надо отнять христианство, - пишет Елисеев в статье, которая так и называется "Волевое христиан­ство", - у слюнтяев и фарисеев. Это - наша религия - ре­лигия белых мужчин, воинов, подвижников». «До каких пор, - спрашивает Елисеев, - мы будем игнорировать кшатрийское, орденское измерение христианства? До каких пор будем воспринимать его как нечто женствен­ное, старушечье, приторно-слезливое? Не пора ли отка­заться от абстрактно-гуманистического, космополити­ческого по сути восприятия цельного и сурового учения Христова?»

Термин «кшатрийское измерение христианства» уже говорит о многом. Он напоминает об арийской теории, которую, безусловно, исповедует видящий в христиан­стве религию белых мужчин и воинов публицист. Далее следуют цитаты из Библии, но главным образом из Книги Иисуса Навина. Христос с Его «цельным и суро­вым учением», как выражается Елисеев, отсутствует тут начисто. По сути дела, нам предлагается брутальная и маскулинная и к тому же основанная на расовой тео­рии, если так можно выразиться, ницшеанская идеоло­гия, основанная на групповом нарциссизме (термин Эриха Фромма). От христианства и от православия здесь остается только внешняя оболочка, внутри тут можно найти только чистой воды язычество и неверо­ятную агрессивность.

Крест» пишет: «Накануне же Первого Причастия отец должен вручить сыну меч. Первое Причастие должно иметь привкус стали» (нельзя не заметить в скобках, что «первое причастие» - это чисто римско-католическое явление, поскольку в православной традиции младен­цев причащают с самого раннего возраста. Лавриненко, вероятно, этого просто не знает. - Г.Ч.). Его тему про­должает цитировавшийся выше Анатолий Макеев, ко­торый говорит об эстетике войны и о «величественном исповедании воинствующего Православия». При этом он цитирует Маринетти, который, как известно, был одним из идеологов режима Муссолини. «Демократия и Православие несовместимы», - говорится в «цитатни­ке» православного хоругвеносца. Об этом же говорит и митрополит Иоанн (Снычев) в заключительной части своей книги «Самодержавие духа»: «Бессовестная демо­кратия собирается терзать ее (Россию), паразитируя на древних вечевых соборных обычаях Руси... Полити­ческая основа демократии - всеобщее прямое избира­тельное право - явление аморальное и разрушительное, ибо развивает политический цинизм до невероятных размеров, делает народ объектом бесчестных манипуля­ций... почему-то никому не приходит в голову выбирать при помощи всеобщего голосования хирурга или следо­вателя, шофера или летчика».

Возникает вопрос: а почему, в отличие от Гитлера, ко­торый, следуя Ницше, в своей теории полностью отка­зался от христианства, хоругвеносцы, братчики и сорат­ники вкладывают свою идеологию в форму безупречного с внешней стороны православия? Вероятно, причина этого заключается в том, что, в отличие от Германии, пропитанной лютеранской культурой чтения Писания, в России православие для подавляющего большинства связано только с ритуалом и с ностальгией по царскому времени и богатырскому (одно из любимых слов митро­полита Иоанна!) прошлому. И, тогда как Гитлеру было абсолютно ясно, что его теории с христианством несо­вместимы, для Платонова, Осипова, Елисеева и проч. православие как «отеческая вера» и, главное, религия им­перии оказывается единственно возможной формой, в ко­торой может быть сформулирована русская идеология.

Трудно сказать, насколько многочисленны сегодня сторонники «православныххоругвеносцев», Платонова, В. Осипова и проч., почитатели Сергея Нилуса и после­дователи митрополита Иоанна. Ясно лишь то, что они хорошо представлены в интернете и обладают доста­точно мощными финансовыми возможностями, а также устраивают достаточно многочисленные митинги. Однако президентские выборы во Франции - в отличие от России, вполне благополучной и процветающей - в апреле-мае 2002 г. и 17 % голосов, набранные в их вто­ром туре Ле-Пеном, заставляют задуматься о том, что и Россия не застрахована от чего-то похожего. Тем бо­лее, что «хоругвеносцы» и лидеры аналогичных братств и организаций распространяют свои взгляды и ведут ак­тивную агитацию среди учащихся ПТУ, техникумов и студентов.

Именно так поступает руководитель «Русского дей­ствия» Константин Касимовский, выходец из «Памяти» Д. Васильева, прославившийся тем, что он «очищал мо­сковские улицы от сектантов и зарвавшихся кавказских хулиганов, вел работу по спортивному воспитанию рус­ской молодежи. Союз выпускал популярнейшую среди молодых радикалов газету "Штурмовик" и серьезный теоретический журнал "Нация"». Касимовский, - гово­рится в его биографии, - считает, что его структура должна «органически сочетать в себе черты духовно- мистического ордена, политической партии и военно- спортивной организации». Касимовский - «перспектив­ный и энергичный лидер, настоящий вожак русской ра­дикальной молодежи. Он прекрасно эрудирован и великолепно разбирается в общественных дисципли­нах, хорошо знаком с компьютерной техникой и новей­шими технологиями ведения информационных войн».

Сегодня епископат видит в «православных» полити­ках людей, которые «на самом деле ничего общего с пра­вославием не имеют». «Я встречался, - говорит митро­полит Сергий (Фомин) в интервью игумену (теперь епи­скопу) Илариону (Алфееву), - с лидерами таких партий: они не имеют никакого понятия не то что о правосла­вии - о Боге». Однако, и это уже гораздо серьезнее, их взгляды в РПЦ, как показывает опыт, разделяют сегод­ня многие священнослужители и миряне.

Авторы сетевых журналов «Русский партизан» и «Царский опричник» публикуют материалы, в кото­рых демонстрируют приверженность расовой теории и почти всем пунктам программы Гитлера, при этом они на достаточно высоком уровне владеют православным материалом (в этом плане митрополит Сергий не со­всем прав, когда говорит, что они не имеют ни малейше­го представления о православии) и неплохо умеют соз­давать суггестивные тексты. «Волевое христианство» (термин А. Елисеева), и это надо осознавать со всею от­ветственностью, - очень опасный феномен сегодняш­ней молодежной культуры в России.