Читать онлайн «История русской церкви (Введение)». Страница 15

Ад этот действительно наступил, в некотором смысле, для злосчастной страны, когда (632-858) отяготели над нею деспотизм и фанатизм новых ее поработителей аравитян, — ад, описанный также современниками и очевидцами. «Сей новый народ, — восклицает в плаче своем первосвятитель Нерсес III, как дракон, пожрал, как лев, сокрушил все наши кости, и до того уже изможденные прежними нашими поработителями. Несчетны жертвы, коих неповинная кровь пролита. Одни обречены рабству или отданы на продажу; другие, лишенные всего имущества, отведены в плен; третьи заключены в вечные оковы... Мы изгнаны из отечества и блуждаем посреди народов чуждых, забывши о родине; страну нашу пожирают враги пред очами нашими... Седалище первосвященническое, от коего прежде исходил свет, ныне окружено мраком; первосвятители удалились от него и скитаются в пределах чуждых» [*266]. К чести этих первосвятителей должно заметить, что, несмотря на все бури, свирепствовавшие в их отечестве, они непрестанно старались поддерживать в нем свет наук для пользы Церкви. Для сего учредили они даже особый чин в своей церковной иерархии, средний между епископами и священниками, имеющий, впрочем, назначение чисто учебное и существующий доныне под именем вартабедов, которые при патриархе Моисее II (551-594) соединенными усилиями составили для армян новую систему летосчисления, начинающуюся со времени ее изобретения (с 551), и вообще были постоянно главнейшими двигателями просвещения в Армении.

Ко всем этим внешним бедствиям Армянской Церкви присоединились еще внутренние, касавшиеся существа веры. С самого начала своего Церковь сия свято держалась вселенского православия. Ее католикосы от святого Григория до Исаака (302-439), приемля рукоположение и находясь в зависимости от архиепископа Кесарийского, пребывали в союзе и единении чрез Кесарийскую Церковь со всею Церковию Греческою [*267]. А в делах важнейших они относились в особенности к Цареградскому патриарху, чему неоспоримым доказательством служит то, что Собор епископов Армянских, осудивший в 437 г. сочинения Диодора Тарсийского и Феодора Мопсуестского, посылал для окончательного рассмотрения свой приговор к Константинопольскому патриарху Проклу, от которого и получил потом утвердительное послание [*268]. Во все это время Армянская Церковь принимала непосредственное участие и во Вселенских Соборах, на которых решалась участь всего христианства. Так, на Первом Вселенском Соборе от лица ее присутствовали патриарх Аристакес и святой Иаков, епископ Низибийский, на Втором — патриарх Нерсес Великий, на Третьем — по крайней мере читано было письменное исповедание патриарха Исаака. Но с тех пор как Армения подпала под иго персов (428), ее главам духовным запрещено было от персидского правительства отправляться за пределы отечества в Кесарию для принятия рукоположения, чем первая внешняя связь Армянской Церкви с Греческою Православною уже пресеклась. Отяготевшие с того времени над Армениею бедствия воспрепятствовали ее епископам принять какое-либо участие в Соборе Халкидонском (451), рассматривавшем и осудившем ересь Евтахия; это послужило уже началом и для внутреннего разрыва ее с Церковию вселенскою. Некоторые злонамеренные сирийцы [*269] распространили слухи в Армении, будто Собор Халкидонский, отвергши ересь Евтихиеву, принял и утвердил противуположную ей ересь Нестория, которая осуждена была еще прежде на Третьем Вселенском Соборе (431). Новые слухи о волнениях и смутах, последовавших в Греции за Халкидонским Собором касательно смысла его догматического определения, и попытки двух византийских императоров, Зенона и Анастасия, определить этот смысл произвольными толкованиями или запретить всякие споры о нем еще более утвердили армян в предубеждении насчет православия Халкидонского Собора. Не желая более оставаться в недоумении и нерешимости, католикос Бабкен созвал в 491 г. поместный Собор своих епископов в Вагаршапате, чтобы лучше рассмотреть дело. Но поелику собравшимся не от кого было узнать сущую истину о Соборе Халкидонском и они не имели о нем других известий, кроме указа Зенонова, в котором немало было искажено определение сего Собора, то, основываясь только на этом документе, они заключили 1) будто Собор Халкидонский уважил сочинения Феодора Мопсуестского и сообщников его; 2) будто он разделил Иисуса Христа, подобно Несторию, на два лица и на два сына; и вслед за тем 3) произнесли анафему на Собор Халкидонский или, справедливее, на то учение, какое, по мнению их, было одобрено на сем Соборе [*270]. Очевидно, что все это вначале произошло только от недоумения и недостатка точных сведений об истине и предан проклятию собственно не Собор Халкидонский, а такое учение, которое ему совершенно чуждо [*271]. Но в последующее время армяне, будучи убеждены, что предки их весьма хорошо исследовали все, относящееся до сего предмета, еще при католикосе Бабкене на созванном им Соборе (491), не хотели снова разобрать запутанное дело, а усилившаяся мало-помалу взаимная неприязнь между греками и армянами еще более воспрепятствовала открыться истине. Через сто лет (в 596 г.) последовал новый Собор иерархов Армянской Церкви в Товине под председательством католикоса Авраама Агбатанийского, когда еще с большею решительностию преданы анафеме все, державшиеся Халкидонского Собора, а в числе прочих и католикос Грузинской Церкви Кирион со всею своею паствою, и окончательно совершилось отпадение армян от вселенского православия.

Но с этого времени начался и ряд попыток к возвращению отпадших в недра истинной Церкви. В 597 г. по жалобе Грузинского католикоса Кириона и желанию императора Маврикия созван был Собор в Константинополе, куда и Армянский католикос Авраам присылал своего викария Вартанеса и архимандрита Григория вместе с девятнадцатью другими армянскими епископами, имевшими свои епархии в пределах греческих. Плодом сего Собора было, по крайней мере, то, что сии последние армянские епископы единодушно приняли правила Халкидонского Собора и что по случаю происшедших отсюда несогласий между армянами (так как первые два представителя Армянской Церкви возвратились на родину с прежними своими мыслями) избран был для греческих армян, воссоединившихся с Церковию, особый католикос Иоанн Кокоста, хотя не более как на десять лет (до 607 г.), когда вследствие новых смут в империи эти воссоединившиеся опять отпали в прежнее заблуждение. В 629 г. на Соборе в Феодосиополе в присутствии самого Армянского католикоса Езра подобная попытка была еще успешнее. Когда бывший здесь император Ираклий спросил католикоса: «Почему вы не соглашаетесь с нами в вере?» — католикос отвечал: «Благодетельный государь! По твоему желанию нам легко согласиться; только молим вас отвергнуть заблуждения Нестория, кои служат причиною нашего от вас уклонения; и, если столь превратное учение действительно утверждено, как мы слышали, на Соборе Халкидонском, откажитесь и вы от этого Собора, тогда мы охотно с вами соединимся». Обсудивши потом у себя в уединении вместе со своими епископами данное ему по приказанию императора обстоятельное исповедание Греческой Церкви, в котором предавался анафеме и Несторий, как и все прочие еретики, Езр торжественно исповедал на Соборе, что и Армянская Церковь верует точно так же, как Греческая, и в заключение со всеми своими епископами принял правила Халкидонского Собора. К прискорбию, нашлись и теперь упорные между армянами, кои не согласились отказаться от укоренившихся заблуждений: некто архимандрит Иоанн Майрагомеци, открыто называя католикоса изменником вере, удалился в Албанию, приобрел себе ближайших последователей и возмутил там весь народ. С другой же стороны, принятие многими из армян, обитавшими в Греции, вместе с Собором Халкидонским самых обрядов Церкви Греческой подало повод другим их соплеменникам, жившим в сердце Армении, возненавидеть их за сие отступление от своей домашней церковности, затем отложиться от согласия в самом исповедании с греками и снова отвергнуть Собор Халкидонский. Была такая же попытка к примирению армян с Церковию на Товинском Соборе в 648 г. по настоянию императора Феодосия, присылавшего сюда со своим указом философа Давида, но на этот раз патриарх Нерсес III и епископы армянские прямо отказались от принятия Халкидонского Собора, а наместник Нерсеса епископ Иоанн составил даже в 651 г. в своей епархии небольшой Собор, где снова предал анафеме Собор Халкидонский и Собор, бывший в Товине при католикосе Езре, доказывая, будто они признали в Иисусе Христе два естества раздельно. Наконец, последняя сего рода попытка в рассматриваемый нами период совершилась в 862 г., когда по случаю обширного послания Константинопольского патриарха Фотия к Армянскому католикосу Захарию, где со всею подробностию защищено было исповедание Халкидонского Собора, и вследствие некоторых подобных посланий того же патриарха к знаменитейшим сановникам Армении созван был Собор армянских епископов в Ширакаване для обстоятельнейшего рассмотрения спорного предмета. Но и после сего вожделенное соединение не состоялось. К прискорбию, должно сознаться, что главною причиною всех этих неудач было отнюдь не учение армян, в котором, как видно теперь из их исповеданий [*272], они очень легко могли бы сойтись с православными, а единственно, кажется, политические смуты, взаимная вражда народная между греками и армянами и обоюдные недоразумения. Вследствие сих-то причин армян начали обличать еще с тех пор и в некоторых других грубейших заблуждениях касательно веры, которые сами армяне считают для себя совершенно чуждыми [*273].