Читать онлайн «В царстве пигмеев и каннибалов». Страница 32

Глава 6

На родине шаманов

Эвенки… старое название тунгусы. Пожалуй, на земле нет другого народа, который бы при своей весьма небольшой численности, всего 25000 человек, обитал бы на площади 7 миллионов квадратных километров, от левобережья Енисея на западе, Охотского моря и Сахалина на востоке, Заполярья на севере и Амура, до границ с Монголией на юге. Некогда этот народ был одним из главных хозяев этих бескрайних земель, а ныне на них обитают и властвуют другие народы, многие из которых ему уступают в древности истории. Но эти народы сегодня строят заводы и фабрики, города и дороги, расщепили атом, а он всё продолжает жить той же жизнью, что и жил сотни веков назад. Средняя продолжительность их жизни составляет около 40 лет. При чём выглядят эвенки к этому времени, особенно женщины, глубокими старцами. Вплоть до самого последнего времени (середина XX века) практически все эвенки не умели читать и писать. Да и сегодня процент грамотных очень низкий. Живут они до сих пор в чумах. Чум имеет в поперечнике около пяти метров. Покрыт он летом берестой, предварительно вываренной в воде со щелоком, а зимой и в холодное время — оленьими шкурами. Вверху шесты, поддерживающие чум, ничем не покрыты и сквозь них видно небо. Это отверстие в “потолке” является одновременно и окном, и дымоходом, поскольку в центре чума находится очаг, на котором готовят пищу и который согревает жилище. Дверь образована свисающей шкурой оленя. Обычно чум предназначен для семьи в три-четыре человека. Сегодня некоторым эвенкам дают квартиры, но жить они в них не любят и очень часто ставят в центре комнаты чум, в котором и живут, выбивая при этом окна в комнате, чтобы температура была как на улице. Основным их занятием является оленеводство, второстепенными — рыболовство, зверобойный промысел. Ещё с XVIII века путешественников поражает то, что едят эвенки. И это неудивительно, ибо вплоть до наших дней они употребляют рыбу и мясо практически всегда в сыром виде. “В сыром виде эвенки употребляли сердце, почки, печень, костный и головной мозг копытных животных. Разделывая тушу убитого зверя, охотник непременно выпивал две-три горсти горячей крови. Привычка к сырому мясу, видимо, передавалась из поколения в поколение... В 1960 г. я посетил школу-интернат в эвенкийском колхозе “Ульген” (Селемджинский район Амурской области). Дежурные по кухне, пока несли мясо к повару, обязательно отрезали кусочек и съедали его сырым. Кости ног, которые оставались от убоины, школьники уносили в интернат и, оставшись одни, ловко раскалывали на две половины, дабы извлечь из них вкусный бело-розовый мозг” [1]. Рыба так же поедается ими в сыром виде. Любят эвенки кожу нерпы с толстым слоем сала, которая так же поедается в сыром виде. Мясо животных хранят они в мочевом пузыре этого же животного. Но особым деликатесом считаются глаза и молодые рога оленя, которые поедаются в сыром виде, прямо при разделке туши. Едят они и кислую рыбу, которая квасится в специальных ямах без соли, т.е., по сути дела гнилую рыбу. Любят они белую глину, которую пьют, растворив в молоке. Хлеб эвенки узнали от русских, но делать его не стали. Как ни прижилось у них и много лет насаждаемое садоводство и огородничество. А вот зато “Водка и даже пиво, несмотря на строгие указы, воспрещавшие купцам торговать „горячими напитками“ среди ясачных людей, сразу же завоевали широкую популярность у эвенков… Наряду с водкой распространилось и курение табака… Врач Д. Кытманов, проведший в 1927 г. обследование коренных жителей Туруханского края, докладывал Комитету Севера о тунгусах Куркогирского рода на Подкаменной Тунгуске: “Курят все мужчины и женщины от 2-х лет” [2]. Не меньше поражало и поражает путешественников отсутствие элементарных моральных норм и понятия супружеской верности, да и семьи, как таковой… “Девство не считалось проявлением добродетели. Больше того, женщина, долго сохранявшая девственность, возбуждала сомнения в отношении её качеств: видно что-то в ней было не так… Детей, рожденных вне брака, родители воспитывали, как своих собственных… девицы ходили ночевать к своим будущим женихам, чтобы привыкнуть друг к другу, и свадьба игралась лишь после того, как рождался ребенок, ибо какая же это семья, если нет детей… пока девица не докажет способности к браку или не свыкнется с женихом, она может перебывать у нескольких женихов” [3]. “Каждая женщина пользуется правом в отсутствие мужа негласно иметь половое общение с группой мужчин, которых она называет едый. Обыкновенно этим правом пользуются младшие братья мужа… Нарушение супружеской верности для ему разрешенных категорий не влечет никакого наказания” [4]. “В конце 1920-х годов врач М.К. Рогоз произвел медицинское обследование коренного населения Булунского округа Якутской АССР, свои материалы он прислал в Комитет Севера. Из них явствовало, что многие тунгусские девушки начинали жить половой жизнью ещё до наступления физической зрелости. Это влекло за собой малокровие и то специфическое нервное заболевание северной женщины, которое известно в литературе под названием „эмирян“ или „мирячество“… Одна из особенностей заболевания — неестественно быстрая и испуганная реакция на неожиданный окрик или толчок… резко окликнув больного, его можно заставить лезть в воду, выливать её себе на голову, выйти из палатки на дождь и т. д. … “иные не могут терпеть свисту, нечаянного к ним прикосновения, да и самого шуму или стуку: и от того становятся бешены” [5]. Так разврат убивал и убивает не только духовное, но и физическое здоровье людей. Родители при этом сами занимались продажей и совращением собственных дочерей. Ибо за жену будущий муж должен был выплатить калым. Мужья, отцы, братья буквально торговали и торгуют при необходимости своими женами, дочерьми и сестрами. “В 1926 году я за долг моему отцу (14 штук оленей) взял от Ленгамо Н.Е. его родную сестру Лидию… Два года Лидия прожила у меня, потом я продал её Миронову И.Л. за две рослых матки”. Мужья продавали своих жен порой за водку и табак, при этом совершенно не думая о детях, которые оставались без матери. Отцы продавали своих юных дочерей старикам за ту же водку. Женщина у эвенков является товаром и настоящей рабыней. “Мы наблюдали большие переезды целых родов тунгусов, и везде нас поражало почти полное бездействие мужчины, который при установке урасы (чума) обычно сидит, занятый куревом… рубка леса для дров, приготовление топлива, свежевание дичи или оленя, убитого мужем, также ложится на женщину” [ЦГАОР, ф3977, оп 1, д 550, л. 476 об.]. Из-за этого жуткого положения женщин у эвенков, их соотношения к мужчинам 100:97, т.е. на 100 мужчин приходится только 97 женщин. Такой пропорции не знает больше ни один народ. Вообще исследователи Сибири всегда отмечали, что главный порок эвенков-мужчин — это лень [6]. В последующее время это полное бездействие эвенкских мужчин дома и систематическое употребление ими в колоссальных дозах алкоголя и табака пытались объяснить тяжелым физическим трудом в тайге. А потом-де, придя домой на несколько недель, они нуждаются в отдыхе. Однако, мужчины многих других народов устают не меньше эвенков. Однако свои отпуска не проводят в постоянном запое и ничегонеделании. Очень развита у эвенков кровная месть. Пока жив хоть один представитель соперничающего рода, ему надо мстить. Эта месть завещается детям, которые передают её своим детям, и так до бесконечности. Откуда же пришли к эвенкам столь жестокие и развращенные обычаи, которыми тяготятся они сами, но от которых и не могут отказаться? Кто или что замедлил их историческое развитие? Чтобы ответить на эти важные вопросы, необходимо рассмотреть кратко происхождение и историю эвенков, которая уходит в далёкое прошлое, и которая может быть восстановлена во многом при изучении их языка. Последний принадлежит к тунгусо-маньчжурской группе алтайской семьи языков, т.е., ближайшими родственными народами для них являются маньчжуры, нанайцы, удэге, затем монголы и тюркские народы, родство и общее происхождение которых сегодня не вызывает сомнения [7]. Антропологически эвенки принадлежат к монголоидной расе и ведут своё происхождение от Хама, часть потомков которого пришла на Алтай. “Лингвисты, сравнивая различные тюркские языки, смогли реконструировать древние корни и грамматику пратюркского языка. То же самое было сделано и для тунгусо-маньчжурских, и для монгольских языков. Сравнение же пратюркского, прамонгольского и пратунгусского языков показало, что они во многом близки друг другу. Сравните пратюркский корень „дюль“ со значением „полдень“, прамонгольский дюли („середина“; полдень, полночь) и пратунгусский дулын („середина, половина“) или слова „волна“ (пратюркское „далга“, прамонгольское „долгиган“, пратунгусское „далган“). Список подобных совпадений можно было бы продолжить. Но ясно и так: сопоставляемые слова очень близки друг другу. И что самое важное, сходство обнаруживают не просто отдельные языки, а праязыки, древние формы языка. Родство тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских языков предполагают уже давно. Лингвисты объединили их в одну семью и назвали её алтайской, так как именно на Алтае жили предки современных тюрков, тунгусов, монголов” [8]. Затем недавние родственники не только разделились, но и стали врагами. В VI в. х. э. тюрки создают громадную империю, вынудив эвенков уйти из Прибайкалья на север по Лене. На смену тюркской империи приходят монголо-татары Чингиз-хана, которые заставляют сняться с насиженных мест якутов. Последние, гонимые монголо-татарскими ордами, двинулись вниз по Лене, на территорию современной Якутии, в которой обосновались эвенки. Между эвенками и якутами происходит война, завершившаяся разгромом эвенков, вынудив их идти дальше на север, по Лене, на восток, вплоть до Тихого океана, и на запад за Енисей [9]. Когда же в Сибирь пришли русские, начав её освоение, эвенки ушли в глухую тайгу. За свою долгую историю эвенки не создали не только государственности, но продолжали жить родами, названия которых характеризовали какие бы то ни было особенности, например, род Агинкагир — лесные волки, Шамагир — люди из шаманского рода, Баягир — богачи. Во главе рода стоял вождь нюнгэ. Большая власть принадлежала старейшинам, а главное — шаманам. Здесь мы и подошли к корню бед и горькой судьбы эвенкского народа. Именно эвенки, если так можно сказать, являются отцами шаманизма. И даже слово “шаман” происходит из эвенкского языка. Шаман — посредник между миров людей и духов. Без одобрения со стороны шамана род не предпринимал ничего. Более того, часто шаманы становились во главе самого рода. Были и так называемые большие шаманы, влияние которых распространялось на несколько родов. Шаманами чаще всего были мужчины, хотя изредка были и женщины. Существует важное отличие шаманов от жрецов или священников. Дело в том, что шаманом не становятся, шамана избирают сами духи, которые вселяются в него и подвергают его душу пересотворению, перерождению, после чего шаман становится человеком, обладающим сверхъестественными способностями. Часто можно услышать, что шаманы — это больные люди или мошенники, с помощью различных фокусов обманывающие людей. Однако, если бы шаманизм был бы просто мистификацией или примитивной религией, он бы не продержался столетия, выдержав натиск и христианства, и коммунизма, и не получил бы второе рождение в последние годы. Способности и сила шаманов поражала и поражает исследователей Сибири. Вот, что вспоминает об одной встрече с шаманом этнограф В. Богораз. “После многих отнекиваний он показал мне несколько образчиков своего искусства. Он предложил мне набросить на его голые плечи концы большого красного американского одеяла. Руки шамана были скрещены на груди, но одеяло каким-то чудом прильнуло к его спине. „Держи крепче!“ — приказал он, нагнулся и пополз из внутреннего помещения. Я крепко держал одеяло за два свободных конца. Я уперся ногами в нижнюю поперечину, скреплявшую остов шатра. И вот, о диво, весь шатер начал вставать дыбом. Справа и слева блеснула луна. Я упорствовал. Весь шатер перекосился. Груда посуды, лежавшая в углу на шкурах, со звоном рассыпалась. Наконец, и ушат с тающим снегом и водой опрокинулся и пролился. Тогда устрашённый, я выпустил концы одеяла” [10]. “Заклинатель велит присутствующим связать ему руки и ноги, закрыть ставни и призывает подвластных духов. В темной юрте слышатся всевозможные голоса и звуки. Когда весь шум оканчивается, отворяется дверь юрты — и шаман входит со двора, не связанный ни по рукам, ни по ногам” [11]. Современные учёные свидетельствуют о несомненных способностях у шаманов к телепатии и ясновидению [12]. Главным обрядом в шаманизме является камлание. Для этого особого обряда шаман надевает специальное одеяние. У эвенков он представлял собой длинный халат, увешанный многочисленными ремнями, колокольчиками, бубенчиками, бусами, нагрудник и железную шапку с оленьими рогами. На лицо шаман одевал маску. Каждый элемент его костюма имеет своё значение. Однако, выбирал и создавал себе шаман костюм не сам, а по велению духа. Каждая новая подвеска указывала на определённый круг возможностей, которые даровал дух. Важнейшим атрибутом у шаманов является бубен, который они воспринимают, как живое существо. Бубен обтягивался оленьей шкурой. В общей сложности, костюм эвенкского шамана весил более 30 кг [13]. Камлание может совершаться как на открытом воздухе, так и в специальных помещениях. Начинается оно с музыки, которую исполняет шаман, в усиливающемся темпе. “Музыка камлания вначале нежная, неуловимая и произвольная, как шум приближающейся бури, всё растёт и крепнет; по ней зигзагами, точно молнии, пробегают дикие окрики; каркают вороны, смеются гагары; жалуются чайки, посвистывают кулики, соколы да орлы. Все те, кто летает высоко над землей, ближе к небу, видимо, обеспокоены ожидаемым появлением, наполняя юрту своим жалобным криком. Музыка растёт и достигает апогея, удары по барабану, частые, сильные, сливаются в один непрерывный, всё возрастающий гул: колокольчики, погремушки, бубенчики гремят и звенят, не уставая; это уже не буря, а целый водопад звуков, готовый потопить сознание присутствующих” [14]. Музыка эта представляет по словам очевидцев так же “какие-то вздохи допотопных чудовищ, нечеловеческая музыка первых веков существования земли, рождающая в душах невыразимую тоску” [15]. Сегодня наукой доказано, что подобная музыка не просто действует на настроение человека, но оказывает прямое разрушающее воздействие как на психическое, так и физическое здоровье человека, приводя к психическим нарушениям, инсультам, инфарктам и т.д. [16]. Присутствующие на камлании становятся настоящими зомби, с ужасом взирающими на шамана, который начинает петь и выкрикивать слова на языке, который не понятен как окружающим, так и ему самому [17]. Смысл заключается в призывании духов, причём очень часто в открытом призывании злых духов. Главный злой дух у эвенков называется “авай” (черт). Дело в том, что люди, и, в частности, эвенки, боялись злых духов, но вместо того, чтобы обратиться за защитой к Богу (или, выражаясь по-эвенкски, Доброго Духа или “Сэвэки”), они предпочитали признать господство злых духов и всячески их задобрить, чтобы те не чинили им бед. Для этого через шамана и камлание они и поддерживали связь с миром зла. Но мы несколько отвлеклись от описания хода камлания. Итак, после того, как шаман начинает вызывать духов, крича “Придите, придите, Духи волшебства. Если вы не придете, то, я сам к вам отправлюсь”. После этого в течении многих часов подряд шаман скакал и кричал, ударяя в бубен. Ученые, наблюдающие сегодня это явление, не могут с материалистических позиций объяснить, откуда у человека (при чём часто очень старого или слабой женщины) могут взяться силы, чтобы плясать в костюме более 30 кг, причем, не уставая, во всё убыстряющемся темпе. В это время шаман может засыпать угли себе в рот, втыкать нож в тело. При этом они иногда отрезают куски подкожно-жировой клетчатки и изжарив, а иногда и в сыром виде поедают собственную плоть! [18], не испытывая при этом никакой боли и без всяких тяжёлых последствий для себя. Могут шаманы и оторваться от земли и вылететь в дымовое отверстие чума. Попытки советских учёных дать материалистическое объяснение этим сверхчеловеческим способностям шаманов ничего не дали. А современные исследования, проводимые у шаманов в 1990-е годы лишь подтверждают наличие этих сверхчеловеческих способностей. В период камлания шаман получает дар телепатии. Он часто называет людям те случаи из их жизни, которые никто не мог знать, либо описывает события, происходящие за много километров. И после проверки с помощью современных средств связи выяснялось, что шаман в точности описывал эти события. В конце камлания шаман начинает метаться, дрожать, выпуская нечленораздельные гортанные звуки и затем падает, теряет сознание, впадая в транс, каталептическое состояние. Во время него, как он утверждает, шаман беседует с духами. “Пробуждение шамана от транса происходит иной раз чрезвычайно бурно. Он вскакивает на ноги, одержимый совершенно необъяснимой физической силой. В этот момент полдюжины человек не могли удержать его; он может прорваться сквозь стенку палатки и исчезнуть в темноте, а затем вернуться окровавленным и в последней степени изнеможденным. Шаману, выходящему из транса, случается нанести себе телесное повреждение, которое было бы роковым для обыкновенного человека. Однако, у шамана такие раны всегда заживают” [19]. Исследуя шаманизм, приходишь к единственному выводу, что он являет собой одну из форм фактически открытого сатанизма. При камлании демоны вселяются в шамана, который после духовного пересотворения находится в их полной власти. Камлание шамана практически ничем не отличается от поведения жрецов сатанинских европейских церквей. Та же одержимость, страшная гипнотическая музыка, дикие танцы, совершение различных чудес. Отсюда и жестокости, и разврат, который поддерживает шаманизм в народе. Последний, между тем, является не просто сторонним наблюдателем при камлании, но и его участником. Власть демонов, вселяющихся в шамана, распространяется и на них. Так называемые пляски эвенков ничем не отличаются от камлания. Вот, что она собой представляла, как её описал в 1843 году академик Миддендорф: “Сначала образуется маленький кружок, вперемежку из мужчин и женщин, в том числе и совершенных старух… схватились за руки, и началась безыскусственная пляска, заключающаяся в передвижении ног в сторону. Вскоре однако же круговая пляска стала оживляться, движения обратились в прыжки и скачки, все тело покачивалось, лица разгорались, восклицания становились всё восторженнее, один старался перекричать другого; сбросили полушубочки, сбросили набедренники. В заключение всех обуяло бешенство. Некоторые ещё пытаются противиться, но вот уже и у них голова незаметно начинает покачиваться то вправо, то влево, под такт, и вдруг такой зритель, как будто прорвав твёрдый оплот, вторгается в круг пляшущих. Все отрывочнее, все шумнее становятся движения да напев восклицаний: hyrja, hyrija — húgoi; hugoi — högyi… Демонская сила пляски на морском побережье увлекла даже глядевших на нее неуклюжих гиляков, от головы до ног закутанных в тяжёлые собачьи шубы… Но когда они взялись за руки, оказалось, что нельзя сомкнуть круг — не хватает одного человека. Тогда они взяли собаку и во время пляски разорвали её на две половины” [20]. Приступы одержимости овладевают людьми в разные моменты жизни. “Это случалось и с детьми. В 1926 г. в школе-интернате в поселке Яковстан на реке Турухан висело объявление: „На уроках не шаманить!“. В школе работал учитель Г.Н. Прокофьев, впоследствии известный этнограф. Во время занятий, рассказывал он, кого-нибудь из детей начинает трясти, ребенок выкрикивает отдельные слова — и вот им уже овладел шаманский приступ” [21]. Магия и оккультизм, остановившие и обратившие вспять в своё время развитие народов Океании сыграли ту же роль и у эвенков. Их история, как мы уже говорили уходит в глубокое прошлое. К так называемой глазковской культуре. Название это происходит от Глазковского предместья Иркутска, где были впервые обнаружены её следы. Первым её исследователем стал М.П. Овчинников (1904 год), потом В.А. Городцов (1916 год) и наконец академик Алексей Петрович Окладников, (1950-е годы), который датировал её 1700—1200 гг. до х. э. [22]. Именно он показал этнокультурную связь племён глазковской культуры с эвенками [23]. Эти древние протоэвенкские племена оставили по себе погребения и различные наскальные изображения, по которым можно в общих чертах воссоздать духовный мир этих давно ушедших в небытие людей. Главным их предметом культа была змея. Причём этот культ находился в неразрывной связи с институтом шаманства, который уже тогда играл главнейшую роль в жизни тунгусов. Изображения змеи, символизировавшей “нижний” “чёрный” мир соседствуют с изображением шаманов. Академик А.П. Окладников показал эту связь культа змеи с шаманизмом [24]. Истоки же этой необычной связи прекрасно показывает Священное Писание. Ибо в 3 главе книги Бытия в образе змея пред первыми людьми предстал дьявол. Память об этом сохранилась у многих народов и поэтому змея всегда выступает, как символ зла [25]. Поэтому поклонение ей олицетворяло у древних народов преклонение пред силами зла. Шаманы же, как мы видели открыто исповедывали культ злых сил. И поэтому связь культа змеи и шаманов вполне естественна. Этому культу злых сил, существовавшему у глазковских племен весьма соответствуют и их зловещие погребения. Так в погребении 1 Верхней Бурети в одной из могил были похоронены убитые стрелами женщина около 40 лет и ребенок в возрасте до одного года, а в другой — мужчина 40 с лишним лет. Убийство женщины и ребенка определяется как ритуальное, совершенное при погребении господина-мужа [26]. Древние протоэвенки верили в бессмертие души и поэтому клали в могилы различные предметы обихода, вооружения и конечно же слуг, рабов и наложниц. Была распространена у них и татуировка. Кстати и сегодня её используют эвенки [27]. При этом мать пропускает под кожей маленького ребенка иголку с тонкой ниткой, натертой порошком каменного угля, который, оставаясь во внутренности, просвечивается через кожицу голубым цветом [28]. Кровавые ритуалы шаманизма, одного из культов дьявола привели к духовной гибели как саму глазковскую культуру, так и народы вышедшие из неё. Они застопорились в своём развитии. И если мы сравним умения глазковцев, изготовлять утварь или предметы вооружения с тем, как это умеют делать их потомки эвенки, то мы увидим, что разницы либо нет, либо она не в пользу эвенков. За почти 4000 лет народ не только не продвинулся в своём развитии, но и утратил многое из того, чем владел раньше. Да и современным своим существованием он обязан западной цивилизации в лице русских, принесших культуру в эти края наследников мёртвых древних цивилизаций. Огромную роль сыграло в этом христианство, пришедшее с первыми русскими исследователями Сибири. Оно отучивало народ от камланий, поклонения злым духам, суеверий, кровной мести, разврата. Оно развенчивало веру эвенков в то, что поедая сырое мясо и выпивая кровь животного его сила вселяется в человека. Этот же обычай приучал людей не только к жестокости, но и вызывал у них огромное количество заболеваний, и в первую очередь различные гельминтозы. Из-за которых люди постоянно болели и резко снижалась их продолжительность жизни. Особенно широкая проповедь евангелия среди народов Сибири ведётся сегодня. Благодаря ей люди, предки которых отступили от Бога начав поклоняться змее и шаманам возвращаются вновь к своему Создателю. Для них открывается новая жизнь, они становятся полноценными членами современного общества. Неграмотность, суеверия уходят в небытие. Но параллельно с этим можно наблюдать другую картину тех представителей народов Сибири, которые отказались от слышания Библии и продолжают влачить прежний образ жизни или даже участвуют в возрождении шаманизма, который получил сегодня второе рождение и набирает силу. Этот факт приводит многих ученых в изумление. Они не могут понять почему многие люди принявшие законы современного мира отрекаются от них и уходят в шаманизм, меняя при этом даже свои имена. Но Библия отвечает и на этот вопрос. Ибо согласно её пророчествам в Последнее время, т.е. время непосредственно перед Вторым Пришествием Христа произойдёт активизация и возрождение злых сил и оккультизма, среди которых видное место занимал и занимает шаманизм. Сегодня перед каждым народом Сибири стоит выбор: либо последовать за Христом и учением Библии и наследовать жизнь, либо за шаманами и злой силой, погубившей в своё время эти народы, приведя их в варварское состояние.