Читать онлайн «Классический буддизм». Страница 19

Ни луна, ни солнце не обладают наперед заданными свойствами в своем воздействии на физические тела живых существ, их зрительную способность, результаты сельскохозяйственной деятельности и экологическое состояние в целом. Положительные либо отрицательные воздействия светил есть также проявление кармического следствия прошлой совокупной активности живых существ.

Таким образом, проблематика небесной механики рассматривалась только в соответствии с буддийскими теоретическими представлениями, опирающимися на учение о несотворенности мира и определяющей космогонической роли кармы.

Изложение постканонических представлений о материальном аспекте космоса было бы неполным без указания на идею предела делимости, характерную для буддийского философского мышления. Не только поток индивидуальной психосоматической жизни состоит из «квантов» психических состояний. Существует и предел делимости материи, «слова» и времени. Идея предела делимости была необходима для установления исходных размерностей в описании космоса.

Предел делимости материи — атом, слова — слогофонема, времени — момент. Мы, однако, должны иметь в виду, что буддийская атомистическая теория трактует предельную единицу материи весьма своеобразно. Если греческое понятие «а-том» (соответствующее латинскому «ин-дивид») буквально означает «неделимый», то абхидхармистский параману (этот термин и переводится обычно словом «атом») представляет собой нечто иное. Это тонкий материальный агломерат, состоящий в чувственном мире как минимум из восьми субстанций: четырех великих элементов (земля, вода, огонь и воздух) и четырех производных видов материи (цвета-формы, запаха, вкуса и осязаемого). Кроме того, атом может включать в себя и психическую способность как дополнительную субстанцию, в этом случае он именуется «обладающим» этой конкретной способностью. Иначе говоря, атом — предел делимости материи при условии сохранения ее качественной полноты. Великие элементы и производная материя как потенциальный объект восприятия присутствуют в атоме, образно говоря, на статусе неразлучных, но одновременно и неслиянных его составляющих.

Слогофонема как предельная единица деления слова рассматривается следующим образом. Слово и обозначаемый им объект закреплены исторической связью, ибо люди некогда договорились относительно этого. Последовательность слогофонем, образующая слово, есть также исторически закрепленный факт. Таким образом, слово делится не на отдельные звуки (которые сродни произвольному звукоиспусканию), а на то, что в русском языке исстари звалось «склады», или на звукофонемы.

Предельная единица деления времени — момент (кшана). Это время, необходимое для актуализации одной дхармы при наличии совокупности условий ее возникновения в индивидуальном потоке психосоматических состояний. Иными словами, кшана — это временной носитель «кванта» психики.

Постканоническая традиция дает и другое определение момента: это единица времени, в течение которой пребывающая в движении дхарма переходит от одного атома к другому. Это определение было выдвинуто саутрантиками. Вайбхашики же подчеркивали в дефиниции кшаны аспект реализации кармического следствия: момент — это временной признак реализации следствия.

Каково соотношение традиционных мер длины, начиная с метрической характеристики атома? Эти меры перечисляются в порядке их семикратного увеличения: атом, мельчайшая частица, металлическая пылинка, водяная пылинка, диаметры кончика шерстинки зайца, овцы, коровы, пылинка в воздухе, гнида (ликша) в диаметре, вошь, ячменное зерно (ява, равно приблизительно одной шестой — одной восьмой части фаланги пальца), фаланга пальца. Далее три фаланги составляют размер «палец».

Двадцать четыре «пальца» равны одному «локтю», а четыре «локтя» — одному «луку», т. е. длине натянутой тетивы.

Пятьсот «луков» составляют один кроша. Кроша — это минимальная удаленность мест отшельничества от населенных пунктов. Иными словами, те, кто избрал своим уделом отшельническую аскезу, не должны приближаться к деревне менее чем на один кроша. Восемь крошей равны одной йоджане.

Соотношение мер времени охватывает диапазон от момента и до кальпы. Сто двадцать моментов составляют одно мгновение. Шестьдесят мгновений равны одному лава. Далее следуют такие меры времени, как мухурта, сутки и месяц, каждая из которых в тридцать раз превышает предыдущую: мухурта равна тридцати лавам и т. д.

Год состоит из двенадцати месяцев плюс так называемые исключенные дни.

Откуда берется такой подсчет? В году четыре зимних месяца, четыре жарких месяца и четыре дождливых. По истечении каждых полутора месяцев этих трех сезонов из оставшейся половины принято вычитать одни сутки — исключенный день.

Подчеркнем, что между годовым календарным циклом и кальпой — циклом мировым, космическим — характер временной связи не указывается. Однако перечисляются типы кальп: великая кальпа (полный четырехфазный космический цикл); промежуточная, или малая, кальпа (крупная единица времени, применяемая для учета продолжительности фаз полного космического цикла); кальпа разрушения, кальпа созидания.

Необходимо подчеркнуть, что шкалы размерностей весьма важны для буддийских космологических построений, поскольку позволяют выделить микромир, макромир (людей, животных и претов) и мегамир (богов и обитателей ада).

Благие формы рождений, как уже говорилось, включают, наряду с людьми, богов чувственного мира, мира форм и мира не-форм. В буддийской космологии боги чувственного мира, обитающие на террасах горы Меру, делятся на шесть классов. По космической вертикали их местопребывания располагаются следующим образом: ближе всех к поверхности земли находится обитель Принадлежащих к группе Четырех правителей мира; за ней по порядку следуют боги группы Тридцати трех; Принадлежащие к группе богов Яма; Пребывающие в состоянии блаженства; Наслаждающиеся магическими творениями; Контролирующие наслаждения, магически созданные другими.

Зададимся вопросом, что означает само понятие «боги чувственного мира»? Постканоническая традиция объединяла людей и богов четырех классов из шести вышеперечисленных, указывая на общее свойство этих живых существ — их сознание подчинено желанию господствовать только над чувственными объектами.

Наслаждающиеся магическими творениями стремятся лишь к тем чувственным объектам, которые созданы ими самими, наслаждаясь фактом власти над ними. Боги последнего, шестого класса сами не создают подобных объектов. Но такие магические творения по их желанию создаются другими живыми существами. Богам этого класса остается лишь управлять процессом наслаждения.

Влечение к чувственным объектам, к собственным магическим творениям и к наслаждению чужими магическими творениями — это три вектора влечений, свойственных живым существам, полагали буддийские мыслители.

Благодаря наблюдению магически сотворенных объектов, говорили буддийские учителя, у людей возникает желание самим проделать то же самое, а когда магически творящее сознание становится предметом обсуждения, люди наслаждаются подобными беседами, испытывая жгучий интерес. Сфера действия магически творящего сознания — исключительно чувственный мир, поскольку сотворить, например, запах либо вкус можно только здесь, а в мире форм, где нет ни обоняния и обоняемого, ни вкуса и вкушаемого, это уже невозможно.

По типу рождения все боги, и следовательно боги чувственного мира, относятся к саморождающимся, они «с большим искусством производят свое возникновение», рождаясь со всеми нормально функционирующими органами и членами тела.

Местопребывания богов и сами боги отличны от человеческого мира, как говорилось ранее, своими размерами. Рост богов чувственной сферы: четверть кроши — у богов группы Четырех правителей мира; две четверти — у класса Тридцати трех; три четверти кроши — у класса богов Яма; четыре четверти (т. е. полный 1 кроша) — у богов Тушита; у Наслаждающихся магическими творениями — пять четвертей (т. е. кроша с четвертью); у Контролирующих наслаждения, магически созданные другими, — полторы кроши. Таким образом, «шаг» увеличения роста в различных классах богов чувственного мира — одна четверть кроши.

Возникает вопрос, почему рост людей терминологически обозначается в локтях, а рост богов — в крошах? Думается, что дело здесь не только в том, что кроша — наиболее удобная мера для указания метрических характеристик обитателей божественных местопребываний. Как уже говорилось, кроша — это минимальная дистанция удаления мест отшельничества от населенных пунктов, т. е. дистанция, обеспечивающая отвлечение от житейской суеты, неизбежно сопряженной с проявлениями невежества, алчности, вражды и лапидарных форм страдания. Использование термина кроша при описании роста богов чувственного мира, по-видимому, содержит намек на качественно иную — по сравнению с человеческой — природу небожителей, на отсутствие грубых форм страдания в божественных обителях.