Читать онлайн «Кровь брата твоего». Страница 31

Иосиф ответил Апиону главным образом из-за выдвинутых тем обвинений касательно «священных очистительных обрядов вместе с другими ритуальными законами храмового богослужения». В соответствии с восточной традицией, Апион опубликовал свои утверждения о преступных обрядах евреев в виде собрания историй. Некоего грека нашли лежащим на кровати в тайнике еврейского храма, рядом стоял стол со всевозможными лакомствами. Когда его нашли, этот человек рассказал, что его неожиданно схватили иноплеменные люди, спрятали в храме и «откармливали этими странными блюдами, стоящими перед ним». Постепенно им овладели подозрения, и он «стал расспрашивать приходивших к нему служителей; те сообщили ему, что его так откармливают… чтобы выполнить некий еврейский закон; что евреи имеют обыкновение каждый год ловить иноплеменника-грека и откармливать его, а затем отводят его к некому дереву, чтобы убить его и принести в жертву; там они совершают принятые у них торжества и вкушают от внутренностей жертвы…» Указав читателям на абсурдность этой истории, Иосиф заключает, что «позорно Апиону излагать лживую историю… Подобные наветы против нас уже принесли несказанные бедствия…»

Однако вопреки тому, что утверждал Иосиф и множество других достойных людей после него, доверчивое большинство продолжало читать сочинение Апиона и верить в его лживые вымыслы, а евреи продолжали вследствие этого столетиями страдать от «несказанных бедствий». Тацит *19 не усомнился повторить эти клеветнические наветы, хотя, вероятно, и знал ответ Иосифа Апиону. «Среди всех народов, – сказал Исаак Дизраэли *20, – евреи находили злокозненных апионов» (88, 213).

Одно из современных звеньев в длинной цепи ненависти – подделка, совершенная в конце 19 века лидером французских юдофобов Эдуардом Дрюмоном. «Факт убийства христианских детей евреями, – писал он, ссылаясь на авторитет Ролинга, – столь же очевиден и несомненен, как солнечный свет… То, что евреи в средние века постоянно совершали ритуальные убийства, неоспоримо доказано». Он заверял своих читателей, что и человеческие жертвоприношения в лесах Западной Африки, «по всей вероятности, совершаются под руководством людей семитско-еврейского происхождения» (55, 321-324). Возможно, многие образованные французы, читавшие этот вздор, пожимали плечами и считали его бессмыслицей, не имеющей никакого значения. Однако они ошибались. Значение и опасность подобных измышлений кроются как раз в их явной абсурдности. Ибо человеческая доверчивость не знает границ, а сознание большинства людей – полуобразованных или невежественных – зачастую можно поразить и впечатлить лишь фантастической ложью.

Как заметил Сидней Дарк, деятельность Дрюмона во многом подготавливала почву для появления Гитлера. Нацисты шли по проторенной дороге. Посредством широкой камлании в печати им удалось оболванить сознание немцев. В 1936 году, спустя 700 лет после обнародования в Германии декрета папы Иннокентия, осуждавшего кровавый навет, популярная немецкая газета «Дер Штюрмер» опубликовала иллюстрации, изображающие евреев, сосущих кровь христианских детей. Фальшивые цитаты, взятые якобы из Талмуда, и кровавый навет, с которым тщетно боролись папы, заняли почетное место в пропаганде ненависти, которая сделала возможным убийство такого масштаба, которого не знала история человечества. Роль веры в кровавый навет как часть процесса моральной деградации немецкого народа осознал д-р Сесил Рот, с замечательной проницательностью предрекший его последствия. В 1934 году он писал:

«Нацистская пропаганда в Германии время от времени предупреждает немцев, что на Пасху, вследствие потребностей еврейского культа, следует особенно хорошо присматривать за детьми; не следует удивляться, если такое полуофициальное одобрение в недалеком будущем приведет Германию к великой трагедии, напоминающей самые черные страницы средневековой истории» (155, 17).

Во все времена ненависть к евреям шла рука об руку с любовью к еврейским деньгам.

С.М.Дубнов

Англичане, которые в начале становления империи покидали свою страну в поисках удачи в заморских колониях, пользовались среди своих потомков в 19 веке репутацией альтруистов, не всегда оправданной. Можно сказать, и не раз говорилось, что эти первопроходцы не просто занимались торговлей, не просто любили деньги, а были движимы высокими помыслами и фактически закладывали основы будущего. Историк Ост-Индской компании с пафосом рассказывал об их идеалах:

«Великое здание нашей Индийской империи вознеслось, превзойдя всякое предначертание человеческой мысли и творение человеческих рук. Эта империя возведена для нас как для избранного народа, и велика та ответственность, которая проистекает из данного нам таким образом доверия. Чем более мы вдумываемся в обстоятельства рождения и роста Британской державы на Востоке, тем более убогим и близоруким выглядит скептицизм, готовый объяснять столь колоссальный и непостижный прогресс чем угодно, кроме вмешательства всемогущего Провидения с целью, соизмеримой лишь с величием самого замысла» (98, 64).

Когда задолго до начала христианской эры евреи впервые стали оставлять Палестину и отправляться на поиски удачи на просторы Римской империи, они создали сеть торговых поселений во всех портах известного тогда мира, добравшись даже до отдаленных Британских островов. Однако никто никогда не допускал, что они чувствовали глубокую ответственность, не восхвалял их за открытие новых стран для облагораживающего влияния торговли. Напротив, часто утверждают, что куда бы евреи ни приходили, их влияние было губительным и не приносило выгоды никому, кроме них самих. «Еврейство распространилось по всей Римской империи и даже за ее пределы, – сказал один озлобленный пессимист, – словно огромная паутина» (16, 160). «В это время, – пишет современный французский исследователь еврейской истории, – появляется новый, неизвестный дотоле тип еврея – человек, способный делать деньги из всего и имеющий только одну родину – кошелек» (47, 367). Однако не этот «новый тип» принес в Римскую империю страсть к наживе и почитание денег. «Культ денег» уже имел прочные корни не только среди римлян, но и, согласно императору Адриану, среди египтян. «Деньги, – сказал император, – были их богом». И добавил: «И этого бога почитают также христиане, евреи и весь свет». В такой сентенции подытожил император один из аспектов будущей истории западной цивилизации. Ненависть к евреям на религиозной почве, побудившая в 1215 году Четвертый латеранский собор принять дискриминационные постановления против евреев, в 14-15 веках усилилась страхом перед их торговой конкуренцией во всемирной погоне за деньгами – погоне, которая в конце концов привела к открытию Америки. «Самоограничение, тяжелый труд и разум, – заметил недавно лорд Сэмюэл, – преуспевают в конкуренции, но не преуспевают в приобретении друзей из числа конкурентов» (160, 130). Поэтому конкуренты приняли меры, чтобы уничтожить своих противников. И англичане с их практическим здравым смыслом показали миру, как наиболее эффективно достичь этой цели. В 1290 году всем евреям Англии (их было около 15 тысяч) было приказано покинуть страну, причем предварительно были изданы соответствующие постановления, чтобы это действие имело законный вид. Многие семьи жили в Англии на протяжении шести-семи поколений. Все они подлежали изгнанию в течение нескольких месяцев. Исход проводился с должным соблюдением закона и порядка. Евреям было дозволено взять с собой столько личного имущества, сколько они могли унести, и под вооруженной охраной их препровождали в порт для посадки на корабль. Конечно же, английские солдаты говорили, что они «очень сожалеют». Те, кому повезло, высаживались где-нибудь на побережье недружелюбной Европы. Никого это не заботило, и никто теперь не знает, удалось ли им выжить. Один английский капитан-весельчак высадил своих пассажиров на Гудвиновых песках. Когда начался прилив, он отплыл, посоветовав евреям молить о помощи Моисея. «Если можно сказать, что нация совершила преступление, – писал в 1873 году Л. О. Пайк, – одно из величайших национальных преступлений было совершено в Англии, когда под объединенным нажимом церковников, баронов и торговцев евреи были изгнаны из страны» (143, 184).

Так в Западной Европе появился новый страх, в котором еврейский народ жил с тех пор до сегодняшнего дня, – страх, что в любой момент, без предупреждения и без всякого обвинения им; могут приказать собрать свои вещи и отправиться в изгнание; они знали, что им некуда идти.! За границей их, словно крыс, гоняли из одного места в другое. «Они подобны крысам, – сказал I лишь несколько лет назад Леон Доде *2, – паразиты на теле Европы».

Примеру Англии вскоре последовала Франция. В 1306 году Филипп Красивый *3 приказал, чтобы все евреи под страхом смерти в течение месяца покинули страну. Указ был безжалостно проведен в жизнь. 100 тысяч человек, среди которых были люди, чьи предки поселились во Франции еще до христианской эры, были принуждены отправиться в изгнание, имея с собой лишь одежду, которая была на них. Некоторые из них купили свою безопасность: их «обратили» в христианство. В отличие от своих английских братьев, которые многолетним систематическим и, конечно же, законным гнетом были доведены до нищеты, французские евреи были зажиточны, а некоторые даже богаты. Филипп не имел к ним особых претензий, он просто хотел получить их деньги. «Телеги, полные еврейским добром, серебром, золотом и драгоценными камнями, были отправлены королю; менее ценные вещи были распроданы по смехотворно низким ценам» (77, 4, 48).